Я не смог сдержать улыбку:
— А ты Снежинка?
Она кашлянула.
— Да.
Я осмотрел её с ног до головы, распушившиеся на затылке волосы, белую, нежную кожу на висках, шею, почти прозрачные щёчки и отметил:
— Очень правильное название. В точку просто!
Женя пропустила моё замечание мимо ушей, махнула рукой:
— Да, Снежинка, пятая справа в кордебалете в балете Снегурочка. — И тут же загорелась, её глаза засияли концентрированной надеждой: — Но сейчас, понимаешь, в кои-то веки появилась возможность получить главную роль! Я уже задолбалась слышать от репетиторов в классе: молода ещё, цветочки-снежинки потанцуешь! А ведь век балерины не долог: десять-пятнадцать сезонов и всё! А в Ростове не такой уж большой театр, понимаешь? Помимо балета ставят на той же сцене оперу, оперетты, и полноценные спектакли у артистов балета не каждый день! Репертуар ограничен. У нас объявлен конкурс, наш главный, Дорохов, сказал, что будет смотреть на работу каждой из нас… — Женя перевела дух и продолжила, помогая себе руками, дорисовывая в воздухе слова. — Вот. И я решилась: пошла к главному и сказала, что я хочу эту роль! Он ничего не обещал, но я знаю, что смогу её станцевать, я же танцевала на выпускном в Академии одну из главных ролей! Только скажи, как, как Дорохов будет теперь смотреть на мои результаты?! Так всегда! У меня вечно то батман не с той ноги, то всё через одно место и в андедан…
— Во что? — удивился я.
— Ой, ну так. — Она снова махнула рукой и, встав, провернулась причудливо и вернулась в исходную позицию. — Это андедан.
— А-а, — оторопел я от такого художественно высокого изображения трёх слов, к которым посылают заборные летописцы.
Женя снова села:
— Не люблю стоять лишний раз, я и так целый день репетировала. Теперь ты понимаешь, почему мне важно знать? Я очень тебе благодарна за то, что ты сделал! Но я не могу выкинуть в мусорку этот месяц!
А я не мог оторвать от неё глаз — она искрилась красиво и ярко, как снежинка на солнце. Хрупкое существо с титановым стержнем внутри, с лазерным вектором и железным намерением, как котёнок с клубочком и желанием завоевать мир. И ведь могла бы…
— Значит, просто продолжай репетировать, — предложил я, вновь чувствуя неудобство, словно сел в дыру между двумя стульями. Перевёл взгляд на стены, дверь, лишь бы не смотреть в сияющие глаза. — Зато у тебя есть время и никто не отвлекает.
— Да, но зал слишком мал, — настаивала Женя. — Я себя не вижу нормально, не могу понять, как смотрятся со стороны мои потуги, не могу проанализировать. Нет ни хореографа, ни репетитора, ни съёмки! И даже поддержки делать не с кем!
— Это как в фигурном катании, что ли?
— Почти, — поджала губки Женя и вдруг на меня посмотрела иначе, оценивающе и по-деловому. — Послушай, а ты сильно устал? Надо как-то закончить первый акт. Может, ты сможешь немножко поймать меня и поддержать в партии Деда Мороза?
Я поперхнулся чаем.
Женя изящно всплеснула руками.
— Да это не очень сложно! Мне только позу немножко отрепетировать, чтобы не раскорячиваться… Ты чего смеёшься?
— От Терминатора до Деда Мороза, — отплёвываясь чаем, сказал я. — Не пойму: это карьерный рост или понижение?
— Слушай, — строго ответила эта Снежинка, подбоченившись. — Это не шуточки, это серьёзно! Солистке нужна поддержка.
И я кивнул, сознательно продолжая её обманывать и играть в предложенную обстоятельствами игру, закрывая глаза и запихивая подальше вглубь себя угрызения совести, проснувшейся ни к селу почти в тридцать лет.
Женя отставила кружку, встала и протянула мне руку:
— Тогда идём, попробуем. Это не страшно. И я совсем не тяжёлая, ну ты знаешь.
Её глаза горели, она продолжала светиться — вся, вплоть до кончиков тонких пальцев, протянутых ко мне. В моей груди что-то неопределимое отозвалось теплом и вместе с этим чертовски захотелось, чтобы у неё всё получилось, не сейчас, не в притворной игре, а в жизни. Хотя я даже не знаю, как она танцует. Может, ужасно? Не важно!
«Чёрт её дёрнул оказаться не в том месте, не в то время — стать свидетелем!» — разбередилась досада в сердце, как задетая ранка.
— Ну, Сергей, Серёжа, пожалуйста! Если бы Дед Мороз был не нужен, — продолжила Женя, — то я бы так и сказала, что не нужен, а так акт не закончен, дела нет.
И вдруг в моей голове сложилось: «Дела нет. Свидетель не нужен, если дела нет. Обана! Но чёрт, и как это сделать?!» Что-то в душе перещёлкнуло, и по загривку тоже разлилось приятное тепло и мурашки, словно знак.
— И как мы будем это делать? — спросил я, вставая.
— Да очень просто! — сказала Женя.
Хм, кабы оно было так просто! Ты не Дедом Морозом меня просишь стать, а Воландемортом
[12]. Со всеми вытекающими…
Глава 14
Терминатор
Ей нужна была запись репетиций? Не вопрос. Я разобрался, как подключить камеры слежения, выходящие в аппаратную, пока моя балерина разминалась. Объяснил ей принцип работы, чувствуя себя слегка, как Бобик в гостях у Барбоса. Знали бы в центре, чем я тут занимаюсь, засмеяли бы. С другой стороны, какая им разница?! Стоит оборудование, прокисает, а человеку надо.
Тем временем маленький человек в обтягивающем трико и пуантах, разрозовевшийся и жутко серьёзный, заявился и поманил меня в тренажёрный зал. Мне было любопытно и немного смешно. Я усмехнулся и пошёл за ней, включив систему на рекординг.
— Вот смотри, — засуетилась вокруг меня Женя, потыкала в экран ноутбука, где резвились на сцене с декорациями её коллеги в белых пачках. Она промычала легонько мелодию за оркестром и обернулась ко мне. — Ситуасьон у нас простая: я прячусь среди снежинок, а ты, Дед Мороз, меня ищешь. Трубы на крещендо, ой, прости, нарастают… — Она говорила и попутно делала штрихи-движения, словно выстраивала план нападения на диспозицию врага на карте. — Затем вступают скрипки тихонечко, и в этот момент ты меня находишь.
— Ага попалась! Теперь в мешок и в пещеру? — рассмеялся я.
— Э-э, нет. Мы уже в пещере, точнее в его ледяном царстве, — строго хлопнула ресницами Женя.
Я осмотрел серые стены тренажёрки и хмыкнул:
— Мда, а королевство-то маловато!
— Это точно! Очень неудобный зал. Вон те тренажёры раздвинь, пожалуйста. Они ужасно мешаются, — тут же распорядилась деловито Снежинка.
Надо же, маленькая, а командует! — умилился я, но поднатужился и отволок к стенам, примыкающим к ванной, велотренажёр и беговую дорожку. Мне не жалко, пусть резвится.
Пока я напрягался, Женя ходила за мной балетным шагом и вещала:
