— Когда в твоих руках магическая сила, девушка, и не только в руках, то и на три племени хватит, — мудро заметил Феофан Феофанович Позолотов. — И вновь стали исчезать женщины в округе, в первую очередь молодые, замеченные в грехе. И вновь их стали видеть мужики, что пытались отыскать своих близких, отцы, братья, и всякий раз видели беглянок у озера. Но когда они их звали, то словно из-под земли слышался гулкий хохот. Говорили, что так смеялся хозяин острова. Перед самой революцией исчезло особенно много женщин, одна из них была Лизавета Патрикеева. Она жила в пятидесяти верстах от озера и все бегала с подругами смотреть на туман и на тех, кто живет за туманом. Однажды она оторвалась от подруг и встретила на берегу Русалочьего озера юношу, красивого, стройного, с черными кудрями, с черными глазами, и влюбилась в него без памяти. До смерти влюбилась! И стала приходить к озеру уже одна. Он сказал, что живет в далекой деревеньке и сам любит ходить сюда глядеть на туман. У них все случилось быстро. И когда они лежали на берегу нагие, юноша спросил у нее: «Что отдашь, чтобы мы были всегда вместе?» «Все отдам», — ответила Лизавета. «Что — все?» — спросил тот. «Жизнь отдам». — «Жизнь твоя мне нужна, — усмехнулся юноша. — Зачем ты мне мертвая? А свободу отдашь свою? Сердце и душу отдашь?» — «Отдам», — ответила Лизавета. «А если я не тот, кем кажусь? — спросил ее возлюбленный. — Все равно отдашь?» — «А кто ты на самом деле?» — невинно спросила девушка. «А вдруг я зверь водяной, вдруг я леший?» — «Ну да! — рассмеялась она. — Так я и поверила!» — «А если я на острове живу? И островом этим повелеваю? А сам я — рыба, которой не один век!» — «Не пугай меня, без толку это, — ответила девушка. — Не из пугливых я!» — «А коли так, — молвил юноша, — сейчас иди, а завтра возвращайся, ровно в полночь», — сказал он так, оделся под ее взглядом и пошел вдоль озера.
— Откуда вам известен этот диалог? — возмутилась Юля. — Вы краевед или фантаст? Что-то я не понимаю?
— Тсс! — приложил палец к губам старик.
— Что значит «тсс»? — еще сильнее возмутилась Юля. — Феофан Феофанович?
Георгий перехватил ее руку, но Юля немедленно вырвалась.
— Говорю вам: тсс! — куда настоятельнее повторил Позолотов. — А уже смеркалось. И тут Лизавета сама оденься и пойди за ним! Проследить решила! И вот что увидела еще издалека: как заходит он в воду, так, точно топиться пошел. Потому что в одежде зашел. И в глубину. У нее даже дыхание перехватило, а когда она выскочила на тот бережок, то увидела гигантский хвост, с кадушку, как он ударил по воде, и черная тень пошла под водой от берега в сторону острова и тумана. Лизавета только рот закрыла руками, чтобы не закричать. Поздно вечером, когда она вернулась домой, эту историю она и рассказала младшей сестренке, когда та засыпала. И добавила: «Все равно пойду! Все равно! Потому что люблю его! Люблю до смерти! А ты меня прости, Маша, не держи зла…»
— Вы издеваетесь над нами? — вновь не удержалась Юля. — Откуда вам это известно? Диалог между сестрами? Ну откуда, Феофан Феофанович?
Но Позолотов, чьи выпученные глаза уже совсем грозились выкатиться из орбит, точно и не услышал ее:
— Младшенькая решила, что ей это приснилось. А к вечеру Лизаветы и след простыл. И больше ее никто уже и никогда не видел! Только на следующий день младшая сестра Маша рассказала родителям свой сон. Потом пошли искать Лизавету, к озеру пошли, кликали ее повсюду, да все без толку. Пожаловались становому приставу, тот хоть и не хотел, но назначил экспедицию жандармов на Холодный остров. Приплыли, увидели там с десяток женщин, не более того, одни рыжие, другие черные, все одеты скромно. Жандармы поглядели и на хозяина, он болел в ту пору, но ни красавца юноши, ни Лизаветы не нашли. И уплыли подобру-поздорову. Но видели ее позже, уже после революции. Бывшие соседи видели, из тех, кто выжил. И не раз видели. Как Лизавета шла по берегу, в том месте, где увидела своего возлюбленного, и горько плакала. Сказали об этом Маше. И Маша туда пошла. Как на родную сестрицу не поглядеть? И Маша ее увидела, и муж ее, красноармеец. Окликнула старшую младшая. Лизавета увидела их — и убежала. Бледная была, как покойница! Маша за ней: Лиза! Лиза! И на берег. Да только круги по воде, точно нырнула она и уплыла! Да куда плыть-то было? Только на остров…
— Феофан Феофанович! — вскрикнула Юля и подскочила. — Откуда вы все это знаете?! Говорите, или мы уйдем!
Тот едко рассмеялся и только посмотрел выпученными глазами на гостью. Издевательски поблескивали толстые стеклышки его очков.
— А знаете, девушка, как звали мужа Маши?
— Как?
— Феофан Матвеевич Позолотов. Ой, и досталось ему от советской власти за такое имя да фамилию! Это был мой отец. А Лизавета была моей теткой.
— Вот почему вас так увлекла эта тема! — выпалила Юля. — Теперь понятно!
— А может, и не была, может, и до сих пор существует, — закончил Позолотов начатую мысль. — Ведь русалки и ведьмы живут доо-оолго! Не один век, девушка. Да вы сядьте, сядьте, — его тон посуровел, — прекратите мне диван портить, а то вон как распрыгались. Будете новый покупать, если сломаете!
— Села, — вернувшись на место, кивнула Юля. — Теперь мне все понятно, это вам матушка все рассказала — про сестру, про сон! Да?
— Именно так. Я эту историю про свою пропавшую тетушку с детства знаю. Потому и принял все так близко к сердцу и решил посвятить этому поиску годы! Сами подумайте, стал бы я жизнь на это тратить? На пустую выдумку-то?
— Не стали бы, — честно ответила Юля.
— Вот именно! Потому что для моей мамы, Марии, эта потеря, старшей сестры, стала огромной трагедией. И что самое главное и самое страшное — стало черной дырой в ее собственной судьбе. Ведь на эти вопросы никто и никогда не мог дать ей ответа. И она сама, будучи в здравом уме, и ее муж, оба видели, как сестра исчезла на берегу, а по воде тотчас пошли огромные круги, точно туда поспешно кто-то бросился и ушел в глубину. — Маленький Феофан Феофанович, с распущенными седыми бачками, гордо вздохнул и выкатил грудь. — Я матушке клятву дал, что узнаю, куда пропала ее старшая сестра!
— Да-а, вот это история, — выдохнула Юля.
Георгий тоже кивнул:
— Прямо-таки фильм ужасов какой-то. Спилберг отдыхает.
— Все, что объяснимо, ужасом уже не является, молодые люди, — сказал Позолотов. — Но надо найти эти объяснения! Этим я и занимался всю свою сознательную жизнь. И не без удовольствия, если честно. Потому что открывал для себя удивительный и закрытый ото всех мир! Революция остров вычистила, извела ведьм, куда они делись, товарища Троцкого надо спросить, и до конца двадцатых годов Холодный остров пустовал. Потом вновь там поселились неизвестные люди, так на них кляузу написали, в тридцать седьмом году их сцапали и увезли, и более их никто не видел. Тут уже товарищ Сталин побеспокоился. Говорят, расстреляли ведьм за вредительство. И только в пятидесятых на Холодном острове вновь началась жизнь. И вновь, хоть и редко, стали пропадать в окрестных селах люди. Одной из последних пропала двадцатилетняя девушка — Маруся, и тоже из окрестных поселков. Ее брат потратил много лет на поиски сестры и в конце концов пришел к заключению, что нити тянутся через Русалочье озеро и туман к Холодному острову. — Феофан Феофанович поднялся со стула, который тоскливо скрипнул под ним. — Пора, я так думаю.
