— С тебя дочка, — шепнул он, и у меня вырвался очередной нервный смешок. Это он серьёзно?! В самом деле серьёзно?! Подняла взгляд и поняла, что да. Ни намёка на шутку. Рвано выдохнула и тут же ощутила прикосновение губ к губам, рук к бёдрам, плечам.
— Пойдём наверх, — выдох Дениса мне в волосы. — Или… Хочешь досмотреть фильм?
Фильм? Я с трудом вспомнила, что мы сидим в гостиной перед плазмой. Покачала головой. Антон встал, потянул меня за собой, Денис взял со стола конфеты. Отдал мне.
— Если сладкая девочка захочет сладкого, — уголок его губ дёрнулся в привычной усмешке. Я улыбнулась.
— Если сладкая девочка будет есть столько сладкого… — похлопала себя по бедру. — Боюсь, добром это не закончится.
— Ты самая красивая женщина из всех, что я знаю, — Антон рывком притянул меня к себе. Ладонь его опустилась на мою талию. — И даже если тебя станет больше… — усмешка в уголках рта. — Ты всё равно будешь самой красивой.
— Согласен, — Денис шлёпнул меня по ягодицам. Остановился за спиной и провёл ладонью по всему позвоночнику. Я поняла, что братья снова смотрят друг на друга, и обернулась к нему с вопросом, но он лишь легко обвёл контур моих губ. В глазах его тлели угли, в глазах Антона волновалось синие-синее море, и я знала, что не пройдёт и нескольких минут, как эти две стихии охватят меня, утянут за собой, и я, как всегда, окунусь. Окунусь в безумие, страсть, удовольствие и позволю себе просто быть собой.
— Следишь? — в комнату, неся в руках поднос, вошёл Антон. Я так и стояла в метре от окна. Совершенно голая, наблюдала за тем, как сын носится вокруг Дениса, подпрыгивает вместе с воздушным змеем. Присев возле сына, Денис отдал ему ручку, а сам, положив ладони поверх маленьких кулачков, помогал ловить ветер. Наверное, мать из меня вышла всё же так себе…
Вздохнув, я отошла от окна и, присев на постель, прикрылась одеялом. Должно быть, мысли отразились на моём лице, потому что Антон, поставив передо мной поднос, тронул меня за кисть и качнул головой.
— Ты вырастила прекрасного пацана, Анечка.
— Ты так считаешь? — глянула на лежащий на тарелочке тост. Рядом стояла чашка кофе с аппетитной пышной пенкой, и я, не удержавшись, взяла её. Сделала глоток и слизнула пену с верхней губы.
— Да, — Антон коснулся уголка моего рта. — И про дочку, Ань… — взгляд его стал очень серьёзным, чуть задумчивым. — Я не шучу. Может быть, не сразу, но…
— Давай пока не будем говорить об этом, — чуть резче, чем стоило бы, выдохнула я и спряталась за чашкой.
Если ночью всё казалось просто, теперь в голову мою вновь полезли противоречивые мысли. Нет, о принятом решении я не жалела, но и уверенности в его правильности у меня не было. Впрочем, уверенности у меня не было бы в любом случае.
Антон поднялся и присел снова, уже за моей спиной. Положил руки мне на плечи и принялся легонько разминать их. Утренний кофе, завтрак в постель, массаж…
— Не боишься, что твой брат будет ревновать? — усмехнулась я и не смогла сдержать тихий стон. Пальцы его уверенно касались моего тела, даря наслаждение, разминая мышцы. Едва заметная ноющая боль в теле и удовольствие, следующее за ней, тепло и расслабление.
— Возможно, — он прошёлся по лопаткам и вернулся к плечам. — Но право старшинства в нашем случае не действует. Так что… — мягко поцеловал меня в шею. — Никто из нас не уступит тебя другому, Ань, — снова серьёзно, с некой сдержанностью.
— Ты поэтому хочешь дочку? — я чуть заметно улыбнулась ему. Отпила ещё кофе и обернулась. — Чтобы быть на равных?
— Нет, — он забрал чашку у меня из рук. Поставил на тумбочку и взял меня за руку. — Я просто хочу, чтобы ты родила мне ребёнка. Думаю, что иметь ребёнка от женщины… — Я смотрела ему прямо в глаза, ожидая дальнейших слов, но он лишь качнул головой.
— От какой женщины, Титов?
— От женщины, которую семь лет из башки выкинуть не можешь, — почти признание. Не знаю, чего я ждала, но ощутила лёгкое разочарование, хотя и эти слова казались куда большим, чем когда-либо я слышала. — Это нормально.
Высвободив руку, я коснулась его скулы и тихо выдохнула. Ничего не ответила и забрала кофе назад.
— Завтракай, — в последний раз провёл Антон по моей спине и, поднявшись, пошёл к двери. Я посмотрела ему вслед и в задумчивости отломила кусочек от сэндвича. Иметь дочь от женщины, которую не можешь выкинуть из башки семь лет… Пригубила кофе и вздохнула. Семь лет… Так почему только сейчас? Хотя… может быть, оно и к лучшему. Все мы стали старше и, наверное, чуточку мудрее, чуточку сдержаннее и научились слушать. Хотя бы немного слушать и слышать друг друга.
Услышав голос сына, я поспешно вышла из спальни. К этому моменту я уже успела принять душ, привести себя в порядок и одеться. Увидев меня, Андрей бросился навстречу и за считанные секунды вывалил столько всего, что я не поспевала за ходом его мысли. Воздушный змей, какао, качели на заднем дворе… Опустившись перед ним на колени, я крепко обняла его, на миг прижав к себе, и выдохнула.
— Я рада, что ты так замечательно провёл утро, — провела ладонью по его голове и выпустила, зная, что он вот-вот начнёт вырываться. — Проводить тебя в твою комнату или сам?
Он задумался. Казалось, будто бы вопрос этот был очень важным, и сын никак не мог решить его.
Не дожидаясь ответа, я взяла его за руку и повела по коридору. Кровать была разобрана, футболка валялась на полу, и я, подняв её, аккуратно положила на стул. Вчера времени разложить всё по местам у меня не было, и я сделала только самое необходимое: достала любимые игрушки Андрея, вещи, что могли понадобиться, объяснила ему, где включается ночник. Денис пообещал заняться детской в ближайшие дни, пока же комната больше напоминала гостевую, не слишком подходящую для шестилетнего мальчика.
— Устал? — подала сыну свежую футболку и, достав домашние шорты, подождала, пока он справится с сандалиями.
Андрей только покачал головой. Энергия так и била из него ключом, тогда как я, напротив, чувствовала некоторую сонливость. Уснула я поздно, сознание всё ещё не желало пробуждаться.
— Переодевайся, — положила одежду рядом. — Я буду внизу.
— А Денис? — тут же спросил Андрей. — Он тоже будет внизу?
— Не знаю, — улыбнулась я. — Наверное, ему нужно поработать. Но ты сам можешь спросить его, если захочешь.
Ни Дениса, ни Антона внизу я не нашла. На столике в гостиной напоминанием минувшего вечера так и стояли пустые бокалы, и я, собрав их, пошла на кухню. Вопрос сына вызвал во мне грусть и капельку ревности. Я всегда отдавала ему всё: каждую минуту свободного времени, душу, любовь, но этого было недостаточно. Умом я понимала, что всё правильно: мальчику нужен пример, ориентир в жизни. Тот, на кого он может равняться, у кого может учиться. Но осознавать это было горько.
Поставив бокалы в раковину, я бесцельно прошлась по кухне. Как отнесётся Андрей к тому, что Денис — его отец? Как сказать ему об этом и когда? Сегодня? Завтра? Спустя неделю или месяц? Когда он будет к этому готов? Когда все мы будем к этому готовы? Такие простые и такие сложные вопросы…
