2. «Никто из православных, под страхом смертной казни и конфискации имущества, не должен выезжать за границу и приезжать оттуда». Старостам и комендантам пограничных крепостей поручалось строго следить за исполнением сего закона.
Сейм мотивировал сие постановление тем, что будто бы православные, выезжая за границу к константинопольскому патриарху, под предлогом дел, касающихся религиозных интересов греко-русской церкви, извещают врагов Речи Посполитой (турок) о внутреннем состоянии в самой Речи Посполитой. Но мотив представлен был ложный: под этим предлогом скрывалась другая цель, и притом весьма серьезная: воспрещением православным выезда за границу и приезда оттуда польское правительство думало достигнуть упразднения всего православного клира, чтобы потом легче обратить русских в унию. В самом деле, когда православные епископы перейдут в унию
[306], то откуда русский народ возьмет себе епископов? Правда, он мог бы послать выбранных лиц для посвящения в епископы за границу, именно: в Россию, Грецию, Молдавию и Валахию и таким образом снова имел бы законных иерархов; но только что приведенный нами закон делал сие решительно невозможным. Затем, когда православно-русское население останется без епископов, то кто будет рукополагать ему священников для отправления богослужения и совершения треб? Ясно теперь, что православное население, оставшись без епископов и священников, волею или неволею должно будет перейти в унию, так как налицо останется только духовенство униатской церкви
[307].
Вот к чему должны были привести, по расчетам польского правительства, как переговоры с Иосифом Шумлянским, так и обнародование двух вышеозначенных законоположений.
В то самое время, как польское правительство занято было изобретением стеснительных мер против православия, Шумлянский, исполняя свое обещание, привлек на свою сторону Иннокентия Винницкого, образовал кружок, в состав которого вошли, кроме самого Шумлянского и его друга Винницкого, один архимандрит, один игумен и человек шесть каких-то светских лиц, и составил проект относительно мер для привлечения православных в унию. Суть сего проекта была следующая: а) уравнять во всех правах униатское духовенство с католическим и подтвердить это уравнение сеймовою конституцией; б) подчинить ему, Шумлянскому, все православное духовенство Речи Посполитой
[308]; в) назначать частые соборы и съезды для униатского духовенства, причем сделать обязательным присутствие на них православных духовных под страхом лишения должностей за неявку; г) преследовать православных духовных лиц, несогласных принять унию, путем административным, именно: лишать их должностей и применять к ним законы, относящиеся к бунтовщикам; д) стараться обратить в унию возможно большее число дворян; е) позаботиться об уничтожении братств и ж) наконец, называть православных и униатов в официальных актах одним общим именем «лицами греческой веры».
Из всех пунктов проекта Шумлянского по своим последствиям самый важный был последний пункт, то есть пункт, в котором говорится, чтобы и православных, и униатов называть одним общим именем «лицами греческой веры». Пункт этот важен был в том отношении, что польское правительство, когда приняло проект Шумлянского, благодаря этому пункту так замаскировывало постановления, направляемые во вред православным, что трудно было догадаться, против кого они направлялись: против ли православных или против униатов
[309]. Такая маскировка дела употребляема была с тою целию, чтобы сбить с толку православных и не вызвать между ними волнения и чтобы соседи, особенно Россия, не приняли участия в судьбе их.
И вообще, нужно сказать, что Шумлянский, приступая к обращению православных в унию, постоянно требовал, чтобы соглашение его с правительством насчет этого предмета оставалось тайною и чтобы решительно никто из православных не знал, что их думают обратить в унию. Необходимость тайны он, в одной из своих докладных записок на имя короля, мотивировал следующими указаниями: если православные узнают, что их думают обратить в унию, то, во-первых, низшее духовенство, а также православные дворяне и духовные братства немедленно составят между собою союз во всех епархиях для противодействия унии и будут ей сопротивляться до последней крайности; во-вторых, они начнут искать поддержки и покровительства у иностранных держав; в-третьих, духовенство будет на исповеди укреплять в вере мирян и, в-четвертых, в крайности православные побегут за пределы Речи Посполитой, даже в Турцию, «ибо под тиранским мраком турок они, – говорит Шумлянский, – предпочтут поселиться, пользуясь там свободою вероисповедания».
В 1679 г. Иосиф Шумлянский представил свой проект папскому нунцию, чтобы тот передал королю. К проекту Шумлянский приложил также записку о том, какие награды следует дать как ему самому, так и членам его кружка за содействие распространению унии. Себе лично Шумлянский требовал следующего: чтобы в его распоряжение отданы были все имения, принадлежащие Киевской митрополии, чтобы, сверх того, ему предоставлены были имения Львовской епископии, чтобы папа определил ему от себя особое денежное жалованье; кроме того, он требовал себе сана киево-печерского архимандрита, то есть доходов с имений Киево-Печерской лавры, оставшихся в пределах Речи Посполитой после того, как Киев, по Андрусовскому миру, отошел к России. Папский нунций, получивши проект и записку, немедленно передал их королю. Ян Собесский, прочитавши то и другое, прежде всего одобрил проект и сделал распоряжение о передаче его сейму, потом дал согласие на удовлетворение требований Шумлянского относительно наград, за исключением предоставления жалованья от папы, так как это дело не зависело от короля. В заключение король просил Шумлянского, чтобы он поторопился принять унию и приступил к распространению ее между православными.
В январе 1680 г. Иосиф Шумлянский, друг его Иннокентий Винницкий и некоторые из членов их кружка прибыли в Варшаву, где в присутствии папского нунция и приняли унию. А год спустя после этого на сейме был прочитан проект Шумлянского и утвержден без изменения, причем Шумлянский сделан был, согласно его желанию, администратором всех православных церквей в Речи Посполитой
[310].
Получивши последнюю должность, Шумлянский и члены его кружка начинают действовать в пользу унии с необыкновенною энергиею и силою воли. Выдавая себя с удивительным бесстыдством за людей глубоко преданных православию, враги эти пользуются всеми случаями для достижения своей цели, причем «действия свои, – говорит профессор Антонович, – прикрывают тайною, недомолвками, умышленным непониманием терминов, неясностью положения лиц и партий; они не требуют общего согласия на унию и тем не дают православным возможности прибегать к гласному протесту; борьба размельчается на бесчисленный ряд отдельных случаев и административных преследований и поощрений; но как в тех, так и в других никогда не выставляется наружу главная их побудительная причина: согласия или несогласия на унию; напротив того, она тщательно прикрывается посторонними обстоятельствами, личными побуждениями и требованиями канонического права православной церкви и т. п.». Замаскировав таким образом свои действия, приверженцы унии направили удары преимущественно против духовных лиц православного исповедания: им хотелось, не возбуждая волнения и явного протеста, лишить их мест и определить своих приверженцев. И действительно, в очень короткое время Шумлянский с своими друзьями успел отстранить от должностей более двухсот православных священников и заменить их своими униатскими ставленниками. Но, устраняя православных священников от мест, ни Шумлянский, ни его друзья не показывали и вида, что делают это за приверженность этих священников к православию; они обыкновенно выставляли другие причины, а нередко взводили и ложные обвинения. Правда, бывали случаи, что некоторые из священников, догадавшись, в чем дело, пытались протестовать, но попытки эти обыкновенно влекли крайне дурные последствия для протестующих: Шумлянский немедленно арестовывал таких лиц, проклинал, отдавал под суд, сажал в тюрьмы и т. п. Часто Шумлянский, узнавши стороною, что в таком-то селе священник отличается преданностию православию, сейчас же посылал туда своих наместников, которые выгоняли священника из села, забирали из церкви антиминс, сосуды, святое миро и все это привозили к Шумлянскому. Шумлянский же, получив означенные вещи, начинал обыкновенно кощунствовать над сими священными предметами: плевать, ругаться и топтать их ногами; затем посылал в это село своего священника, давал другой антиминс и другую утварь (всегда по ценности ниже прежней), за что брал особую денежную плату.
