— Уж простите, Феофан Феофанович. Хорошо еще, что заикаться не стала, побывав в вашем удивительном краю! А как вы собираетесь начать разговор с этим Зарубиным? Если он схватит топор и зарубит кого-нибудь? — Юля смотрела то на Позолотова, то на Следопыта, то на своего спутника, которого эти разговоры привели в состояние легкого замешательства. — Если у него установка на то, чтобы любого, кто заговорит с ним о ведьмах с Холодного острова, — в расход?
— Меньше разговоров — больше дела, Юленька, — едва дав ей закончить мысль, бросил Позолотов.
— Мы и впрямь поедем? — недоумевая, спросил Георгий. — Прямо сейчас?
— Ты, если хочешь, можешь оставаться, конечно. — Девушка пожала плечами. — Я еду точно. — Она встретила его взгляд. — Ну так что, бросишь меня?
— Ты издеваешься? — обиделся молодой человек. — Неужели я тебя одну к этому Горынычу отпущу, к демону?
Кирилл Белозёрский рассмеялся, даже покачал головой. Позолотов пожал плечами, что означало: молодежь! Разберутся.
— То-то, открывай дверцу, — кивнула на машину Юля. — Тут же их только две! — разглядела она кузов авто. — В этой мышеловке!
— В тесноте, да не в обиде, — парировал Позолотов. — И вообще, девушка, прекратите хаять мое авто. Отличная модель, между прочим! — Он обковылял свой «Запорожец», открыл дверцу водителя и плюхнулся за руль. — Кирюша?..
— Прошу. — Белозёрский открыл правую дверцу и поднял кресло. Юля и Георгий пролезли на заднее сиденье. Затем Следопыт сел сам.
— Да тут винтовка в чехле? Ваша, Кирилл? — спросила девушка.
— Я без нее никуда.
— Понятно, — сказала Юля.
— А нынче у нас охота, — добавил Следопыт.
— Вот прямо-таки и охота?
— Как Бог даст, Юленька, — ответил за ученика Позолотов. — Пара стволов никогда не помешает!
В его старческих устах это прозвучало чересчур экстравагантно.
— Пара? — удивилась Юля.
А вот Георгий их разговор об оружии прослушал.
— Зря ты, Юля, на машину катишь, — поерзав на сиденье из древнего кожзаменителя, заметил Малышев спутнице. — Милый чемодан на колесах. Как будто из музея поперли. За нами погони не будет, Феофан Феофанович? За кражу раритета?
— Он мне от инвалида-отца достался, — бросил Позолотов и включил зажигание. — Сорок лет назад! — Экзотическое авто обожгло дальним светом фар дорогу и сорвалось с места. — До сих пор как новенький мой конек-горбунок, жар-птица моя, ковер-самолет мой! Я на нем хоть в космос!
2
Село Раздорное осталось справа — оно скупо лучилось огнями в синеве летней ночи, когда они проезжали мимо. А потом и эти огни исчезли за деревьями. И за первым лесочком им открылась лесопилка, а уже за ней и дом таинственного ведьминого воздыхателя — Горыныча. Феофан Феофанович Позолотов, оказавшийся заправским автомобилистом, умудрившийся довести экспедицию в целости и сохранности до места, не угодив ни в овраг, ни в дерево, остановил машину метров за двести от дома.
— Так, Кирюша? — спросил он у своего ученика.
Его бакенбарды нежно золотились в приглушенном электрическом свете салона машины.
— Так, Феофан Феофанович, — ответил тот.
— Что — так? — поинтересовалась Юля.
— Он не должен увидеть свет фар, — объяснил Кирилл Белозёрский. — Дайте-ка мне мою винтовку, Юля.
Девушка передала ему зачехленное оружие. Позолотов достал что-то подозрительное из кармана, и что-то непривычно щелкнуло в его руках. Старик упоительно засопел. Юля и Георгий интуитивно потянулись вперед, потому что не поверили тому, что краем глаза увидели. Феофан Феофанович открыл на своих коленях револьвер и полез в другой карман.
— У вас оружие?! — изумилась Юля. — У вас?!
— А чем я хуже Кирюши? — усмехнулся тот и выудил из кармана шесть патронов с подозрительно блестящими пулями.
— А почему их кончики так блестят? — спросила Юля.
Следопыт со знанием дела усмехнулся, но оставил возможность учителю самому ответить на этот вопрос.
— Потому что они серебряные, Юленька, — заправляя патроны в пустые гнезда барабана, ответил Позолотов.
— А почему они серебряные, Феофан Феофанович?
— А вы сами не догадываетесь? — вполоборота спросил старик.
— Нет, но мне даже страшно подумать об этом…
— То-то же. Вот для того, чтобы не было так страшно, они и серебряные.
— Я чего-то не понял, — поморщился Георгий. — Серебряными пулями оборотней убивают, разве не так? И вампиров? Юля?
— О том и речь, Гоша, — тяжело вздохнула девушка, сделав ударение на имени своего спутника.
— То есть, Феофан Феофанович, вы хотите сказать, что мы идем охотиться на оборотней? — Голова Малышева готова была застрять между передними креслами. — Вот прямо сейчас?
Юля, напротив, откинулась назад — она уже все поняла.
— Я не верю, Феофан Феофанович, — усмехнулась она. — Вы это серьезно? Я вот про это все? Про ружья и серебряные пули?
— Еще как серьезно, — ответил Позолотов и со щелчком закрыл револьвер. — Серьезнее не бывает!
— А откуда у вас серебряные пули? — спросил Малышев. — Вы их сами отливали, что ли?
— Зачем? В мастерской, — объяснил старик. — Из фамильного столового серебра.
— И что, Кирилл, у вас тоже серебряные пули в винтовке? — поинтересовалась Юля.
— Нет, что вы, — усмехнулся он, — это всего лишь предположения Феофана Феофанович, его фантазии. Я про нечисть. Но кто его знает, как могут обстоять дела. А вдруг? Не убьет моя пуля — свалит его.
— Я остаюсь в машине, — сказал Георгий. — Я с вампирами драться не собирался.
— Не с вампирами, а с оборотнями, — поправил его старик.
— Да какая разница?!
— Большая. Вампиры пьют кровь, а оборотни разрывают вас на части. С особым ожесточением, — добавил он и мелко засмеялся.
Ему нравился собственный спектакль.
— Пошли уже, — хлопнула спутника по руке Юля.
— Я остаюсь, — твердо повторил тот.
— Вот мы подойдем к дому, а он все поймет — и куда побежит? — спросил Позолотов. — Обернетесь, а он уже позади машины стоит. А вы — один!
— Брр! — в который раз передернула плечами Юля.
— Я с вами! — подскочил и тут же ударился головой о потолок машины Георгий. — Ай!
— То-то же, — кивнул Феофан Феофанович. — Ну что, Кирюша?
И Кирилл Белозёрский открыл дверь «Запорожца».
— С Богом, учитель!
Они подкрадывались к дому Горыныча так, как крадутся охотники к берлоге медведя. Ничем нельзя спугнуть опасного великана! А то вдруг вздрогнет земля под ногами от гнева, поднимется зверь во весь рост, лапами раскинув в стороны легкие стенки своего логова, страшным рыком обезволит и бросится на незваных гостей. Вот этого допустить было никак нельзя!
