За неудачный исход этого похода поплатился один только магистр Тевтонского ордена Кениг. Прибывшие гости обвинили его сначала в легкомыслии, потом измене и, наконец, признали его сумасшедшим, лишили должности и заключили в замок Эгельберг, где несчастный вскоре и умер. Место его занял Генрих Дуссемер.
Новый магистр ордена, убедившись из последнего неудачного похода, что Литовское государство нельзя ослабить, а тем более покорить одним быстрым и решительным ударом, переменил тактику борьбы с литовцами. Он нашел более удобным завоевать Литовское государство не сразу, а постепенно, исподволь, посредством постоянной мелкой партизанской войны. Для лучшего успеха Генрих Дуссемер (а потом и его преемники) стал возводить на границах Литовского государства ряд крепостей, причем стараясь как можно далее выдвинуть в глубь литовской территории, а затем, опираясь на них, производить опустошительные набеги и в случае покорения какого-нибудь округа снова возводить укрепления и т. д., все более и более углубляясь в земли Гедиминовичей. Но такой способ ведения войны крестоносцами против Литвы Ольгерд и Кейстут сочли не особенно опасным, а следовательно, не требующим содержания огромного количества войск против рыцарей. По расчету братьев, достаточно будет кому-нибудь одному из них остаться на границе прусского ордена и отражать крестоносцев, а другому промышлять земли в ином месте, более удобном и возможном. И действительно, они между собою порешили, что Кейстуту удобнее всего остаться на западной границе среди своего литовского языческого племени жмудского, представителем которого он был, и отражать нападения немцев. А Ольгерду, как представителю русской народности, действовать среди этого народа и продолжать собирание Руси под свою власть.
32 года Ольгерд княжил в Литовском государстве. В продолжение этого времени Кейстут постоянно остается на западе, а сам великий князь – на востоке, где неустанно стремится увеличить свое владение за счет русской территории. Оба брата редко соединяются между собою для совместных действий, а если и соединяются, то только в крайних случаях, когда предвидится сильная опасность их отечеству. Мы последуем за Ольгердом.
Характер Ольгерда и политика этого князя. Ольгерд обладал глубоким умом и необыкновенным политическим тактом. Он был хитер, ловок, предусмотрителен и в высшей степени скрытен. Если он задумывал идти на соседей, то никому этого не говорил и никто об этом не знал. Ни вина, ни пива, ни меду и ничего хмельного Ольгерд не пил. Он терпеть не мог ни шумных игр, ни безумных потех, а все время проводил в обдумывании и изыскивании средств к увеличению и возвышению своего государства. Один русский летописец так говорит об Ольгерде: «Ольгерд премудр бе зело, много языков знал, властию и саном превзошел всех… много он покорил стран, городов и княжеств и все это держал твердою властию… и бысть от него, – в заключение прибавляет тот же летописец, – страх великий на всех и превзошел всех княжением и богатством!»
По отношению к национальностям Ольгерд, как мы уже раз заметили, всецело принадлежал русским: его симпатии, его воззрения и его верования совершенно согласовались с этою народностию. По отношению же к политической деятельности Ольгерд также заявил себя русским человеком: он всю жизнь свою стремился собрать под свою власть раздробленную Русь, слить ее с литовскими провинциями и народ ее – с литовскою народностию, и таким образом образовать одно крепкое и могучее Литовско-Русское государство. По отношению же к внутреннему устройству Литовского государства Ольгерд тоже является проводником идей, выработанных русским обществом. Будучи, таким образом, всецело преданным интересам русской народности, Ольгерд этим самым доставил в своем государстве русской народности и русской культуре преобладающее значение.
Задавшись целию как можно более собрать под свою власть мелких русских удельных княжеств, Ольгерд еще до вступления своего на литовский престол стал стремиться к этому; со вступлением же на него энергия литовского князя к собиранию русских земель утроилась: с первого же года принятия великокняжеского титула почти до самой кончины Ольгерд не выпускает из рук своего меча, которым старается подчинить себе русские земли. Псков, Новгород, Чернигов, Брянск (вообще вся Чернигово-Северская область), Смоленск, Подолье, Киев, Волынь, Галиция и Тверь – вот те русские области, на которые Ольгерд обратил свое особое внимание и которые думал присоединить к Литовскому государству. Изложим по порядку:
Дела псковские. В последние годы жизни Гедимина в Пскове, как мы видели, был князем Александр Михайлович Тверской. В 1339 г. он отправился в Орду и там был замучен. После него в Пскове настало смутное время. Пользуясь этими смутами, на Псковскую область стали нападать немцы. Так как Псков считался пригородком Новгорода, то жители его обратились за помощью к своей митрополии, но та отказала. Между тем ливонские рыцари, успевши разорить и опустошить много сел и деревень, двинулись к Изборску, одному из главных городов в Псковской области и бывшему в то время оплотом против вторжения немцев. Тогда испуганные псковитяне, по совету литовской партии, обратились за помощью к Ольгерду, который в это время был еще простым удельным князем и жил в Витебске.
В 1342 году Ольгерд вместе с братом своим Кейстутом и многочисленным войском выступил из Витебска на защиту Псковской области. Но так как он, вследствие дурного пути, принужден был идти очень медленно, то отрядил передовой полк, под начальством своего воеводы Юрия Витовтовича (русского, отличавшегося большими дарованиями), чтобы задержать движение рыцарей на Изборск. Недалеко от этого города высланный полк встретился с немцами; произошла битва, и Юрий был разбит и заперт в Изборске. Ольгерд, узнавши об этом, не пошел на выручку Юрия, несмотря на требование псковитян и даже неудовольствие их на него; он составил другой план, которым надеялся заставить рыцарей бросить осаду Изборска: отрядивши от своих главных сил новую значительную рать, князь приказал ей тремя колоннами переправиться чрез Двину и напасть на Ливонию. Расчет оказался верным: рыцари действительно, после девятидневной осады Изборска, поспешили сжечь пороки, осадные машины, запасы провианта и броситься в Ливонию. Но в это время посланная Ольгердом рать уже успела сделать свое дело. Она страшно опустошила ливонские области и с огромною добычею и пленными вернулась обратно к Ольгерду.
В благодарность за избавление от немцев псковитяне, по словам летописи, хотели было сделать Ольгерда своим князем, но только с условием, чтобы он принял крещение, но Ольгерд отклонил предложение, заявивши при этом: «Я уже раз крещен, а в другой раз креститься не хочу». Вместо себя указал на своего старшего сына Вингольда. Вингольд прибыл в Псков, принял православие с именем Андрея и стал там княжить. Но княжение Андрея недолго продолжалось в Пскове: в Полоцке умер дядя Ольгерда Воин, а так как место его некому было занять (единственный сын Воина Любко был убит во время похода Ольгерда на защиту Пскова), то Ольгерд, не желая, чтобы Полоцк достался чужому князю, перевел сюда из Пскова сына своего Андрея, а туда послал своего наместника Юрия Витовтовича. Но этим дело Ольгерда с псковитянами не кончилось: в 1348 г. Юрий был убит в одной из стычек с немцами; псковитяне, после этого, помирились с новгородцами и снова признали их власть над собою. Против этого протестовал Андрей Полоцкий; но псковитяне на этот протест ответили: «Так как ты не хотел княжить у нас, а послал сюда наместников, то этим сам себя лишил Пскова, поэтому мы не хотим ни наместников твоих, ни тебя самого, а подчиняемся Новгороду». Тогда за сына вступился Ольгерд; литовский князь сначала укорил псковитян за их последние поступки, причем напомнил им о том благодеянии, какое сделал он их городу в 1343 г., во время вторжения немцев, но потом, когда и укор не подействовал, переловил их купцов в Литве и затем, ворвавшись в их область, страшно опустошил ее. С этого времени враждебные отношения литовского князя с Псковом затянулись на целых 27 лет и только в последний год жизни Ольгерда, именно в 1377 г., псковичи признали своим князем Андрея Ольгердовича.
