— Тир что ли? — непонимающе свел брови и с удивлением рассматривает помещение.
— Тир, ага, для огнестрельного, — ляпаю, не подумав чем мне это может обернуться.
— Настоящего?
— Да, — представляю, где будут располагаться мишени.
— А долго еще будут ремонт делать?
— Нет, — я устал. Устал говорить. А из парня энергия хлещет, и рот не затыкается.
— А когда откроется? — не унимался малой.
— Все, поехали. Яна, наверное, заждалась, — не отвечая на его вопрос, покидаю помещение, и парень идет за мной. Молча. Не уж то понял, что раздражает?
В квартиру возвращаемся в полной тишине. И она же нас и встречает.
— Яныч, мы вернулись, — кричит в тишину пацан. — Продуктов купили.
— А это хорошо, — девушка показывается из-за угла комнаты. — Я приготовлю что-нибудь.
— И мебель сейчас привезут. Так что я помочь тебе не смогу. Буду крутить болты, — тараторит парень, видимо, уставший молчать. — Ты не представляешь, сколько мы всего накупили.
Девушка отступает в комнату, скрываясь из вида.
Мы разбираем сумки, закидываем рулоны обоев в мою комнату, чтобы Яна не споткнулась.
Дальше не вечер, а сплошная суета. Доставка мебели, ее сборка. Яр периодически бегает на кухню, проверяет, как справляется сестра и не нужна ли какая помощь.
Так и проходит вечер, пока мы, наконец, не усаживаемся на полу у стены, разглядывая проделанный фронт работы.
— Молодец. Спасибо за помощь, — протягиваю руку пацану, и тот ее жмет, улыбаясь.
Каким бы взрослым не хотел казаться, мал еще. Но на правильном пути.
Глава 15. Яна
Мне не спится, я просто решила выпить чаю. Но дойдя до порога, поняла, что он здесь. Это чувствуется даже в воздухе. Его присутствие давит его мощной аурой. Мужской и сильной. Я начинаю это чувствовать и привыкать к подобным ощущениям.
Мои руки начинают подрагивать, я чувствую зарождающуюся дрожь в теле. Такого я еще не испытывала. Хотя, что может быть удивительного, если я нахожусь на территории постороннего, даже чужого человека.
— Проходи, не бойся, — раздается его голос, видимо он понял мою заминку.
— Не могла уснуть, — натягиваю улыбку, чтобы скрыть свою нервозность. — Хотела чаю выпить.
— Кстати, на столе лежит твой компьютер, пользуйся, работай, — тише добавляет Богдан.
Я присаживаюсь на стул и ощупываю стол, натыкаясь на коробку.
— Зачем вам все это? — чуть отодвигаю коробку. Я слышу, как он поднялся и загремел посудой.
— Тебе разбавлять? — игнорирует мой вопрос или пытается найти на него ответ?
— Да, можно немного, — соглашаюсь.
Передо мной вскоре ставят кружку, которую я осторожно обхватываю ладошками, чувствуя тепло.
— Вы так и не ответили, — напоминаю свой вопрос.
— Сам еще не понял, — выдает он, совсем рядом.
— С нами только хлопот вам добавилось. Вы же тут совсем недавно. Квартира практически пуста.
— Но уже обставляется, так что не бери в голову. Мне совсем не сложно вам помогать. Лучше расскажи, почему вы живете с теткой? У родителей же была квартира, — задает вопрос, возвращая им меня в воспоминания.
— Да. Была. Но тетя Лида говорит, что сдает ее.
— Ясно, — звучит коротко, не имея никакого продолжения.
— А вы?
— Что? — он сидит напротив меня за столом. Я плохо различаю его силуэт. Размазано.
— Расскажите что-нибудь. За те разговоры, что были, я больше рассказывала о себе, чем вы. Хотя должно было быть наоборот. Я видимо плохой специалист, раз не могла о вас ничего узнать, — опускаю голову, потому что чувствую его изучающий взгляд. И меня все больше распирает любопытство узнать, какой он. Как выглядит.
— Не наговаривай на себя, — его голос звучит мягко. — Ты мне очень помогла. И если я звонил, значит, мне нужно было тебя услышать.
— Вас беспокоят сны? С чем они связаны? — решаюсь на прямой вопрос, но слышу, как он поднялся из-за стола и отходит в сторону.
— Мои звонки с этим никак не связаны. Время позднее. Давай спать.
Вот и все, снова сорвался. Был бы разговор по телефону, бросил бы трубку. Я бестактна. Но мне очень хочется понять, что он за человек. Не пойму, но тянусь к нему словно как к магниту. Словно мне это нужно больше всего на свете. И у меня пока нет этому объяснения.
— Спасибо за технику, — кричу вдогонку, так как понимаю, что он вышел.
Но в ответ мне лишь тишина и через мгновение звук закрывшейся двери.
Осталась одна с чашкой чая, которая уже остыла.
Вот кто я после этого? Кто?
Неблагодарная гостья?
Я пытаюсь залезть к человеку в душу? Как он меня терпит? Я ощущаю себя невеждой, которой дали кров и хлеб, а я прохожу в дом, не снимая грязных ботинок.
Не знаю, сколько еще я так сижу, но мне совершенно не хочется спать. Я дезориентирована как в пространстве, так и на жизненном пути. Я совершенно не понимаю, что происходит и куда мне двигаться дальше. Словно попала на перевалочный пункт для того, чтобы собраться с силами и двинуться, наконец, к своей цели по своему, по самому комфортному для меня пути. Но у меня нет сейчас цели. Нет смысла куда-то двигаться. Я слабею и не нахожу в себе сил. Опустошена и потеряна. Как для себя, так и для общества. Похоже, что мне самой требуется психолог.
Я прокручивала в голове остаток вечера, до того как застала Богдана здесь. Мы вместе ужинали. Я приготовила мясо с картошкой и салат из свежих овощей. Как ни странно, я быстро приноровилась пользоваться кухней. Нужно конечно еще всякой кухонной утвари прикупить. Приходилось изворачиваться и пользоваться смекалкой, но в целом получилось неплохо. По крайней мере, брат был доволен и слопал, попросив еще добавку. А Богдан просто поблагодарил, но за добавкой не пошел. Может, не понравилось?
Теперь я полночи буду себя накручивать. Я в присутствии этого мужчины, все больше сомневаюсь в себе как дееспособном человеке. Почему? Почему я теряюсь?
Решив, что и так достаточно долго засиделась здесь, отправляюсь в комнату, отведенную для нас с братом. Но проходя мимо спальни хозяина квартиры, я замедлила шаг, хотя и так шла, еле перебирая ногами, боясь нашуметь. А тут до слуха доносятся странные звуки и я прислушалась. Нащупала дверь и как воришка затаила дыхание.
До слуха доносятся стоны. Я оторопела даже. Сердце так гулко заколотилось, что, кажется, это может разбудить как минимум полдома. Я зажимаю рот рукой, чтобы не всхлипнуть, когда слышу, как Богдан что-то говорит, но через дверь доносятся лишь обрывки фраз:
