— Все так! Делимся впечатлениями, — ответила Юля.
— Ну-ну. Эти сведения я собирал по крохам, коллеги, трудно было, потому что все архивы уничтожили в революцию и Гражданскую за ненадобностью. Так вот, в шестнадцатом веке, когда Москва стала брать власть в свои руки, в томи числе и в бассейне Волги и всех ее притоков, из столицы был послан специальный отряд под предводительством сына боярского Скотина, чтобы тот, читаю, — Позолотов поднял толстые очки и уставился глазками навыкате в страницу, — «прознал всё о Ведьминой земле и, коли надо будет, заключил всех нечестивцев под стражу и в клетях привез их в столицу для суда скорого и справедливого».
— И что же? — спросил Георгий.
— Как бы не так! — вскинул голову Позолотов. — Пропал отряд!
— Как это пропал? — удивилась Юля.
— А так это, девушка, не вернулся, — усмехнулся хозяин квартиры. — Исчез! Отряд, как я понимаю, был небольшим, человек пятьдесят. Все они и пропали в этой земле, на речке Волчьей. Один только остался воин, еле изловили его, но он сошел с ума. Блеял, мычал, рычал, но ничего не говорил. Зато сказали свое слово люди — молва сказала! — что ведьмаки обратили его в зверя.
— Круто, — кивнул Георгий.
— И тогда уже в самом конце шестнадцатого века сюда послали воеводу Бобрика с большим войском «в пять сотен стрельцов и священником-монахом Афронием Старицким искать и жечь сорную и ядовитую траву злонамеренных ведьмаков». От Бориса Годунова была даже грамота: «А приказываю тебе, воевода Бобрик, людишек, живущих окрест, коли станут чинить препятствия сыску, посечь без жалости». С таким войском, к тому же регулярным, справиться было сложно, и ведьмаки и ведьмы бежали, и бежали многие окрестные людишки, потому что люди Бобрика взялись за них не на шутку и без всякого разбору. А кого ловили, того сжигали без суда и следствия. Афроний Старицкий поставил тут крест, и после этого речка Волчья и пересохла, ушла под землю, оставив ряд озер. Но и озера вскоре стали мелеть. Осталось только одно огромное озеро, и питалось оно ледяными источниками из недр земли! Ну, какое это было озеро? — хитро прищурил глаза Позолотов.
— Неужели наше? — восхищенно воскликнула Юля.
— Наше! — усмехнулся Позолотов. — Именно, что рядом с Черным городищем. Вот тогда эта земля и стала полниться слухами о леших и русалках, которых не счесть в тех лесах. Юные девы с разбитыми сердцами или отчаявшиеся молодые жёны, отданные за нелюбимых мужей, шли топиться в Русалочье озеро. Ночью шумами наполнялись леса вокруг. Правда, говорили, что это ставили трещотки беглые крестьяне, чтобы сыскарей вовремя определить. Но куда деть плотный туман над озером и призраков, которые кружили по ночам, а видели их многие! А эпицентром был, разумеется, остров, уже тогда и названный Холодным. Или Островом ведьмаков. Разговоры об этих местах надоели русскому престолу, и в 1664 году Алексей Михайлович послал в эти земли воеводу Петрова-Карячинского для небывалого дела — он должен был сжечь все поселения вокруг, окружить Русалочье озеро и Остров ведьмаков и истребить его жителей. Но делать это надо было с умом! И желательно при свете дня. Ночью ведьмы сильны особенно — это их время! Вампиров, оборотней, ведьм и колдунов! Они передвигаются быстро, летают на метлах и в ступах, а днём таятся и ждут. Ждут охоты! Пиршества! Распутства и прочих дьявольских наслаждений! Вот когда их нужно хватать!
Юля и Георгий невольно переглянулись. Глаза Позолотова устрашающе вращались за толстыми линзами очков. Казалось, он сам вот-вот взлетит и станет кружить по своей гостиной, заваленной книгами, над головами запуганных им гостей! А то еще бросится вниз и укусит!..
Феофан Феофанович продолжал:
— В тот день войско числом более тысячи обступило Русалочье озеро. Другие стрельцы уже вязали местных жителей. И хотя те клялись, что сами боятся такого соседства, им не верили! А может, и правильно, что не верили. Мало ли что вам скажут злоумышленники днем. В ягнят превратятся, а ночью — и нож в бок, и клыки в шею! Послушайте, я прочитаю вам из запискок путешественника и царева слуги Махровцева: «У местных и выпытали, что верховодит островом ведьмак огромной силы, видом как цыган. Огромный, косматый, с темной кожей, с серьгой в ухе. По имени Щерь. Его в окрестных сёлах не раз видали. Иные шептались, что сам дьявол поселился у них, выбрал их землицу для постоя. Когда Щерь проезжал по рынкам, ему всё за так выкладывали. Бери — не хочу! А он еще нос воротил! Самое лучшее отдавали. Таким его видели днем, а кем он обращался ночью? Говорили, и медведем, и волком, и сомом-великаном. Ревом и воем полнилась земля ночами вокруг острова! Однажды некая женщина бросилась к Щерю в ноги и закричала: „Отдай Алёнушку, дочку мою! Верни мне кровиночку!“ У женщины той пропала два года назад дочь, и люди говорили, что видели эту дочь вблизи Русалочьего озера. А Щерь ей и ответил: „У тебя еще две дочки осталось. Мало тебе?“ И женщина отошла от него, потому что поняла, куда клонит ведьмак. Ведь он может забрать и других ее дочерей!.. Пищальники царские, как-то присланные взять Щеря под стражу, в страхе разбежались, когда ведьмак им сказал: „Свинец ваш, охотники, к вам сейчас и вернется!“ И страшно захохотал, и ответили ему и быки мычанием, и ржанием лошади, и собаки залаяли, и свиньи захрюкали. Точно понимали его! Как такое окаянство терпеть можно было?..» — Глаза старого архивариуса Позолотова устрашающе вращались за толстыми линзами очков. — Так вот, на плотах и лодках, — уже от себя продолжал Позолотов, — которые стащили к озеру, стрельцы поплыли к Холодному острову через туман…
Юля вновь непроизвольно взяла за руку Георгия. Как-никак они сами буквально вчера проделывали этот путь! Через страшный туман, по Русалочьему озеру, к зловещему Холодному острову.
— И вот лодки и плоты прошли через туман, и воевода увидел чудесный зеленый остров. Прямо-таки райское место! А потом они увидели и другое — избушки на курьих ножках!
— Как это — избушки на курьих ножках? — крайне взволнованно спросила Юля. — На настоящих?
— Быть такого не может, — замотал головой Георгий.
— На сваях, молодые люди! Что вы, в самом деле? Я же вам быль рассказываю, а не сказку! Думается, весной остров подтопляло, и сильно, и надо было поднять дома жителям. Ведьмакам! А приказ был у воеводы такой: остров окружить и сжечь. И всех, кто там живет, перебить. Никого в плен не брать. И останки тоже сжечь и закопать. И святой водой окропить всю эту землю! А на острове, по подсчетам царевых слуг, жило-поживало около полусотни человек, большая часть из которых были ведьмы.
— А как же те, кого увели на остров силой? — спросила Юля. — Это же нечестно? Их бы надо было расколдовать.
Позолотов рассмеялся, как смеется мастер над вопросом несмышленого ученика.
— Это только в сказках можно вот так взять и расколдовать! Сказочники выдавали желаемое за действительное. Это во-первых. А во-вторых, не все так просто с заколдованными, девушка!
— Что это значит? Ну, заколдовали, и все тут? Или нет?
Она подтолкнула локтем Георгия. Тот встретил ее взгляд и только пожал плечами:
