Свирягин прекратил говорить, закрыл папку, в которую и так не заглядывал, и молча ждал дальнейших вопросов.
– Какая самая свежая информация? Какими силами располагает секта?
– Точной информации получить не удалось. За последние полгода мы потеряли тридцать шесть человек, из тридцати восьми внедренных в ряды секты. С оставшимися двумя поддерживается скудный контакт, а информация, которую они предоставляют, не позволяет составить полноценную картину. Из данных пограничной разведки можем утверждать, что рядом с границей у секты собрано около полутора тысяч танков, из которых примерно девятьсот – танки старой конструкции, около четырех сотен самолётов различных модификаций. Заслон ПВО, хоть и состоит в основном из современных ЗРК, но достаточно слаб, или же они держат комплексы где-то в глубине своих территорий и выдвинут их вперёд непосредственно перед началом наступления. Точно оценить количество пехотных частей не представляется возможным. Исходя из разведданных можно точно сказать примерно о десяти полноценных дивизиях…
– Используй нормальный язык, будь добр, – раздраженно потребовал Давид Сергеевич.
– Около ста пятидесяти тысяч человек…
– Сколько?! – опешил Давид Сергеевич. – Сто пятьдесят тысяч?! Вы там с ума сошли? Откуда такое количество?
– Это данные разведки за два дня. При большем периоде возможны перемещения, которые невозможно отследить, поэтому и данные будут неточными. Прошу учесть, что это неглубокая приграничная разведка. В глубине их территории может находиться значительно большее количество сил.
– Сколько? – простонал Давид Сергеевич.
– Трудно сказать. Но могу предположить, что там в три-четыре раза больше, чем десять дивизий.
Давид Сергеевич откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза рукой.
– Они не просто хотят войны… Нет… Они хотят нас уничтожить. Всех нас. Сукины дети!
Давид Сергеевич разразился матерной тирадой, и большинство за столом виновато опустили глаза, будто это они были причиной недовольства их шефа.
– Петров, что мы можем выставить против этих зергов? – строго спросил Давид Сергеевич, когда его ярость немного поутихла.
Генерал-лейтенант Петров занимал пост командующего вооруженными силами Торговой гильдии, подчинялся непосредственно совету и исполнял его решения. Этот внешне сильно постаревший за последние годы и без того немолодой мужчина шестидесяти двух лет, сейчас сидел бледный, как мел: уж он-то понимал, что начнётся, когда секта перейдёт в наступление, и отлично знал, что сил Торговой гильдии на продолжительное сопротивление не хватит. И главной проблемой тут было не количество людей, не качество вооружений, а боевой дух войск, и без того значительно подорванный за последнее время. Грустные глаза на оплывшем, круглом лице генерала, забегали по лицам присутствующих, словно ожидая от них поддержки и заступничества.
– Думаю, пятнадцать-двадцать дивизий… – начал он.
– Думает он! Дивизии у него! – в бешенстве заорал Давид Сергеевич, брызгая слюнями. – Ты – главное лицо в вооруженных силах! Ты их хренов командир и администратор! Ты должен не думать, а знать, что у тебя есть, старый козёл! Чтобы завтра утром… нет – чтобы сегодня вечером у меня на столе лежала подробная информация с цифрами: сколько точно у нас есть солдат, танков, самолетов, вёдер бронированных, не знаю, что там ещё у вас используется. И если я увижу где-то это ваше сраное «дивизия», то выкину всех вас, лодырей, к ебени матери на мороз! Дошло?!
– Так точно! – низко опустив голову, Петров с трудом поднял из кресла свое пузатое тело.
– Вот и хорошо. Теперь ещё раз – только хорошо подумай, перед тем, как ответить – сколько предварительно мы можем выставить солдат, танков и самолетов?
Петров думал недолго. Через десяток секунд он ответил.
– Примерно триста тысяч человек, плюс-минус двадцать тысяч. Танков у нас много – около десяти тысяч, но действительно современных среди них не больше тысячи. Самолётов – свыше четырех тысяч, чуть больше двух тысяч вертолетов. Точные данные будут, как вы и приказали, вечером. Есть, правда, одна серьезная проблема…
– Какая?
– Недостаток экипажей.
– Как мы можем её решить?
– В короткие сроки – никак. Подготовка экипажа – длительный процесс. Это если нам нужен качественный, умелый экипаж, а не такой, который потеряет технику в первом же бою…
– Без лирики, – строго осадил генерала Давид Сергеевич.
Тон Петрова сразу изменился на более четкий, будто слова толстяка переключили в генерале режим.
– Минимум месяц на подготовку пяти сотен экипажей для авиации и тысячи экипажей для танков. Расчеты по затратам материальной части и топливу будут вечером.
– Долго, – задумчиво бросил Давид Сергеевич, и, подумав, добавил. – И дорого… Но придётся сделать. Технику и всё остальное будем давать союзникам, особенно «Булату», в качестве оплаты за помощь. У этих экипажей побольше, чем у нас. Что ты кривишься, Филатов? Конечно, «Булат» и остальные будут участвовать в войне, потому что когда секта расправится с нами, она придёт и к ним, и к «Рассвету», и к «Свободе», и ко всем остальным. Особенно к «Рассвету».
Большинство за столом знали о принципиальной ненависти «Пути просвещения» к научной организации под названием «Рассвет», но лишь единицы знали о реальной причине этой ненависти.
Петров молчал, ожидая дальнейших вопросов Давида Сергеевича, но их не последовало.
– Садись, Анатолий Порфирьевич, – фраза была сказана таким тоном, будто это не Давид Сергеевич пару минут назад в грубой форме обещал выставить Петрова, как он выразился, «на мороз». – Какие есть вопросы, господа?
Некоторое время все молчали, переваривая услышанное. Присутствующие уже давно слышали, что разведка располагает информацией о подготовке секты к войне, понимали, что воевать она может только с Торговой гильдией, поскольку Европу сектанты уже давно подмяли под себя, и сейчас большинство сидящих за столом оценивало шансы на победу. Воевать никто не хотел – всех устраивала та размеренная, обеспеченная жизнь, которую они вели – после первых полутора голодных лет после эпидемии она расслабила их до предела, но каждый понимал, что теперь их стиль жизни под большой угрозой.
– А где Владов? – спросил кто-то, кажется, Леонелли. – Что он думает по этому поводу?
– Где-то на юге, – махнув рукой, мрачно ответил Давид Сергеевич. – Как только услышал доклад – уехал туда. Лично контролировать приготовления к войне с крымчаками. Как видишь, его действия ясно выражают его мысли.
Больше никто ничего не спрашивал, поэтому снова наступила тягостная пауза, и Давид Сергеевич, как председатель совета, решил заканчивать совещание.
– Итак, теперь все вы в курсе ситуации. Потому задача одна – приготовить свои регионы к войне. Мобилизовать, подготовить и грамотно проинформировать личный состав. Но только грамотно! Лишнего ляпать не надо. Кто наболтает и устроит у себя в регионе панику и дезертирство – тому я лично обещаю кровавую баню. На носу война и никакие пораженческие настроения не то что неприемлемы – я запрещаю даже думать о чём-то подобном. Мы отстоим своё чего бы это нам ни стоило.
