– А можно на меня еще кто-нибудь позарится, чтобы ты еще раз выпустила свои хищные клыки, Апельсинка? Ты такая оху*нная, когда диктуешь свои права и чужие обязанности.
Аля вонзает мне в спину коготки и рычит, стреляя в меня прищуренным взглядом:
– Тебе повезло, что я все слышала. Иначе бы кастрировала вас обоих на месте.
– Ну так если ты слышала, значит знаешь наверняка, что твой десерт остался нетронутым.
Опускаю голову и ловлю вкусную нижнюю губу зубами. Не знаю от чего я тащусь больше. От ревности Али или от того, что мне к огромному удивлению, действительно не хочется никого кроме нее. Откуда эта моногамия возникла? Как? Хер его знает, но, если так останется и дальше, я буду совершенно не против.
– Слышала, – Аля вырывает свою губу из моего захвата и в ответ прикусывает мою, – и как раз раздумываю над тем, чтобы это исправить.
Оооо, и вот против этого я тоже совершенно ничего не имею.
Глава 19
Аля
– Слушайте внимательно задание, – пытаюсь перекричать запыхавшихся галдящих котят из шестого отряда, подбежавших к моей станции.
Сегодня в лагере царит Армагеддон. Общелагерное мероприятие заставило всех вожатых напрячь расслабленные булки, чтобы занять свои места на положенных станциях, куда по выданным картам должны прибегать ребятня и выполнять специальные задания. По правилам, тот отряд, который выиграет, получает в подарок ящик мороженого. Но думаю, все соревнуются чисто из-за азарта.
Сейчас лагерь чем-то смахивает на зоо-базар в шесть утра. С разных сторон доносятся крики, ржание, топот копыт, покрякивание участников и блеяние бедных вожатых. Одни справа тянут голосовые связки хором котов в активном поиске, другие слева в выстроенном заранее лабиринте пытаются найти выход, носясь, как хомяки по клетке.
А мне снова досталась вода. Повышенное количество жидкости явно преследует меня в этом году. Причем как с внешних факторов, так и выработкой изнутри из-за одного нахального, но такого сексуального ди-джея.
– Угомонились? – снова обращаю на себя внимание всех подбежавших. – Слушайте внимательно. Перед вами две мыльные дорожки. – на земле расстелены полиэтиленовые полосы длиной в десять метров. Обе щедро облиты мыльной водой, в которой я уже с ног до головы и разве что мыльные пузыри через рот не выдуваю. Зато купаться не надо. Я чиста и свежа в отличии от Кристины, которой досталась станция с гуашью. Злорадство откровенно хихикает в моей голове, наблюдая за тем, как она все больше становится похожа на хамелеона, который решил принять цвет всей палетки теней Диор разом.
– Вы разбиваетесь парами. Один человек ложится животом на дорожку, второй становится сзади, поднимает его за ноги и толкает так до самого конца дорожки. Проделываете это парами по очереди. Если отряд справляется за две минуты, вы получаете пять баллов, если за три – три балла, если больше, не получаете ничего. Задание поняли?
– Так вот почему нам сказали надеть купальники, – догадывается одна из девчонок.
– Именно. Готовы? – уточняю после того, как ребята разбилась на пары, и заношу палец над секундомером.
Четверо уже заняли нужные позиции на дорожках. Остальные в полной боевой готовности ждут своей очереди.
– Начали!
Выкрикиваю и спешу отойти подальше. Брызги от их плюхающихся на скользком мыле тушек намереваются попасть мне даже в рот.
Несколько парочек справляются очень быстро, пока очередь не доходит до двух оставшихся девчонок.
Одна ростом в точности с Филиппа Киркорова, другая эдак едва дотягивает до Монатика. И, казалось бы, проще Монатику поместить свои миниатюрные телеса на десять метров пытки, так нет же. Вопреки всем логическим объяснениям это делает Киркоров. По какой причине они решили проходить это задание парой, я не пойму, даже если дядюшка Галилей снизойдет ко мне с объяснением и скажет, что так сложились звезды.
Монатик кое-как поднимает стройные ножки Киркорова и, упираясь ногами в скользкую дорожку, пытается сдвинуть его с места. Но это так же невозможно, как если бы невесты несли женихов на руках к алтарю и при этом сами же обсыпали себя зерном. Бедолага не удерживается и летит прямо на спину взвизгнувшему от неожиданности Филе.
Ни я, ни наблюдающие за развивающимся на глазах квестом не можем сдержать истерического смеха.
Исполнитель хита «Мокрая девочка» как в воду глядел, записывая эту песню. И теперь его копия в женском обличии на разъезжающихся ногах поднимается и предпринимает еще одну попытку сдвинуть двухметрового заслуженного артиста России с места. Хватает за ноги и толкает со всей силы вперед. Филя уже и сам помогает себе руками, стараясь продвинуться хотя бы на пару сантиметров, но понимая, что на горизонте проигрыш, Монатик прибегает к крайним мерам.
В порыве адреналина забывая, что перед ним не пахотное приспособление, а живой человек, упирает свою ступню аккурат между ног Киркорычу и толкает. Количество октав голоса бедного несостоявшегося певца превышают все возможные, когда тот наглым образом косит под Коленьку Баскова и угрожает мне разрывом барабанных перепонок и расхождением мышц живота от смеха.
Кое-как мне удается прекратить пытку бедной девочки, которая сейчас вероятно благодарит бога за то, что у нас между ног все важное спрятано внутри. Дарю отряду три балла и отправляю на следующую станцию.
Еще минут десять меня сотрясает смехом. Настроение находится на верхней отметке, и все кажется прекрасным, пока эту идиллию не нарушает Юра.
После вчерашнего желание сломать ему что-нибудь одолевает сильнее, чем раньше. Весь вечер он ходил надутым воздушным шаром. Еще бы. Не совсем приятно гулять по городу в дизайнерской одежде от самого себя. Но мне не было его жаль. Нужно хоть иногда включать мозги и пытаться думать. Некоторым это помогает.
– Аль, я хотел тебе сказать кое-что. Еще вчера, но ты не стала слушать. Считаю нужным попытаться предупредить еще раз.
Кравцов подходит ближе, вторгаясь в мое личное пространство и побуждая отойти на шаг.
– Что-то с ребятами? – спрашиваю холодно.
– Нет.
– Тогда нам не о чем говорить.
– Это касается Шварца.
При упоминании о Риче желудок сладко сжимается. Одно произношение его имени вызывает адреналиновую бурю внутри меня.
– И что с ним?
– Я знаю, что ты веришь ему и все дела. Но я слышал, как он говорил с кем-то по телефону два дня назад. Судя по разговору, это была девушка. Он даже назвал её любимая.
Замираю, словно меня молнией ослепило, и впервые за последние несколько дней смотрю Юре в глаза.
– С каких пор ты стал подслушивать чужие разговоры?
– Я не подслушивал. Он стоял как раз у моего окна. И если я не ошибаюсь, сегодня или на днях собирается с ней на встречу.
