— Ты родила ему сына, — напомнила я. – А я… Во мне ничего нет, Мила. Ты же знаешь, что детей иметь я не могу, а если бы и могла… — Я мотнула головой. – Наверное, оно к лучшему. Что бы я могла дать своему ребёнку?! Ничего. Я понятия не имею, что такое семья, и…
— Ну знаешь! – внезапно со злостью процедила Милана и глянула на меня с таким неприкрытым гневом, что мне стало не по себе.
Вероятно, это странно, но мы никогда не рассказывали друг другу о своём прошлом. Я знала, что она росла в детском доме, она, что я – на улице. Углубляться в подробности никто из нас не хотел, потому как в подробностях этих, в сущности, не было ничего хорошего. Так зачем? Догадывалась ли она, через что я прошла? Конечно. А она…
— Ты не понимаешь! — Я тоже начинала злиться. – Детский дом – это одно, а улица… У тебя была еда, крыша над головой, о тебе заботились, Мила! Никто не приходил к тебе ночью и… — не в силах продолжать, сглотнула горький комок и всё же выдавила: — Не получилось бы из меня матери. А для Алекса… Я для него просто игрушка. Скучно стало, вот и…
— Прекрати, — строго выговорила Милана, но после всё же вздохнула. – Хватит себя накручивать. Кстати, сегодня утром он заезжал к Вандору. — Я заметила, как по губам её скользнула лёгкая усмешка. Взяв чашку, она налила крепкий, только что заваренный чай и лишь после договорила: — Что-то мне подсказывает, что утро у него не задалось.
Провожать меня Мила не пошла. Желая хотя бы недолго побыть в одиночестве, я сама попросила её остаться дома. Обняла на прощание и вышла в сад через заднюю дверь. Деревья привычно шумели листвой, среди которой уже наливались соком яблоки, груши и сливы. Пройдя по дорожке до сада, я дотянулась до крупного яблока с розовым бочком и, сорвав, вытерла его о футболку. На вкус оно оказалось кисло-сладкое, сочное, с какими-то медовыми нотками, и я, недолго думая, сорвала ещё одно. Вздохнула и, на ходу заказав такси, неспешно пошла к воротам. Наверное, всё же стоило взять машину…
Вопреки моим ожиданиям, Алекс так и не избавился от вещей, что купил до того, как я сбежала от него год назад. Горничная проводила меня в одну из гостевых спален, где я и нашла их, аккуратно разложенные и развешанные в шкафу. Рубашки, платья, леггинсы, коробки с обувью… Стоило мне выйти из дома, ко мне тут же подошёл начальник службы безопасности и предложил воспользоваться одним из стоящих в гараже автомобилей или же поехать с личным водителем. Раздосадованная, сбитая с толку и по-прежнему злая, я отказалась. У меня есть свой дом, своя машина, свои деньги и… Что ещё у меня было своего, я не знала, но, наверное, что-то было. То же право выбора, которого Алекс меня лишил. Чего он ещё лишит меня? Чувства собственного достоинства? Свободы? Возможности быть собой?
Неспешно я дошла до дорожки, ведущей к самим воротам, и остановилась, услышав звук шагов за спиной. Обернулась и увидела Вандора. А ему-то чего от меня надо? За всё время, что прошло с тех пор, как я жила в его доме, наедине мы не оставались ни разу. С тех самых пор, как…
— Здравствуй, Стэлла, — сказал он довольно сдержанно. Осмотрел меня, и на лице его будто бы появилось удовлетворение. – Ты хорошо выглядишь. Белый тебе идёт.
Простая белая футболка с незамысловатым принтом, короткие джинсовые шорты, искусственно обтрёпанные по краям… Не знаю, чего он увидел во мне такого, чего не видел до этого. Если хочет поговорить об Алексе – вперёд.
— Ты что-то хотел? – прямо спросила я. К чему всё это лицемерие, если оба мы прекрасно понимаем, что просто так сейчас бы не разговаривали?
— Да, — так же прямо ответил он, и я кивнула, давая понять, что готова слушать. – Я хотел поговорить с тобой о том, что случилось… Что случилось перед тем, как тебя забрал Алекс.
— Перед тем, как ты подарил меня Алексу, — поправила я.
Он невесело усмехнулся, едва заметно прищурился. Глаза у него были синие, с как будто застывшими в них льдинками, но я много раз видела, как при взгляде на Милану они наполняется теплом.
— Перед тем, как я подарил тебя Алексу, — согласился он.
Я поджала губы. Вспоминать об этом мне не хотелось. Честно говоря, я и не вспоминала, потому что в этом не было смысла. И значения это тоже не имело. Он был потерян, зол, дезориентирован, а я… Я просто попалась под горячую руку, не более того. Так нужно ли?
— Не о чем говорить, Вандор, — глядя на него, спокойно ответила я. – Для тебя это не имеет никакого значения, для меня – тоже. Так зачем усложнять нам всем жизнь? Милана мне слишком дорога, Вандор.
— И мне, — ответил он. – И ещё мне очень дорога дружба с Алексом.
— Не думаю, что Алекс настолько… — Я замолчала, пытаясь подобрать нужные слова, но Вандор покачал головой.
— Не думаешь, а стоило бы, Стэлла.
Я посмотрела на него пристально. О чём они говорили утром? Знал ли он о том, что собирается сделать его друг? Что он вообще знает? Ведь наверняка знает. Знает, чтоб его, но мне не скажет – это я понимала отлично.
— Прости меня за то, что тогда случилось, — проговорил он спустя несколько секунд и, взяв меня за руку, легко сжал. – Я жалею, что так вышло.
— Вышло и вышло, — выдохнула я и глянула в сторону ворот. Такси уже ждало меня. Вновь посмотрела на Вандора: — Забудь. Я уже давно забыла, и ты забудь.
Не успело такси выехать на многополосную дорогу и влиться в поток машин, я заметила мелькнувший в зеркале заднего вида Ниссан». Да что за чертовщина?! Порывисто обернулась, пытаясь рассмотреть машину сквозь заднее стекло, но сделать это смогла не сразу. Ниссан держался на расстоянии, и только спустя несколько минут, когда мы остановились на светофоре, вновь мелькнул в поле видимости. Тонированные стёкла, последние цифры номера…
— Вот же сволочь, — процедила я сквозь зубы. Перехватила взгляд таксиста и махнула рукой.
Не вышло приставить ко мне личного водителя, решил слежку продолжить? Да кто бы сомневался! Ему же всё обо мне нужно знать: где, во сколько, когда и с кем. Он же сам сказал: его, принадлежу ему. Принадлежу и всё тут. И что бы кто ни говорил – собственность, игрушка. Глаза обожгло солёной яростью. Почему-то именно сейчас это звучало особенно горько – быть может, потому, что мне хотелось верить чужим словам, а не собственным мыслям. Зажав в пальцах нагретое солнцем яблоко, я медленно выдохнула. Вот так. И нечего обольщаться. Что бы кто ни говорил, для Алекса я прежде всего трофей.
Понятия не имею, почему, заказывая такси, вбила в строку окончания поездки адрес особняка, а не своей собственной квартиры. Куда правильнее было бы вернуться к себе. И пусть что хочет Алекс, то и делает. В пунктах, касающихся моих прав и обязанностей, не было чётко указанно, где конкретно я должна проживать. Лишь то, что делать я это должна совместно с мужем. Стоило мне представить Алекса в своей квартире… Только этого ещё мне и не хватает!
Попросив водителя остановиться возле ворот, я расплатилась и вышла из салона. Осмотрелась, но чёрного Ниссана видно не было. Лучше мне от этого не стала. Чувствовала себя загнанной, пойманной…
