Поразмыслив пару секунд, Лысый неуверенно двинулся внутрь разваленного огнем банды здания, а сам Макс спустился к нему, держась у стены, чтобы в случае чего можно было быстро укрыться. Бандит стоял напротив и веселил Макса блеском лысины. Его сопровождающие держались немного позади, опасливо осматриваясь.
– Ну, чем обязан? – торопливо спросил Родионов.
– Слушай сюда, говнюк… – начал лысый, но Макс тут же замахал руками.
– Я сегодня нервный, – без тени доброжелательности сказал он. – Так что, если собираешься меня оскорблять – предупреждаю: все зубы отсюда не унесешь. Если вообще уйдешь. И твои болванчики тебе ничем не помогут.
Лысый побагровел, сверля Макса злобным взглядом, потом сплюнул Максу под ноги. Тому вспомнился Черенко и его любимая фраза: «Вертел я тебя».
– Окей, братишка, – сказал бандит, выставив перед собой ладони. – Проехали. Короче, слушай сюда. Расклад такой, что мы хотим сохранить ваши жизни. Вы дерзкие, четкие мужики, шарите воевать, а нам такие пригодятся. Передай командиру, что мы предлагаем такую тему – вы всей бандой переходите к нам. Будете подчиняться нашему главному, а за это получите награду. Все что у вас было до того, как вы сегодня утром напали на Сосновку – оставим вам. Чисто потому что зауважали за ваш навык. Но все остальное – это уже не ваше и придется вернуть.
– И какая вам выгода? Мы вас неслабо поимели – вы вот так просто нам это простите? – поинтересовался Макс, когда лысый умолк.
Лысый снова сощурился и взглянул на собеседника из-под бровей.
– Расклад вокруг нас всех – вас и нас – накаляется. Учитывая ваши умения, мы согласны закрыть глаза на эти неприятные комариные укусы и один раз вас простить. Живите себе дальше, делайте что вы там делали, а когда понадобится – поддержим друг друга.
Макс отметил, что чем дольше они разговаривают, тем больше Лысый вспоминает нормальных слов, которыми явно давно не пользовался. Бандюкам в основной их массе вообще был присущ блатной жаргон.
– Угу. То есть ты предлагаешь драться за вас. А если мы не согласимся?
– То вам пи. ц, – спокойно заметил лысый.
– Да ладно? – недобро ухмыльнулся Макс.
Лысый смерил его презрительным взглядом.
– Сколько вы ещё продержите осаду? – спросил он. – К нам вот-вот подтянетсяостальная братва и перемешает ваши тела с землей. Меня прислали сюда только потому, что я вижу возможность сохранить вам жизни, чтобы мы все получили от этого пользу. Да, вы чего-то там шарите, застали нас врасплох, но вы бомжи, вы никто. И через день-другой мы вас всех вырежем, как свиней. Я предлагаю тебе единственное будущее, которое для вас возможно.
Макс задумался. Да, у «волков» ещё много сил, и они действительно имеют все шансы победить в этой войне, но так ли все радужно на самом деле, как говорит этот лысый хрен? Такая подмога, которую нельзя осилить – с военной базы – к ним придет не раньше поздней ночи. Если вообще придет. До того от «волков» в Волчьем логове не останется и следа. Как только подойдут Дьяков, Гронин и Романов, сил станет достаточно, чтобы смести «волков» к чертовой матери. А что могут значить слова лысого о том, что расклад вокруг них накаляется? Макс задал этот вопрос.
– Есть ребята, которые никому из нас не по зубам, – уклончиво ответил лысый. – Эти люди даже не заметят нас, если захотят сожрать. Но мы кое-что замутили в этом направлении и нашли годную крышу. Поверь мне, расклад такой, что без нас у вас вообще нет шансов выжить. Даже если случится чудо, и вы сможете выстоять против нас, то с тем, что скоро начнется, вам не справиться. Стычка с нами – это как поссать против ветра – вы окажетесь замоченными.
Лысый ухмыльнулся, довольный своим корявым остроумием.
– Ну а если струя у вас будет сильной, то потом придется ссать против бури. И тогда…
Откуда-то принесло глухое раскатистое эхо канонады. Лысый вздрогнул, но на его лице почти сразу же растянулась самодовольная улыбка.
– А вот и мы, – противно растягивая слова, елейным голоском протянул он и мерзко улыбнулся.
– Ерошин! – крикнул Макс.
Из-за угла выскочил боец с автоматом наперевес. Сопровождающие лысого напряглись. Как и он сам.
– Выясни что происходит. Если надо – от моего имени свяжись с полковником. Пулей! – резко приказал Макс.
Услышав командирский тон Макса, и заметив, как тот переменился, Лысый посмотрел на него иначе. Он начал догадываться, что Макс водил его за нос, но пока молчал, заново изучая оппонента. Родионов больше ничем не выдал своего волнения. Он просто оперся спиной о кирпичную стену и смерил взглядом троицу напротив, размышляя стоит ли отпускать их обратно. Парламентеры парламентерами, но бандиты не были похожи на людей чести. Они пришли к нему только потому, что проигрывают и Макс был уверен в этом, даже несмотря на то, что где-то на подступах к Волчьему логову шел серьезный бой, от результатов которого зависели жизни его людей и его собственная.
Сверля друг друга взглядами, провели минут пять. Максу даже курить не хотелось, хотя лысый очень медленно, чтобы не провоцировать, полез за борт дубленки, достал оттуда блестящую металлическую зажигалку и пачку сигарет, одну из которых предложил ему. Искушение было велико, но Макс проигнорировал предложение. Прикурив, лысый снова приковал все свое внимание к Родионову. Неопределенность волновала его. Родионов теперь был для него непредсказуем, а то, что он по сути был загнан в угол в глазах лысого делало Макса ещё более опасным.
– У тебя все меньше времени, – решил поторопить он. – Ты еще можешь спасти своюбратву. Отступите, и все будет тип-топ.
Макса невозможно было расшатать такой примитивной провокацией. В своей жизни он побывал во многих боях, так что начало очередного из них не могло заставить его нервничать. Поэтому ни во взгляде, ни в выражении его лица ничего не изменилось, и лысый немного смутился. Ещё больше он смутился, когда вернулся Ерошин.
– Полковник сообщает, – доложил он, – цитирую: ведем бой с большими силами «волков», Дьяков со мной, Романова отправил к вам. Не допустите прорыва «волков» из города.
При последних словах Родионов резко оторвался от стены и направил оружие на лысого и его людей. Ерошин, не понимая, что происходит, интуитивно сделал то же самое. Теперь лысый и его сопровождающие по-настоящему занервничали.
– Мы парламентеры. Вы не можете нас убить! – проревел он.
– С волками жить – по-волчьи выть, – спокойно парировал Макс. – Так что можем. Но не станем. Ерошин, позови кого-нибудь – нужно их связать.
Ерошин вышел и через минуту вернулся ещё с двумя бойцами и веревками. Парламентеров связали и перевели в более безопасное место.
– Это для вашего же блага, – с леденящим душу спокойствием сказал Макс, присев рядом с ними. – Вы же побежите к своим, расскажете, что тут слышали. Зачем нам эти проблемы?
Макс поднялся, глядя на пленников абсолютно безразличным взглядом.
