– Нужен, – активно кивает болванчиком стройная брюнетка и уже готова упасть в объятия новоиспеченного жениха, даже не задумываясь о том, что подкат он выбрал, мягко говоря, так себе.
Шварц продолжает убивать бедняжку белизной своих зубов и зачем-то указывает пальцем в сторону моря.
– Я вон там в пяти сотнях метров отсюда видел просто обалденного рыбака. Высокий, загоревший, хозяйственный, с воооот такой удочкой, – с серьезным видом раскидывает руки в стороны, вызывая у меня приступ истерического смеха. Ребятня сзади тоже ухахатывается, – Вы бы прошлись туда. Мне кажется, это ваша судьба, не упустите!
Лицо несостоявшейся невесты в мгновение приобретает багровый оттенок, когда до нее доходит, что над ней откровенно издеваются. Мне ее даже жаль. Совсем немного.
– Да пошел ты! – презрительно фыркает, и гордо вскинув подбородок удаляется, напоследок вильнув костлявой задницей, и оставив негодующего Шварца одного.
– Меня послали, представляешь? – ему бы Оскара выдать за достоверную игру, когда он снова подходит ко мне и шокировано округляет глаза.
– Угу, как я когда – то, – прикусываю губу, вспоминая, как еще несколько дней назад сама отправляла Шварцвальда той же дорогой.
– Пошли еще разок, – подмигивает скотина, а потом тихо добавляет на ухо, – Я с удовольствием туда загляну. И не только я.
Чувствую, как щеки тут же краснеют от его наглого намека, а кожа мурашками покрывается. Боже, он и сюда сумел вплести свои пошлости. Как ему это удается?
Мужские ладони оплетают мою талию и удивительно нежно притягивают к себе:
– Не позволил бы тебе провести весь день без меня в компании этого мудилы. – хриплый голос вводит под кожу дозу токсинов, поражающих мои нервные окончания.
– То есть ты приехал, только чтобы на твою территорию никто не позарился? – недоверчиво выгибаю бровь.
– А еще потому что не хочу до самого вечера быть без тебя.
Рич передвигает очки на макушку, и меня утягивает в его искренний взгляд. Сердце заходится от радости и бешено избивает ребра изнутри. Понимаю, что снова улыбаюсь, но ничего не могу с собой поделать.
Знаю, что он хочет меня поцеловать, потому что карие глаза уничтожают мои губы, но сорок детей рядом его останавливают. Поэтому он просто подмигивает мне и громко окликает ребят:
– Здорово, гаврики.
– Ты с нами сегодня, Рич? – с азартом спрашивает кто-то.
Разворачиваюсь и замечаю, что ребята не меньше меня рады видеть здесь Шварцвальда. Все, кроме Юры. Его взгляд неотрывно следит за рукой на моей талии. Нет, серьезно, неужели он еще на что-то рассчитывал?
– Еще бы. Какие планы? Куда направляемся? – бодро отвечает Рич.
– Наверное, на Дерибасовскую, – без особой охоты пожимают плечами котята.
– Собирались здесь пройтись, а потом к горсаду, – объясняет Анита, когда они подходят ближе. – Рада видеть тебя, Шварц.
– Серьезно? Горсад? – Рич вскидывает брови, а потом, покосившись на ребят, подносит ко рту два пальца, имитируя тошноту. Те дружно смеются, давая понять, что полностью согласны с ним.
– Такая программа, – довольно грубо вставляет пять копеек Кравцов, – Придумали ее не мы. Так что идемте.
Ну почему надо обязательно портить настроение другим? Сверлю уничтожающим взглядом горе-совожатого. Он решил посостязаться с соперником, который во всем его превосходит.
– Если тебе так хочется, иди. – отрезает Рич с плохо припрятанным посылом в интонации. – А я предлагаю нам всем прочувствовать настоящую Одессу – маму. Сесть на пятый трамвай и доехать до луна-парка. Как смотрите на это?
Судя по восторженным кивкам и довольным выкрикам, ребята обеими руками и ногами за это предложение.
– Нет, подождите, давайте проголосуем, – считаю нужным уточнить, вдруг не все хотят в парк. Все-таки это общая экскурсия, и нужно учитывать большинство мнений, – Кто за то, чтобы посмотреть город? Но учтите, что больше такой возможности у вас не будет. Подумайте хорошо.
Рука Юры в гордом одиночестве возвышается над макушками, как буек посреди моря. Ну вот и порешили.
– А ты уверен, что не будет проблем? – спрашиваю у Рича, когда наша толпа весело направляется в сторону трамвайной остановки. Местные жители недовольно оборачиваются на смеющихся ребят, но что поделать? Такова судьба жителей прибрежных городов. Делить их с туристами. Да и они неплохо на этом зарабатывают, так что пусть смирятся. А что будет, когда мы сейчас в трамвай начнем табуном забираться, и представить страшно.
– Уверен, доверься мне.
– У нас корабль через три часа. Успеем?
– Расслабься, Апельсинка. Я рядом, а значит все будет в шоколаде. – рука Рича тянет меня к себе за шею, а губы дразняще скользят по моему виску. Одурманивающая радость распирает изнутри, вырываясь сквозь поры кожи и грозясь утопить мир в розовом цвете.
– В шоколаде это ты верно сказал Шварррцвальд!
Рич смеется, запрокидывая голову, и утыкает меня носом в свою вибрирующую от смеха грудь. Невольно вдыхаю аромат терпкой туалетной воды вперемешку с его собственным и чувствую, как одуревшие бабочки с возбужденными криками и визгом набрасываются друг на друга. Ох и Аля. Ты все-таки необратимо влюбляешься…
Глава 17
Аля
Нам повезло, что в это время суток трамваи полупустые. Это моя первая поездка на данном виде транспорта, и сразу могу сказать, что я не в восторге. Пока мы ехали родименькими двумя отрядами, то еще было ничего, но, когда на следующих остановках начал подтягиваться народ, сплющивая между собой вспотевших килек, мне, мягко говоря, стало не по себе. Я старалась изо всех сил прижиматься к Шварцу, чтобы об меня не терлись своими липкими взмокшими от душераздирающей жары руками другие. Наверное, ребята обалдели, наблюдая, как их вожатая не стесняясь впечаталась в диджея, но сейчас мне было все равно, что они думают. Мне на все в данный момент было глубоко все равно, лишь бы это мучение скорее закончилось.
– Если ты еще пару секунд вот так об меня потрешься, Апельсинка, у тебя появится собственный рычаг, за который можно держаться, чтобы не упасть, – шелестя на ухо низким голосом, дразнит Рич, вжимая мою талию в себя ладонью. Другой виснет на поручне.
– Ты изверг! – со злостью щипаю его через футболку за живот, – Затащил меня в эту пыточную машину на железных колесах. За что ты меня так не любишь, Шварцвальд?
– Кто сказал, что не люблю? – в темных зрачках мелькает незнакомый мне доселе огонек, – Может это мой способ заставить тебя лишний раз об меня потереться? Так что люблю, Аля, очень люблю!
Не знаю почему, но кончики моих ушей вспыхивают. Сердце пропускает удар, услышав от него слово, которое во всех любовных романах имеет особый эффект. Сказал люблю – конец истории! Хэппи Энд. Только со Шварцвальдом не так все просто. Исследую глазами лукавое лицо, пока его собственные шоколадные вылавливают каждую мою эмоцию. Такое ощущение, что он тащится, издеваясь надо мной. А в данный момент он именно это и делает. Точно издевается, гаденыш!
