Не дал.
Игнорируя протесты и нежную попытку врезать коленом в живот, Рез поймал и отвел в стороны мои руки, в то время как его глаза шарили по голому телу. Даркин навис сверху — взгляд злой, волосы всклокочены и падают на лоб, за спиной сверкает любимая коса. Горячая ладонь провела по грудине, ощупала левый бок. Рез оседлал мои ноги и потряс головой, словно пытаясь избавиться от какого-то жуткого видения.
— Что. Случилось? — потребовала я ответа.
— Кто-то узнал, что у меня интрижка с неопалимой, — он говорил тихо и страшно. Так, что у меня вставали волосы на загривке и в бодрой панике вопил инстинкт самосохранения. — Только что в главный зал Черной ложи принесли твое тело. Твое мертвое, изуродованное тело.
Рез наконец встретился со мной взглядом. Зеленые глаза пылали яростью. Темнели от жажды мести. И прятали искру страха.
— Моя огненная птичка, — выдохнул он, лег сверху и поцеловал.
И я вам так скажу: детская дразнилка «жадина-говядина» — это вот про Реза.
Еще никогда простое, по сути, касание губ и языка не говорило мне столько. Он испугался. Испугался за меня так сильно, что теперь впитывал мой вкус, дыхание, стоны и даже воздух, и все никак не мог прийти в себя и остановиться.
— Кейт… — простонал даркин, сжимая так крепко, словно хотел объединить наши тела, потом стремительно поцеловал в переносицу, нос, щеку, и я открыла глаза.
— О! Ссспящая крысссавица очнулассссь, — как-то слишком уж по-змеиному прошипел нависший над моим лицом Спайк и сочувственно положил лапу на закованное в броню предплечье. — Хьюстон, у нас проблема!
Я даже не сомневалась.
И вот мы бежим вместо Барто. Я и драколич.
Согласна, так себе компания.
— Я говорил! Я подсказывал! Только не левую! Левая соломинка — зло! Я даже морду вот так наклонил и хитро подмигнул, — продолжал разоряться Спайк. — Подумать только! Я снизошел до плебейского подмигивания, и все ради чего? Ради непутевой курицы, которая все равно вытащила короткую соломинку!
— Я же… извинилась….
— Извинилась она! — запальчиво выкрикнул Спайк. — Но я-то ещё не остыл! Теперь беги и слушай, пока я выговорюсь… Подумать только! Нет, ну какова вероятность из десяти соломинок сразу вытащить короткую?
Как оказалось, моя отключка была лишь крохотной каплей в море неприятностей, которая свалилась на отряд.
Итак, давайте загибать пальцы.
Барто подвернул ногу.
Я вырубилась.
Рычай чересчур сильно дернул свой край сети и с лохматым корнем вырвал середку.
С головы Эдварда сдуло бандану, и вместо того, чтобы помогать другим, эта тощая жертва моды бегала и ловила фиолетовую тряпку.
Спайк вступил в дебаты с гиеной. Та предпочла вступить в схватку. И теперь на шкуре драколича красовалась свежая полоса, а сам он стонал от горя из-за сломанного когтя. На минуточку, второго.
Влад, вынужденный отбиваться от вожака стаи, чутка переусердствовал и смертельно ранил зверюгу.
Остальные гиены с подвываниями разбежались.
И я почему-то склонялась к мысли, что их испугал вид озлобленного старшины. Может, конечно, и загодя настроенное заклинание, что зажег один из четырех помощников, но мне больше нравился вариант с гневом старшего и его кустистыми бровями, исполняющие танец ярости.
Короче, отряд угодил в яму неприятностей глубиной с саму ночь.
А потом мы начали выбирать новую приманку взамен подвернувшего ногу Барто, и… Да, господа и дамы, мне вновь крупно свезло.
— Кейт! Уфф… Кейт, притормози! Притормози, мне надо в кустики, — заявил этот… этот… слов нет, кто!
Я не просто притормозила. Я споткнулась и встала как вкопанная.
— Ты издеваешься? — прошипела, наклоняясь к наглой морде.
Вот честно, еще немного, и я начну завидовать тем, кто не знаком с драколичем. К чести Спайка, хвостатому хватило совести вжать виноватую башку в туловище и добавить мольбы во взгляд.
— Хотелось бы, но зов природы нельзя спланировать, — жалобно выпалил он, сжимая задние лапы. — И если ты продолжишь так злобно на меня зыркать, то я опозорюсь прямо здесь и сейчас.
Я очень правдоподобно рыкнула и взмахнула рукой, проводя между собой и местным аналогом гиеноподобных стену огня. Драколич рванул к ближайшему камушку, спрятался за ним и огласил Безумную пустошь радостным стоном:
— О даа… Кайфушечки!
С трудом подавила желание взорвать каменюку и обломать гаду все «кайфушечки». Неужели так трудно было сходить в кустики в лагере?
— Хьюстон, — позвал ящер, — у нас проблема!
Да что опять?! Лопуха поблизости не нашлось?
Сжав левую руку в кулак и лелея мечту спалить эту зубастую зверюгу, дабы больше не подвергать нервную систему стрессам, я повернулась.
Спайк в волнении переминался с лапы на лапу. За ним пытались мимикрировать под камень два некроманта — высоченный полуорк и тощий эльф в убийственно-фиолетовой бандане. Оба негодяя сжимали в руках мешки.
Вот и за что мне это?
— Я вас убью, — выдохнула я.
Все трое синхронно вздрогнули.
— Спокойно, парни, — вклинился Спайк. — Если она кого-то пристукнет или спалит, то уже после того, как мы доберемся до своих. Я ведь прав, Кейт?
Я непринужденно улыбнулась. С такой же непринужденностью удавка стягивается на шее смертника.
Некроманты попятились, но в одном Спайк был прав — выяснять отношения и копать могилы под пепел, когда твои пятки кусает стая хищников, — это не самая здравая затея.
— Вперед! — командным голосом рявкнула я, кивком указывая направление.
К счастью, некромантам и дохлому, но подозрительно языкастому дракону личные приглашения на кремовой бумаге не потребовались.
Зеленый гигант выбился вперед. Мешок на его поясе весело подпрыгивал, подгоняя нас мелодичным перестуком выкопанных костей. Вторым, высоко подкидывая коленки, трусил подвывающий от ужаса Эдвард. Он спотыкался, ругался, но целеустремленно оставался на ногах, худых и малость кривоватых для «идеальных эльфов».
Я трусила в хвосте, терзаемая голодными взглядами гиен и вопросом: с какого перепуга Спайк бежит рядом, а не в голове этого состава идиотов и счастливчиков?
Он ведь мой языкастый компас, который так отважно вызвался вывести меня прямиком к отряду. Путеводная звезда до лагеря. Поводырь для слепого…
— Спайк… мы что? Мы заблудились?!
— Не мели чепуху! Мы не заблудились! — возмущенно дернул башкой ящер и посмотрел в сторону практически идентичных холмов и камней. — Я просто потерял ориентир.
Ну да, теперь я спокойна, как покойник в гробу.
