В чём? — опешила я. А он рванул на выход, оставив дверь распахнутой. Поколебавшись немного, я пошла следом. Нет ничего более неудобного, чем недосказанная фраза.
Быстрые, гулкие шаги быстро стихли, хлопнула дверь, щёлкнул замок. Я поднялась в пустую, освещённую кухню и увидела, как он садится в машину.
Сердце ёкнуло. Оставаться одной тоже было страшно.
Но он сразу не уехал. Вышел, посмотрел на дерево перед забором. Сел за руль, примерил что-то рукой у головы, посмотрел вперёд сосредоточенно. Я прильнула носом к стеклу, чтобы лучше видеть, как открываются ворота. Но ролл-полотно не поползло вверх. Автомобиль завёлся и… прицельно въехал левой фарой в ствол. Звон стекла, треск и скрежет. Я вскрикнула от неожиданности, решив, что Сергей после удара потерял координацию.
Но нет, внедорожник отъехал. Затем Сергей деловито вышел из авто, будто на самом деле был неуязвимым терминатором, обошёл, нырнул в багажник за какой-то палкой. Ой… Это была лопата. Он старательно поковырялся ею в мёрзлой земле и закинул обратно в автомобиль.
«Закопал», — поняла я, вновь холодея и поражаясь настолько тщательной подготовке антуража моей собственной драмы.
Не теряя ни секунды, Сергей решительным шагом вернулся к водительскому сиденью, обернулся, почувствовав мой взгляд. Я закусила губу, ощутив неловкость, будто подглядываю за чем-то непозволительным. Он просто подмигнул мне, махнул рукой, жестом отправляя спать.
А затем размахнулся и разбил боковое зеркало. Битой. Я подскочила, словно досталось не крошечной детали машины, а мне. Сердце заколотилось, в голове всё смешалось.
— Он сумасшедший, — пробормотала я.
Развернулась, чтобы больше не видеть никаких инсценировок, и пошла искать воду. А лучше чайник. Отчаянно захотелось горячего, спрятаться под одеяло и спать. И притвориться, что ничего не было. А утром… утром наверняка что-то прояснится. Хотя бы небо.
Глава 8
Терминатор
— Ты долго. Ёпта, тебя что, кошки драли? — осмотрел меня с прищуром Зубр, едва я показался на пороге гостиной.
Подумалось, что «убежище» для Жени было практически аналогом этого дачного особняка, стоявшего на отшибе, разве что более обжитого и расположенного на противоположном крае города. Но стандарт соблюден: вокруг ни души, высокий забор, оборудованный подвал, вымершие соседи и чёрные скелеты акаций по дороге. Темень и вой ветра.
— И носорог пнул, судя по башке? — с усмешкой добавил Дрон, правая рука шефа, коренастый, не слишком высокий, злой.
Стильный пиджак смотрелся на нём, как расшитая попона на диком кабане. Жёсткая темная щетина вепря топорщилась из-под расстегнутого ворота рубашки и манжет. Маленькие глазки и улыбка как повод показать клыки.
— Нет, — ответил я и не разуваясь, прошёл по серому ковролину к свободному креслу у зашторенного окна. — Выпил бы чего-нибудь. Даже чаю.
— Не добил? — не унимался Зубр.
Я посмотрел ему в глаза.
— При чём тут? Воздействие на артерию в течение минуты — стопудовый инсульт, кислородное голодание и смерть. Это проверено. Да ты и сам видел. От тела я избавился. Но на выезде из Кумженской рощи около ресторана в мой Крузер въехала дура на БМВ. Бросилась мне в рожу вместо того, чтобы спросить, не вызвать ли скорую. Коза ростовская! Неадекватная.
— А ты? — продолжая щуриться, спросил шеф.
— Послал и уехал. Нам же не нужно знакомство с ГИБДД? Протоколы, освидетельствования?
— Номера твои на машине с сеткой? — спросил Зубр.
— Само собой! Не хватало на камерах засветиться, — пробурчал я.
— С головой что?
— Да всё в порядке. Рассёк слегка кожу. Кровило, заехал в аптеку, налепил, как вышло. Не стоит волноваться, шеф.
— Я тебе не мама, волноваться, — буркнул Зубр и откинулся на кресло, сминая в пальцах какую-то бумажку.
Кажется, не поверил. Чувствуя себя, словно накануне напился в хлам, я встал и направился к столу с напитками в кухне. Намешал бурду с кофейным запахом и вернулся в гостиную.
— Как «Кролик Роджер»? — поинтересовался я.
— Отдыхает. Эй, а ты не пожалел «ребёнка»? — вдруг спросил Зубр.
— С чего бы? — нахмурился я. — На войне, как на войне. Все равны, без возраста и пола.
— У пруда так не показалось.
— Ну, лажанул я на секунду, — пожал я плечами. — Потом включил голову и сделал свою работу. Ты видел труп. Эдик тоже. Или на самом деле надо было сфотографировать? На память?
— Не умничай. Не надо.
— Только в Инстаграм выложи, мазила, — хохотнул Дрон.
Я отхлебнул обжигающего кофе. Зубр встал.
— Утром ждём новостей и выдвигаемся. Золтан и Чёрный дежурят, а я спать.
Я понял, что он точно не поверил, впрочем, у меня свой план. Так что стоило и мне выспаться. Завтра будет веселее. Утром он увидит разбитый Крузер и ещё кое-что.
Дрон не последовал за Зубром, он ещё повеселился над моей неуклюже перевязанной головой, пока я не окрысился и не послал его сквозь зубы. Когда я остался в гостиной один, вытянулся на диване, закрыл глаза, вдруг подумалось: «Интересно, она хоть заснула? Или подкоп делает?»
⁂
Я проснулся под оживлённые голоса и яркий свет из окна пятнами на моём лице.
— Нет, ты погляди! Как она его! Бухая же! Точно бухая. Сейчас из сумочки биту достанет и ***ц нашему Спецназу.
Ребята дружно ржали над чем-то в планшете.
— О, хай, звезда дорожных разборок! — поприветствовал меня Эдик, свежий и выспавшийся, зараза.
— Что такое? — привстал на локте я.
Мне ткнули планшет под нос с дорожным видео, снятым на месте «нападения на меня». Я просмотрел и выматерился от души, будто не знал, что моё подставное ДТП снимают. Естественно, не показывая толком моего лица.
На самом деле я мажористую чику на светофоре ночью завёл так, что платиновая блонди в соболях кинулась из машины ко мне. Думаю, убивать. Я умею дразнить девочек. Особенно подвыпивших. Просто надо нажать на пару «болевых точек», и готово. У большинства на лице написано, куда жать, как история болезни в морщинах, гримасах и стандартной физиогномике. Грех не воспользоваться. Видео и скандал на проспекте ночью я организовал сам. А вот с его нарезкой, вирусным распространением в соцсетях и громкими тэгами мне помог мой «контакт». Кстати, гений в этих вопросах.
Судя по оживлению парней под кофе в картонных стаканчиках, их шуточкам над моим загубленным спецназовским прошлым, всё сработало: алиби моей разбитой роже честно завоёвано. Чёрт, вот только кажется, нос распух.
Как теперь слинять незаметно? — думал я, понимая, что в доме над Доном нет ни чая, ни кофе, ни тем более бутербродов с ветчиной, а времени уже прошло не мало. Сидит же там, голодная.
