– Больше не дам!
Бармен скуксился, но открыл рот и произнес:
– Друзья Крис обычно тусят возле фиолетовой колонны. Столик справа.
– Имена? – требовательно спросила я.
– Даха, Стася, Вадян. Других не помню.
Я оглянулась по сторонам. Действительно, потолок клуба поддерживали разноцветные светящиеся колонны. Нашла фиолетовую и встала.
– Я еще подойду, – пригрозила я бармену, чтоб не расслаблялся.
Он кивнул. Да, иногда обаяние работает, только хорошо подкрепленное денежными купюрами.
Возле колонны за столиком сидели четверо подростков: два парня и две девушки. Даха, Стася – эти имена или прозвища могут принадлежать любому полу. А вот «Вадян» указывает на мальчика.
– Привет! – обратилась я к компании, а потом к одному из парней: – Вадян?
– Да, – удивленно ответил тот, – а ты кто?
– Я – Стеша. Будем знакомы, – я подсела к нему и пожала руку. Вадян расцвел и горделиво оглядел своих друзей.
Второй парень придвинулся поближе ко мне. Девушки особого интереса не проявили. Одна из них находилась в каком-то ступоре, другая была занята разговором с кем-то за соседним столиком. Значит, делаю ставку на мальчиков!
– А тебя как зовут? – спросила я другого.
– Том, – представился высокий симпатичный парень.
– Мальчики, мне нужна ваша помощь, – я обняла их за плечи. Дешевый ход с моей стороны, но у меня нет времени на выстраивание отношений – поэтому форсирую.
– А что случилось? – спросил Вадян.
Так, теперь осторожно, чтобы не отпугнуть молодых людей.
– Дорохова знаете? – спросила я.
– Нет. То есть да. Это отец Крис.
– Вот, вот! Он ко мне клеился, но я отшила. Теперь он мою сестру соблазнил – мстит мне. Собираю на него компромат, чтоб доказать сестре, что он мерзкий тип. Можете помочь? Вы ведь дружили с Крис?
Мне нужно было побыстрее «загрузить» мальчишек липовой информацией, чтобы они не успели опомниться и не начали задавать лишних вопросов.
– Да. Но она погибла больше года назад. Под машину попала, – ответил Том.
– Папаша, небось, несильно-то и переживал? Думаю, он кроме себя никого не любит.
– Он Крис много денег давал. Мне мои предки столько не отстегивают, – сказал Вадян.
– Ну это еще не значит, что он любил ее. Платил, чтобы совесть не мучила, – высказала я предположение.
– Не исключено. Крис на него очень злилась, вот и доила постоянно.
– Почему злилась?
– Ну так бросил их. Предал, как она считала. Она чудная была, непредсказуемая. Могла рыдать ни с чего – и тут же ржать, как лошадь. Послать могла куда подальше. Никого не боялась, – разъяснил Том.
– Конечно, с таким отцом чего бояться?… – подначивала я.
– Да дело не в отце! Она сама по себе была отвязная, бесшабашная. Все нипочем!
– Неуравновешенная какая-то, – высказалась я.
– Да, за ней водилось такое. Никогда не знаешь, в каком она настроении и как отреагирует, – сказал Том.
– Так это, может, из-за наркотиков? Здесь, – я окинула взглядом клуб, – все этим грешат?
Теперь главное – не спугнуть друзей Крис.
– Может, и так, – Том не смутился.
– Что ж она так отрывалась? Папочка богатый, денег – вдоволь! Живи и радуйся! Что ей не жилось спокойно? Может, она и под машину сама бросилась?
– Нет, под машину она случайно попала. Даха видела. Они вместе были.
– Слышь, Даш! Расскажи Стеше, как Крис умерла, – обратился Вадян к «заторможенной» девушке.
Та посмотрела на него невидящим взглядом и сказала незлобно: «Отвали!»
– Видишь! – обратился он ко мне, – какая Даха стала! От розовых колес ее штырит. Совсем амеба.
– Так, может, не давать ей? – предложила я.
– Ты что?! Еще зарежет! Ты не смотри, что тихая. Если свои пилюли не получит, может и убить!
Какой ужас! Какие молодые, красивые подростки – и уже ходячие зомби! Сейчас главное – сдержаться и не начать воспитывать, иначе утрачу доверие.
– Значит, случайно попала? – я попробовала вернуть разговор к Кристине.
– Да, носилась по дороге, по тротуару, на столбы запрыгивала – отрывалась, – рассказывал Вадян, – вот машину и не заметила.
– Вам ее жаль?
– Ну да. Мы дружили. Только Крис долго бы и так не прожила: сильно в наркоте увязла. Даже дневник вела, где описывала, как и от чего ее лучше колбасит. Признавалась в любви к коксу, травке. Нам читала пару раз свои записи. Снос крыши!
– Ничего себе! Описывать свои чувства к наркотикам! Что за бред?
– Вот и мы ей так сказали. Она на нас наорала. Сказала, что мы недоразвитые, и нам ее не понять, – поддержал Вадяна Том.
– Да, интересно было бы почитать этот опус! Даже представить не могу, как и что можно о наркоте написать, – сказала я.
– Лучше не читать, а то сама двинешься, – сказал Вадян, – мы пробовали потом после смерти Крис. Нечитабельно.
– Значит, дневник у вас? – я даже не рассчитывала на такую удачу.
– У Дахи в машине, – сказал Том.
– Она что, еще и за рулем?! – ужаснулась я.
– Когда она такая, я ее отвожу, – пояснил Том.
– А ты не под кайфом?
– Нет. Мне денег жаль на это. Да и на Дашку посмотришь – не захочешь. Она как антипример.
Том мне понравился еще больше. Хороший парень, говорит нормально, внятно, еще и наркотики не употребляет. Что он делает в этой компании?
– Том, мне нужен этот дневник! – я заглянула ему в глаза.
– Хорошо. Я все равно не знаю, что с ним делать. Выбросить жалко, все же это вещь Кристины, а читать невозможно.
– Родители Даши не проверяют содержимое ее машины?
– Нет. Им не до нее. У каждого из них новые семьи. Она с бабушкой живет. А я с Дашей с детского сада дружу. Жаль ее…
– Почему ты ее возишь? Где твоя машина?
– У меня нет машины, – сконфузился Том, – мои родители не настолько богатые.
– Извини. А у Крис почему не было?
– Так ей тогда еще только восемнадцать исполнилось. Она не успела купить. Да и как бы она на права сдала? Я не представляю. Разве что купила бы готовые.
– Да понятно.
– Хочешь, пойдем на стоянку? Я отдам тебе дневник, – предложил Том.
– Да, спасибо, – согласилась я.
– Вадим, давай, удачи! – я потрепала его по плечу. Он посмотрел на меня с сожалением.
