Андрей понимал, что Гронин прав, но если учесть через что они прошли и скольких потеряли, то слышать подобное лейтенанту было неприятно.
– Да? А то, что она в очередной раз пыталась нас обставить, и то, что её люди в нас стреляли? Мы такое спустим? – с напором спросил он.
Полковник тяжело вздохнул. Когда-то в молодости он тоже верил в справедливость, но очень-очень быстро выучил и приспособился к одному из фундаментальных законов мира, который гласит: кто сильнее тот и прав. Сам Павел не одобрял это правило, но вынужден был по нему жить. Впрочем, все правила действуют только на тех, кто не умеет их обойти, поэтому вскоре после знакомства с этим законом, Гронин сделал верные выводы: сила без ума – бесполезна, ею легко манипулировать. И довольно быстро научился это делать.
– Сильные пишут законы, чтобы держать слабых в подчинении. И сила в данном случае на их стороне, – ответил Павел.
– И что нам тогда делать? Отдать им флешку?
Гронин покачал головой.
– Нет. Вот этого как раз делать нельзя. Она им нужна и они знают, что она у нас. Если её отдать – у нас не останется никаких козырей.
– Козырей?
Павел не спешил продолжать и некоторое время буравил Андрея своим тяжёлым, внимательным взглядом. Несмотря на то, что Романова распирало любопытство, он не рискнул прерывать размышления Павла, терпеливо ожидая ответа.
– Да. Ты наделал ошибок и в очередной раз наступил «Рассвету» на хвост. Поэтому, чтобы избежать или хотя бы отсрочить последствия нам нужен козырь. Кстати, ты молодец, что догадался сделать копию флешки.
– Это не я. Корнеев подсказал.
– Неважно.
Оба снова погрузились в размышления, из-за чего возникла пауза. Первым её прервал Андрей.
– Вы знаете, Павел Константинович, что-то после ваших слов мне стало как-то не по себе.
– А конкретнее?
– Я про «Рассвет». Учитывая, какая психопатка эта Монье… что-то я забеспокоился.
Павел погладил ладонью щетину на подбородке и ненадолго уставился в окно.
– Конечно, если бы вы её довезли – проблем вообще бы не было, так что её побег стал по-настоящему серьёзным провалом. Думаю, на текущий момент это твоя самая большая ошибка за всё время, что я тебя знаю. Но пока флешка у нас – «Рассвет» в слабой позиции. Это если она действительно представляет для них ценность, а учитывая, что на ней находится и как они за это дрались, я полагаю, что представляет.
Андрей тяжело вздохнул.
– И как мне быть? – немного подавленно спросил он.
– Пока ты здесь – беспокоиться не о чем.
– Да, но так будет не всегда. Мне ведь придётся рано или поздно уехать.
– Придётся, – согласился Павел.
Андрей энергично закивал, удовлетворенный тем, что Гронин, наконец, признал проблему.
– Тогда, может, всё-таки лучше отдать флешку? Зачем нам проблемы с «Рассветом»?
Взгляд полковника стал колючим.
– Ты, что, не понимаешь? – с лёгким раздражением спросил он. – У тебя уже проблемы с «Рассветом». Их можно было бы избежать, если бы Монье не сбежала или ты спас её, а потом отпустил. Но ты поступил иначе, а точкой невозврата стал её допрос.
Романов вздохнул и опустил лицо на ладони. Похоже, необдуманные действия Толи Черенко на этот раз могут привести к действительно серьёзным последствиям.
– Поэтому раньше надо было думать, – продолжил Гронин. – А сейчас надо намертво вбить себе в голову план действий. И вот каким он будет. Эта флешка – причина всех твоих, а возможно, что и моих будущих бед, но она же наша страховка. Я уже более менее понимаю, как действует «Рассвет» и ожидаю, что в ближайшее время за ней кто-то заявится. Я буду настаивать, что ни за что не отдал бы приказ на конфронтацию с союзниками, а с «Рассветом» и подавно, а произошедшее – исключительно твоя самодеятельность, о которой я ничего не знаю, но пообещаю разобраться. Это понятно?
– Так точно.
– Хорошо. Если кто-то будет спрашивать тебя, то отвечай, что на объекте ты был, в бою участвовал, но потом всё взорвалось и ты ушёл с потерями, а всё остальное – отрицай. Ничего не видел, ничего не знаю, никого в плен не брал и не допрашивал, понятия не имею о чём вообще речь. А если кто-то говорит иное – ложь и попытка свалить на тебя вину за чужой провал. Ясно?
– Так точно.
– Хорошо. Тогда остаётся главная проблема…
Полковник склонил голову, почесал лоб и задумался. Поначалу Андрей терпеливо ждал, когда Павел продолжит, но в конце концов не выдержал.
– Какая же?
Гронин, подпирая рот ладонью, поднял лицо и хмуро посмотрел на парня. Так он просидел ещё какое-то время, но Андрею казалось, будто он поступает так специально.
– Информация на флешке – действительно уникальна, – заговорил полковник. – Ни о чём подобном я никогда не слышал и даже не догадывался. Потому если вдруг эта флешка нужна «Рассвету» ещё больше, чем я думаю, то за вас могут взяться очень-очень серьёзно. Вплоть до захвата всего отряда с методичным поочерёдным выбиванием информации с каждого и без стеснения в методах.
В голове у Романова немедленно возникли визуализации описанных Павлом перспектив. Надо сказать, в крайней степени неприятные визуализации.
– Вы думаете такое возможно? А это не приведёт к конфликту между «Рассветом» и «Булатом»?
– У «Рассвета» очень специфические взгляды на такие конфликты, – неопределённо ответил Павел и после короткой паузы продолжил. – Но я бы поступил именно так. Я мало что могу с уверенностью сказать о «Рассвете», но то, что ради технологий они готовы на всё, у меня больше не вызывает никаких сомнений, а раз так, то будь я на их месте – стёр бы в пыль вас всех, но своего добился.
Лицо Андрея стало совсем кислым.
– Ох, блин… Если бы такое говорил подполковник Родионов, то я бы подумал, что это всё шутка, и он просто нагоняет мне жути, но когда такое говорите вы… Что же мне делать?
– Пока что – ничего. Ты просто не можешь. Как и я. Если описанный мною сценарий осуществится, и ситуация станет критической – заявишь, что отдал флешку мне, и если с тобой что-то случится – флешки никому не видать. Тогда и посмотрим, как они будут действовать дальше.
– Значит, придётся сидеть и ждать, пока в меня ударит молния, – с горечью констатировал Андрей и с надеждой посмотрел на Гронина. – Но если всё-таки отдать флешку? Извиниться и…
Павел посмотрел на Андрея с нетерпением и нотками недовольства, заставив парня запнуться. Затем вновь громко скрипнул креслом, поднимаясь на ноги.
– Давай-ка я тебе кое-что объясню, – сказал он и вышел из-за стола. – «Рассвет» – самая странная и скрытная организация из всех, о ком мы знаем. Они не любят, когда о них говорят, что уж говорить о тех, кто лезет в их дела. Ты сделал это в Вольном, и уже тогда тебе выписали смертный приговор, который потом лишь каким-то чудом был отменён. Я не знаю, кто это сделал, но точно не я и не генерал Логинов, потому что никто из нас сделать ничего не мог. Возможно, какое-то влияние действительно имеет Владов, но я не готов настаивать на этой версии.
