Когда эмоции улеглись, и к нему снова вернулась способность здраво мыслить, Андрей проанализировал их разговор и поведение Ани. Да, реальных доказательств в подтверждение сказанного она предоставить не могла, но он всё равно верил ей. Просто чувствовал, что она не лжет. Или не желал в верить во что-то другое. Андрей понимал, что, возможно, обманывает себя, но смирился с этим, потому что если поступит иначе, то заглушит в себе и изгонит это особенное тепло, которое разливается по телу при каждой мысли о ней. Он даже не ощущал в себе сил сделать подобное, потому что только-только приобрёл это несравнимое ни с чем чувство, и не желал его отпускать.
– Просто оставь меня в покое, хорошо? Она дала нам информацию…
– Поверхностную, Андрей, – перебил его Игорь. – Им это ничего не стоит. Они и так уже поняли, что мы либо сами это знаем, либо скоро выясним – так почему бы не подбросить нам крупицу, ещё и снова втершись в доверие? Красивый спектакль она разыграла у машины, ничего не скажешь.
Андрей понемногу начинал закипать. Поддержка пришла с той стороны, с которой он её никак не ожидал. Это была даже не поддержка, а просто брошенная фраза, которая немного разрядила обстановку.
– Перед такой мазелью никто бы не устоял, ручаюсь, – авторитетно вставил Кот. – Ни я, ни ты – никто.
Вскинув брови, пробурчал нечто одобрительное и Толик, чем обезоружил Игоря, наступательный порыв которого, лишь на секунду утратив поддержку, совершенно иссяк.
– И почему все мужики такие? – с ироничной улыбкой сказала Катя. – Руми, как думаешь?
Руми после Луганска почему-то выглядела мрачнее тучи и была явно не расположена к разговору.
– Мне всё равно, – раздражённо ответила она.
– Ай, ну вас. Когда мы попадём из-за этой девицы в неприятности – вы вспомните этот разговор, – тоже раздражённо заявил Игорь. – Только будет поздно.
На этом их разговор закончился. Андрей замедлил ход, желая побыть в относительном одиночестве и поразмыслить. Может, стоит устроить привал? Пешая прогулка уже всех порядком измотала.
Поиск лаборатории, несмотря на наличие карты, занял намного больше времени, чем предполагал Андрей. Проблема оказалась даже не в самом поиске, а в том, чтобы добраться до пункта назначения. Выяснилось, что в центральной и западной Украине для гильдии изначально складывалась очень сложная обстановка. Торговцев здесь называли не иначе как «москали» и очень не любили. Часто случались конфликты. Гильдия пробовала схитрить – набрала в свои ряды много украинцев и попыталась вновь наладить дело. Поначалу всё шло неплохо, но потом, когда людям стало известно, что торговая гильдия это не просто «москали», а она даже управляется из самой Москвы – всё началось по новой. И с утроенной энергией.
Украинцев, работавших на гильдию, назвали «запроданцями» и частенько вешали или расстреливали. Когда гильдия начала отвечать силой, дело дошло до того, что местное население массово ушло в леса и начало вести партизанскую войну на коммуникациях, регулярно нападая на важные узлы логистики. Потери превышали все мыслимые и немыслимые выгоды, так что, к всеобщему изумлению, прагматичность торговцев победила их желание давить силой прячущихся по лесам партизан – они отступили, покинув даже свой главный промышленный и торговый узел в регионе – Харьков, в результате чего он стал свободным городом.
Сейчас Харьков был нейтральным и насчитывал около двадцати тысяч человек населения, но русскоговорящим, как ни странно, там делать было нечего. Это было особенно удивительным, если учесть, что до этого в городе подавляющее большинство жителей разговаривали на русском. Куда все они подевались было той ещё загадкой.
Всю эту ценнейшую информацию совершенно случайно выяснил Толик, когда во время отдыха в пограничном пункте Торговой гильдии угостил самокруткой сержанта торговцев. Сержант посоветовал без причины не соваться в поселения, поскольку реакция местных абсолютно непредсказуема: из одного просто выставят, а в другом, особо не разбираясь, запросто могут угостить из пулемёта. Этот же сержант показал на карте пункты, принадлежащие Торговой гильдии, чем сильно помог. Последним его советом стало следующее: если уж придётся иметь дело с местными, то ни в коем случае нельзя начинать разговор со слов «Здравствуйте», а только словами «Слава Украине!», и лучше на украинском, иначе вероятность перестрелки возрастает на порядки.
Андрей не мог понять такого отношения. По его мнению раз людей осталось мало, а нормальных, адекватных – ещё меньше, то нужно ценить всякое проявление миролюбия и вменяемого отношения и стараться отвечать тем же. Почему же нужно устраивать кровавые разборки ещё и по национальному признаку?
Он не знал, что задолго до эпидемии между двумя некогда дружными народами был вбит клин, который навсегда сделал их врагами. Причём ситуация порой доходила до такого абсурда, когда пары подавали на развод, родственники прекращали общаться, а друзья становились непримиримыми врагами. Что уж говорить о чужих друг другу людях. Вся эта ситуация была ярчайшим примером откровенной глупости и нездоровых амбиций отдельных зарвавшихся, недальновидных и попросту жадных политиков.
Посовещавшись, отряд решил устроить оперативную базу в ближайшем к отмеченным на карте координатам населенном пункте гильдии, который назывался Лозовая. Смирились даже с тем фактом, что до лаборатории оттуда было далековато. В этом безопасном тылу временно оставили всё «лишнее».
Даже несмотря на наличие карты, после продолжительных блужданий по округе в попытках найти безопасную дорогу к пункту назначения в густых лесах Полтавщины, изобилующих холмами и буераками, сделать это так и не удалось. Все более менее проходимые дороги пролегали через посёлки и деревеньки, по периметру которых была устроена чуть ли не круговая оборона с пулемётами и колючей проволокой, так что лезть туда наобум в свете последней информации как-то не хотелось. Потеряв на поисках почти полдня и кучу драгоценной солярки, решили оставить машину как можно ближе к месту, обозначенному на карте, и дальше идти пешком.
Наученные предыдущим опытом, люди передвигались очень осторожно. Первым шёл сапер с миноискателем – Бодяга. Собственно, его потому и приписали к «анархистам». Он метр за метром обследовал путь. Остальные, кроме тех, кто остался у машины, медленно шли за ним, озираясь по сторонам, и периодически расставляя следом за собой небольшие красные флажки. Мягкие прошлогодние листья с лёгким шелестом вминались под тяжёлыми шагами мужчин. Где-то тут, в этих листьях, их могла поджидать смерть. Равнодушная, абсолютно беспристрастная к выбору своих жертв, она с плотоядной улыбкой следила за людьми, заигрывающими с ней.
Отряд без приключений преодолел примерно километр, и некоторые даже позволили себе немного расслабиться. Внезапная остановка Бодяги заставила вновь сосредоточиться.
– Почему остановились? – взволнованно спросил Толя, идущий последним.
– Тут что-то есть, – услышал он в наушнике. – Возможно, мина.
О расслабленности мгновенно забыли и дальше шли ещё осторожнее, чуть ли не след в след за Бодягой, продолжая помечать путь. Очень скоро Бодяга стал натыкаться на «что-то» гораздо чаще и уже никто не сомневался, что они на минном поле. Иногда Бодяга менял направление движения, один раз даже заставил всех вернуться обратно, но, в конце концов, находил правильный путь.
