Санечек усмехнулся, и у него на щеках появились знаменитые ямочки.
– А мы отмахаемся, – весело отозвался он. – Вот этими сапогами и отработаем прием.
– Ты не понимаешь! – не сдавалась Солька.
Петьке захотелось опять зажмуриться.
– Это ты не понимаешь! – уже уходя, через плечо, бросил Санечек. – Твои друзья сильно ошиблись, связавшись с Петькой. Он сам какую хошь нечисть проклянет. У него талант доставлять всем одни неприятности.
Проходя мимо, Санечек пнул размякшего от умиления Петьку.
– Чего сидишь? Пойдем. Или ты не накупался?
Петька очень даже накупался. Он бодро вдел ногу в сапог, допрыгал до второго, ввинтился в него, побежал за братом. Догнал, потянулся щекой к плечу Санечка – все-таки старший брат это мощь, всех врагов раскидал. Санечек сгреб его за плечи, сильно, до хруста в суставах, придвинул к себе.
– Значит так, – зло заговорил он, – если ты еще куда-нибудь за ближайшие сутки сунешься, я сам тебя в этом болоте утоплю. Чтобы до отъезда сидел в хибаре и на улицу нос не казал. Понял?
Петька пискнул.
– Что сопишь? – еще сильнее сжал его Санечек.
– Я не могу, – выдавил из себя Петька, легкие словно тисками скрутило.
– Что не можешь? На месте сидеть? Так давай я тебя свяжу.
– Она там. Она не позволяет. – Словарный запас Петьки закончился, не мог он объяснить.
– Девка эта? Солька? Я еще до бабки их доберусь. Развели старообрядческий притон. Шаманы, лешие, горынычи.
– Ведьма из дома. Того, где машина остановилась. Она смотрит.
Санечек разжал руку. Петька тут же споткнулся и упал. Санечек склонился. Темная челка упала на лоб, глаза нехорошо сверкнули из-за волос.
– А теперь смотри на меня. Внимательно. И выбирай, чей взгляд будет страшнее. И какой взгляд будет вернее тебя преследовать ближайшее время.
Взгляд у брата был нехороший, и в этот момент по всем статьям перебивал ночной взгляд ведьмы.
– Не угомонишься, я тебя здесь оставлю. А матери скажу, что тебя и правда подменили. Мальчика забрали, чурбак деревянный подсунули. И какое-нибудь полено привезу. Ты у нас знаменит своими выкрутасами, она поверит. Хочешь?
Петька замотал головой. В том, что брат так сделать может, сомнений не было.
– А не хочешь, так сиди тихо и каникулы мне не порть.
На глаза сами собой навернулись слезы – и так плохо, а тут еще не верят, и все шишки снова достаются ему. Ведь если бы Санечек хотя бы раз услышал его и поверил…
– Мавка только что была в реке, – крикнул Петька. – Ее Солька видела. Мавка хотела меня на дно утащить, а Солька не дала. Спроси у нее. И Солька и Тарас – они оба ее видели.
– Жалко, что не дала. Мы бы уже домой ехали.
Дальше Санечек пошел один, а Петька остался сидеть. К нему тут же примчался Горыныч, ткнулся мордой в лицо, требуя ласки, уселся рядом, нагло придавив.
– Но ты же все знаешь, – прошептал Петька, утыкаясь ему в шею. Горыныч языком слизал Петькины слезы. – Ты видел этого змея. И мавку видел. Чего ты молчишь?
Горыныч встряхнулся – рубаха на Петьке была мокрая, бок у собаки тоже намок.
Глава четвертая
Сила подорожника
Петька лежал на кровати и смотрел в окно. Вечерело. В стекло бились комары. Странные они были. Нормальные комары облетали препятствия, а эти шли напролом, словно снаружи их что-то гнало внутрь. Заглянул Витек. Заметил Петьку, сделал шаг назад. Петька повернулся. Витек пятился, словно пытаясь скрыться с глаз, но его все равно было видно.
– Ты чего? – крикнул Петька.
Витек отошел еще дальше, зацепился за стол. Показалось, что ушел. Но вдруг он засопел и выдал:
– Я за подушкой.
– Какой подушкой? – не понял Петька.
– Ну та, что рядом с тобой. Моя.
Петька оглянулся. На их большую кровать кинули три разноцветных подушки. Две достались парням, Витьку в красной, а Петьке в синей наволочке. На оставшейся, серой, отлично помещались Санечек с Леночкой. Витькина выцветше-красная подушка криво свисала с кровати, и около этой кровати не было рюкзака. Его уже забрали. Осталось подушку взять. Значит, переезжает.
– Ты не думай, – крикнул Витек от входной двери. – Я сегодня ходил тебя искать. Чуть в болото не провалился. А еще меня Санька заставил на дерево лезть и кричать оттуда. И я полез. Все руки исцарапал. И если бы у меня были трусы, я бы тебе дал. Но у меня нет.
Петька сгреб подушку, помял в руках.
– Я к дяде Мише ночевать пойду. Он мне в холодной разрешил остаться.
Петька спрыгнул с кровати.
Витек шарахнулся за порог, чуть не навернулся на ступеньке.
– Это может быть заразно! – выкрикнул он. – Солька прибегала, какой-то порошок принесла. Если тебя порошком тем посыпать, ты человеком станешь. Сказала, что проклятье к тебе с Тарука перекинулось. И может дальше пойти. А я не хочу голым просыпаться.
Петька молча швырнул в друга подушкой. Витька принял снаряд, прижал к себе.
– А еще Санька к бабке ихней ходил, – он говорил и не мог остановиться. Желание оправдать себя распирало его изнутри. – Она какая-то совсем глухая. Сказала, что если Санька к ней еще раз придет, она его проклянет. А Солька сказала, что бабка ее из вепсов, она еще и не такое может, и пообещала мне верное средство дать. Говорит, у них за забором дохлая кошка уже месяц лежит. Если ее сжечь и пепел подмешать тебе в чай, то ты вылечишься. И вообще она обещала тебе помочь. Ты ее держись.
Петька молчал. Витек всегда был трусоват. Он и с Петькой-то общался из трусости, боялся быть один, не как все.
– Ты не говорил, что мы поедем к вепсам, – продолжал говорить Витек. – Сказал, на денек. А мы тут застряли, и телефон не работает. Меня мать ругать будет.
Петька почувствовал, что устал. Вот как-то прямо в этот момент. Он попал в совершенно дурацкую ситуацию и ничего сделать не мог. А вокруг люди были настолько талантливы, что делали все только хуже.
– Сказал бы, что к вепсам собрался, я бы не поехал. Кто ж вепсов не знает. – Витек немилосердно проминал бока подушке. – Вепсы всегда колдунами были. Чудью. Они клады чуют за версту. От их взгляда молоко киснет.
Петька поморщился. Если тут что и кисло, так только у него на душе от всех этих рассказов. Не ожидал он, что Витек окажется таким подкованным в вепсских сказаниях. Эдак он мог развернуться на целую лекцию про традиции и обычаи морочного народа. Вырастет, станет Бажовым, великим сказочником. От радостной перспективы Витькиной жизни легче Петьке на душе не стало, и он пошел обратно к кровати.
– Что за порошок? – спросил он уныло.
Витек сунул руку в карман. С него сталось бы вытащить сейчас горсть этого непонятно чего и сдуть в сторону приятеля. Петька попятился. Поймав движение, Витек скрылся.
