Алан Лонгер был на этом слушании: им было проиграно не просто сражение, Лонгер проиграл войну! Теперь, когда организованный им иск был проигран, те, кем этот человек так долго мог управлять по отдельности, почувствовали вкус победы. Он не предполагал, что эти люди способны на коллективную работу. Те, кого он считал безусловными одиночками, оказались способны объединяться ради достижения одной цели. Теперь Алан Лонгер будет вынужден бояться, чтобы эти могущественные люди не объединились ради новой цели — пойти против него самого, создав союз, во многом превосходящий его силу и влияние.
Стук от ударов моих каблуков эхом разносится по широкому пустому коридору. Я и Джеферсон идем плечом к плечу вдоль высоких деревянных панелей и быстро приближаемся к дверям, за которыми уже раздаются десятки голосов тех, кто нас за ними ждет.
Долгое многочасовое слушание позади, а я все равно не могу поверить в его исход!
Победа действительно за «Лоуренс нефть»? Слух меня не обманул, и с уст государственного председательствующего действительно прозвучало решение в пользу моей компании?
Я чувствую торжество победы, но не могу до конца насладиться этим чувством, пока в руках сохраняется волнительная дрожь.
Джеферсон прошел вперед и открыл для меня дверь. Когда переступила порог правительственного здания, меня ослепило не солнце, а десятки фотовспышек. Остановилась, легонько сощурив взгляд.
Я привыкла к этому. Где бы я ни была и чем бы ни занималась, внезапно возникшая вспышка перед моим лицом больше меня не пугает. Репортеры стали постоянными спутниками моей жизни, некоторых из них я узнаю в лицо. Самых проворных, наглых и удачливых знаю по именам. Майкл научил: если мне дорога личная жизнь, с такими репортерами лучше встречаться с глазу на глаз и давать то, что им нужно, — эксклюзив. Выгода такого партнерства — ненавязчивость и возможность повлиять на смысл того, что пишут в газетах, когда это очень потребуется.
Десятки репортеров кричат одновременно — голоса их сливаются в один непонятный вопль. Только благодаря молчаливым служителям закона на нас еще не набросились люди с микрофонами, блокнотами и фотоаппаратурой.
Осторожными шажками спускаюсь по широкой лестнице вместе с Джеферсоном. Когда мы встали за невысокую трибуну, огороженную канатным ограждением, толпа смолкла. Репортеры поднимают руки, Джеферсон жестом показывает на одного из них. Меня опять ослепила фотовспышка…
— Миссис Хэнтон!
