Украинец улыбнулся, но улыбка выглядела неискренней.
Андрей в задумчивости отвернулся. Чем больше описывал Иван, тем больше он хмурился. Нечто подобное он уже встречал, но не видел смысла пересказывать ту историю этим двоим. Да и что она им даст? Главное, что версия Лёши всё больше подтверждалась.
– Спасибо, – сказал он, наконец. – А про секту можете побольше рассказать?
Оба украинца сверлили его непонятливыми взглядами.
– А шо про неё рассказывать? – уточнил командир.
– Ну, не знаю. Всё, что можно. Мне всё сгодится, любая информация.
Непонятливость во взглядах сменилась скептицизмом и удивлением.
– Нашо тебе та информация? Бери да стреляй, шо там думать? – не унимался коренастый.
– Стрелять это само собой, но хотелось бы понимать, как они устроены, как рассуждают, что ценят или наоборот.
– И шо оно тебе даст?
«Ну что за тупоголовость? Простой же вопрос, ёлки-палки», – с раздражением подумал Андрей.
– Даст понимание, где у них слабые места.
– Та ж вы на фронте с ними? Зачем тебе ихние слабые места? Шо ты с ними будешь делать?
Андрей вздохнул и устало покачал головой. Очень хотелось приложить руку к лицу, но так эти двое уж точно догадаются о чём он думает.
– Сейчас вот не на фронте, – предпринял он последнюю попытку достучаться до командира. – И, быть может, и в будущем придётся в тылы к ним попасть. Хочу всё про них знать, чтобы понимать, как эффективнее всего их уничтожать, чтобы наносить максимальный урон. Так, чтобы камня на камне от них не оставалось, чтобы даже пепла не было.
– Сдаётся мне, ты здорово их не любишь, – заметил Иван.
– Ещё бы. Из-за них случилась эпидемия, из-за них мир стал таким. И за это их надо сжечь дотла. Всех.
Впервые украинцы посмотрели на Андрея иначе. На несколько секунд в их взглядах пропали опасение, скепсис и недоверие, а вместо них там был живой интерес и удивление.
– Тобто як це… тьфу – то есть как это? Шо это за новости такие? Откуда ты такое взял, шо это они виноваты?
– Есть у меня один источник, – Андрей выдержал паузу, подбирая слова. – Мы много сил и времени потратили, чтобы это выяснить, но теперь знаем точно – «Путь просвещения» выпустил вирус, который стал причиной массового вымирания людей. Они же потом заняли доминирующее положение в мире, а теперь хотят заполучить то, что не смогли захватить раньше.
Украинцы молчали аж слишком долго. Вряд ли до них так долго доходила информация, скорее, они были ею ошарашены.
– Слухай… ну як бы… Э-э, шось я заинтересувався очень и забуваю, шо ты по-нашому нэ понимаешь.
Забавно, но командир украинцев и правда в некоторых моментах частенько переходил на украинский, перемешивая слова в дичайший суржик.
– Не то, чтобы мы тебе не верили, но и поверить тоже не много причин, – взялся вместо него говорить Иван, который умел изъясняться на очень чистом русском, когда хотел. – Но откуда такая информация, ты можешь сказать?
– Ну-у, – задумчиво протянул Андрей, помня требование Астафьева. – Есть одна организация с кучей учёных. Очень скрытная. Мы долго искали к ним подходы, и когда нашли – у них и добыли всю информацию.
– А доказательства?
– Тут сложнее, но всё, что они рассказали, мы записали на диктофон и потом долго анализировали, сопоставляя с тем, что смогли узнать сами, и пришли к выводу, что они не лгут. В любом случае даже если бы солгали, исходя из того, что я знаю про «Путь просвещения» – они всё равно не внушают мне любви.
Молчание, наступившее после этого разговора, длилось минут пять. Украинцы озадаченно обдумывали услышанное, а Андрей размышлял о том, насколько же сильно ему хочется удавить всех этих чёртовых сектантов.
– Если это всё правда, то даже не знаю, что тут сказать, – выдал пустую фразу Иван, которого слова Андрея сильно потрясли. – Разве ж такое может быть? Что кто-то по прихоти убил столько людей? Почти устроил конец света?
– Как видишь, – вздохнул Андрей. – Но учёные сказали, что вроде как секта не задумывала так, это случайно вышло, из-за просчёта, но как бы то ни было – всё из-за них.
– А эти учёные, откуда это знают? – скептически уточнил командир.
– М-м… Кажется, они говорили, что к ним поперебегали некоторые учёные из секты. Эти и рассказали.
– Учёные-хрены копчёные, – недобро сказал Иван. – Ох, парень, правда-неправда, но заставил ты меня задуматься. Я и не думал никогда, что всё то могло быть кем-то сделано. Я всегда считал, что очередная болячка вылезла, которые время от времени появлялись. Просто с этой не справились, а оно вон как…
– Я тоже не думал, пока не узнал. Но всё сходится. Секта сейчас самая сильная, самая многочисленная, обеспеченная и вообще. Они всех подминают, всех пытаются обратить, подчинить, подавляют инакомыслие, – горячо проговорил Андрей, а потом, подумав пару секунд, уверенно добавил. – Они – зло.
– Вот тут так уж точно, и доказательств никаких не надо, – согласно закивал командир. – Потому-то мы с ними и воюем.
Некоторое время все молчали.
– Кстати, а как же другие украинцы? Те, что к ним примкнули – вы и с ними воюете? – спросил Андрей.
– Ну-у, не особо, – ответил Иван. – Мы с ними стараемся не сцепляться, тут и без них хватает. Мы грабим обозы, нападаем на колонны, по мелочи, в общем. У наших мы разве что скотинку угоняем.
– А они к вам как?
– Те, шо не служат, которые мирные, то нормально. А те, шо им голову промыли и поставили служить в боевики – то те ещё злыдни, – на этот раз ответил командир. – Всё к тому идёт, шо придётся и их стрелять. Нет у нас другого выхода. Иван вон, вообще своего собственного сына убил. Своими же руками. Те, шо промытые – то уже не люди. То ублюдки.
Иван, опустив голову, утвердительно закивал.
– То вы, говоришь, потеряли тут кого-то? – решил сменить тему командир.
– Да, но не знаю, живой он или нет. Если вдруг встретится вам Толя Черенко – то принимайте его с распростёртыми объятиями. Больше него секту, наверное, ненавижу только я, – Андрей улыбнулся.
Украинцы задумчиво покивали, потом обменялись взглядами, и Андрею показалось, что даже несколько раз кивнули и подмигнули друг другу. После этого Иван поднялся и снова ушёл за тот самый куст, откуда принёс солнечные батареи, но на этот раз вернулся с небольшим мешковатым рюкзачком в руках. Из рюкзачка он вынул добрую охапку немного увявшего зеленого лука, полбуханки ржаного хлеба, солидный кусок сала с мясной прослойкой и бутылку с какой-то мутноватой, белесой жидкостью. Андрей сразу понял, что это такое и слегка нахмурился.
– Считай, шо это мои извинения за вчерайшее. Отказ не принимается, – состроив угрожающую гримасу, объяснил коренастый командир. – Меня звать Матвей. Будем знакомы.
