– Ты не против, если я поеду с тобой? Так было бы проще.
Джереми открывает дверь чуть шире и отвечает:
– Конечно, нет. Выезжаем минут через десять.
* * *
Джереми сидит за рулем темно-серого джипа «Вранглер» с большими колесами, покрытыми грязью. Я его ни разу не видела, потому что он стоял в гараже, но я совсем не ожидала, что Джереми водит такую машину. Я предполагала, у него «Кадиллак CTX» или «Ауди А8». То, что обычно водят мужчины в костюмах. Сама не знаю, почему воспринимаю его как профессионального, опрятного бизнесмена со дня нашей встречи. Этот мужчина постоянно носит джинсы или спортивные брюки, работает на улице и оставляет у задней двери грязные ботинки. Джип «Вранглер» подходит ему лучше любого автомобиля.
Мы проезжаем примерно полмили, когда он выключает радио.
– Видела сегодняшний пресс-релиз «Пантема»? – спрашивает он.
Достаю из сумочки телефон.
– Кори прислал мне ссылку, но я забыла прочитать.
– Там всего одно предложение, в «Паблишерс уикли», – рассказывает Джереми. – Лаконично и мило. Как ты и хотела.
Открываю почту и перехожу по ссылке. Но она ведет не на сайт «Паблишерс уикли». Кори отправил мне ссылку на объявление, сделанное в социальной сети на странице Верити Кроуфорд ее пиар-командой.
«Пантем Пресс» с радостью сообщает, что оставшиеся романы в серии «Добродетели» будут написаны в соавторстве с писательницей Лорой Чейз. Верити в восторге от сотрудничества с Лорой и грядущей совместной работы над незабываемым завершением серии.
Верити в восторге? Ха! Ну, теперь я хотя бы знаю, что публичным объявлениям верить не стоит. Начинаю читать комментарии.
– Черт подери, кто такая Лора Чейз?
– ПОЧЕМУ ВЕРИТИ ОТДАЕТ СВОЕ ДИТЯ КОМУ-ТО ЕЩЕ?
– Нет. Нет, нет, нет.
– Так всегда и бывает, да? Заурядный писатель достигает успеха и нанимает худшего писателя, чтобы тот работал за нее?
Опускаю телефон, но этого недостаточно. Выключаю звук, прячу аппарат в сумочку и закрываю ее на молнию.
– Люди жестоки, – бормочу я.
Джереми смеется.
– Никогда не читай комментарии. Верити научила меня этому еще много лет назад.
Мне никогда не приходилось иметь дело с комментариями, потому что я никогда не проявляла особой активности в интернете.
– Буду знать.
Когда мы подъезжаем к магазину, Джереми выпрыгивает из джипа и обегает машину, чтобы открыть мне дверь. Мне становится неловко, потому что я не привыкла к такому обращению, но, возможно, Джереми было бы еще неудобнее, если бы он позволил мне открыть дверь самостоятельно. Он именно такой, каким его описала Верити в своей автобиографии.
Впервые в жизни мужчина открыл мне дверь. Черт. Насколько это плохо?
Когда он берет меня за руку и помогает выйти из джипа, я напрягаюсь, потому что не могу предотвратить собственной реакции на его прикосновение. Я хочу большего, хотя не должна хотеть вообще.
Чувствует ли он рядом со мной то же самое?
Секс был недоступен для него уже довольно долгое время, и у меня возникает вопрос, насколько Джереми по нему скучает.
Наверное, приспособиться к такому непросто. Когда изначально брак строится, похоже, главным образом на сексе, а потом секс исчезает из него за одну ночь.
Почему я думаю о его сексуальной жизни, когда мы заходим в «Таргет»?
– Готовить любишь? – интересуется Джереми.
– Нельзя сказать, что не люблю. Просто я всегда жила одна и делаю это не слишком часто.
Он берет тележку, и я иду с ним в продуктовый отдел.
– Какая у тебя любимая еда?
– Тако.
Он смеется.
– Ничего сложного.
Он собирает овощи, нужные для тако. Я предлагаю приготовить как-нибудь вечером спагетти. Это единственное блюдо, про которое я могу уверенно сказать, что готовлю его хорошо.
Он подходит к стеллажу с соками, когда я говорю ему, что мне нужно кое-что не из продуктового отдела и я скоро вернусь. Беру тампоны, но и другие вещи, чтобы бросить в тележку вместе с ними – шампунь, носки и несколько футболок, потому что я с собой почти ничего не привезла.
Не знаю, почему я так смущаюсь покупать тампоны. Несомненно, ему уже приходилось их видеть. А зная Джереми, он вероятно не единожды покупал их для Верити. Мне кажется, он из тех мужей, кто делает это не задумываясь.
Нахожу Джереми, но когда подхожу ближе, то замечаю, что рядом с ним две женщины, которые отошли от тележек, чтобы с ним поговорить. Он прижимается спиной к витрине с мороженым, словно хочет растаять и исчезнуть. Я вижу только их затылки, но когда глаза Джереми встречают мои, блондинка оборачивается посмотреть, что привлекло его внимания. Брюнетка кажется более приятной, но лишь пока не смотрит на меня. Ее взгляд моментально меняет мое мнение.
Я подхожу к тележке, как к дикому животному – опасливо и осторожно. Положить ли покупки в тележку, или это будет неловко? Решаю выложить вещи в верхнюю корзину, ясно давая понять: мы вместе, но не вместе. Обе незнакомки смотрят на меня, и их брови синхронно поднимаются все выше с каждым выложенным в корзину предметом. Блондинка, которая стоит ближе к Джереми, пялится на мои тампоны. Потом поднимает взгляд на меня и наклоняет голову набок.
– А вы?
– Это Лора Чейз, – отвечает Джереми. – Лора, это Патриция и Кэролайн.
Блондинка выглядит так, словно ей вручили свежую чашечку чая со сплетнями.
– Мы подруги Верити, – объясняет Патриция. Она посылает мне подчеркнуто снисходительный взгляд. – Кстати, Верити должно быть лучше, раз к ней приехала подруга, – она смотрит на Джереми, дожидаясь объяснений. – Или Лора твоя подруга?
– Лора приехала из Нью-Йорка. Она работает с Верити.
Патриция улыбается и хмыкает одновременно, и снова обращается ко мне:
– Как именно можно работать с писателем? Я всегда считала, это скорее индивидуальная работа.
– Так обычно и думают люди, не связанные с литературой, – вмешивается Джереми. И кивает, обозначая конец беседы. – Хорошего вечера, дамы.
Он начинает толкать тележку, но Патриция опускает на нее руку.
– Передавай Верити от меня привет и что мы надеемся на ее скорейшее выздоровление.
– Обязательно, – отвечает Джереми, проходя мимо нее. – Привет Шерману.
Патриция морщится.
– Моего мужа зовут Уильям.
Джереми кивает.
– Ой. Точно. Я их путаю.
Уходя, я слышу, как Патриция фыркает нам вслед. Когда мы сворачиваем в следующий ряд, я спрашиваю:
