– Даю слово, мадам, я не оставлял воду включенной. Там Крыса была.
– Даю слово, молодой господин, у нас, в Соборе Роскоши, крыс не водится – тем более таких, чтоб краны открывать умели.
– Нет-нет, я о другом…
Ступая потише, Крыса вошла в гостиную как раз в тот момент, когда заговорила госпожа Кайя:
– Мадам Блез, душ принимала наша добрая подруга, которую зовут Крысой – на самом деле она, разумеется, человек.
– Но в душе никого не было, госпожа. Я проверила.
Тогда Крыса, для смеху, прошлась прямо перед мадам Блез и слегка помахала ей – чего та, конечно же, видеть не могла.
Крыса оглянулась на госпожу Кайю, и обе обменялись усмешками. После этого она перевела взгляд на Тейо, таращившегося на нее во все глаза. Заметив ее взгляд, он сглотнул и поплотнее запахнул халат на груди. При виде его раскрасневшихся щек Крыса почувствовала, что и ее щеки обдало жаром. Последовав примеру Тейо, она плотнее запахнула ворот халата. Так ей сделалось немножко легче, но Тейо по-прежнему не без труда старался смотреть на что угодно, только бы не на нее. Все это заставляло задуматься…
«Не думает ли он, будто я… симпатичная? Это я-то, с огромными зубищами, крысиным лицом и этими дурацкими, чумовыми волосами, которые приходится стричь самой? Нет, не может такого быть. Просто он так добр, что стесняется за меня».
Тем временем госпожа Кайя продолжала пояснения:
– Крыса обладает уникальным… уникальной особенностью, сообщающей ей незаметность.
Мадам Блез воззрилась на хозяйку с некоторым подозрением.
– Разумеется, госпожа имеет право на причуды, но к чему же сочинять сказки да шутки шутить, чтоб выставить верную служанку дурой?
– Клянусь тебе, Блез, – со смехом заверила ее Кайя, – я говорю вполне искренне и вполне серьезно. Наша Крыса всю жизнь живет под, спору нет, необычным…
– Проклятием Неприметности, – подсказала Крыса.
– Да, под Проклятием Неприметности. Спасибо, Крыса. Это проклятие делает ее невидимой и даже неслышимой почти для всех окружающих. Мы с Тейо – двое из тех четверых, кто может видеть ее такой, какая она есть.
– Ох, это же… это же просто неслыханно! – ужаснулась мадам Блез. – Бедная… э-э… девочка? – неуверенно закончила она.
– Да, Крыса – девочка, или же девушка. Около…
– Шестнадцати лет, – вновь подсказала Крыса. – Или шестнадцати зим. И шестнадцать весен или осеней, наверное, тоже.
– Ей шестнадцать, – просто сказала госпожа Кайя.
– И у нее это с самого рождения? – спросила сердобольная служанка, смахивая с глаз слезу.
– Да, – таким же упавшим голосом отвечала Кайя.
– Да нет, не так уж все плохо, – сказала Крыса. – Просто такова моя жизнь. У каждого свои трудности. У меня вот такие. О, пожалуйста, госпожа, не надо плакать!
Кайя хлюпнула носом и тоже утерла с глаз пару слез.
– Я не плачу. Не плачу, – пробормотала она, но ведь вроде как плакала же…
– Мы выяснили, что некоторые могут научиться видеть Крысу, если точно сказать им, где она, а они как следует приглядятся, – вмешался Тейо, горя желанием хоть чем-то помочь.
Мадам Блез расправила плечи и даже оправила униформу, и только после ответила:
– Тогда я стану одной из них. Где наша дорогая?..
Госпожа Кайя обняла Крысу за плечи.
– Прямо здесь, под моей рукой.
Служанка склонилась вперед. Пригляделась. Сощурилась. Напрягла зрение… но, наконец, со вздохом шагнула назад и покачала головой.
– Прошу простить меня. Я ее просто-напросто не вижу.
– Тут практика может потребоваться, – пожав плечами, пояснила Крыса.
– Крыса говорит, для этого может потребоваться практика, – повторила госпожа Кайя для мадам Блез.
– Ну что ж, тогда попрактикуюсь. А пока, убедившись, что бедняжка вправду существует, приму это в расчет. И для начала… – мадам Блез взвесила на ладони аккуратную стопку одежды Крысы, – для начала выстираю ее вещи. У меня есть для этого превосходное заклинание: минута – и все будет готово. Только прежде всю эту растительность повытащу.
– Пожалуйста, – поспешно заговорила Крыса, обращаясь к Кайе, – скажи ей: не надо пояс из лоз убирать. Это подарок крестного отца. Он знает: я иногда, проголодавшись, люблю пощипать ягоды, что растут на лозах.
Госпожа Кайя передала ее слова мадам Блез, а та подняла сложенную одежду к самому носу и принялась осматривать пояс.
– Вижу, – сказала она. – Магия Селезнии. Остроумно придумано. Что ж, ягод я ей, конечно, есть не позволю, пока не отмою их как следует, но с этим, пожалуй, управлюсь, не повредив их. Дайте только пару минуток. Скоро я принесу эту одежду назад, и все вы, трое, сможете переодеться к ужину. Ах, да, и выставлю на стол еще один прибор, для госпожи… Крысы, так?
Глава седьмая. Теззерет
Устал он, надо признать, зверски. Ноги вязли в сыпучем белом песке, да к тому же на каждом шагу приходилось бороться со встречным ветром, что делало каждый шаг досадно обременительным – тем более что поврежденный Межмировой Мост в груди протекал, сочился энергией, медленно выжигавшей плоть вокруг. Пешком он никуда не ходил целую вечность, и теперь органические мускулы икр горели огнем. Однако решение одолеть последний отрезок пути пешим ходом было весьма разумным, и Теззерет ничуть о нем не жалел.
Покинув Амонхет, он много раз переходил из мира в мир, прыгая из одного в другой, чтоб выследить его было как можно сложнее. А если все-таки выследят, ему вовсе не хотелось бы, чтобы преследователи появились в его крепости внезапно. Нет уж, пусть вслед за ним окажутся там, на дальнем берегу, где приземлился он, а прежде, чем доберутся до него, так же, как он сам, выбьются из сил. В случае чего он сможет заметить их еще на подходе.
По большому же счету Теззерету совершенно не хотелось, чтобы хоть кто-то – случайно ли, или нет – наткнулся на него либо его оперативную базу. Особенно сейчас. Сейчас, когда помянутая база наконец-то всецело в его и только в его руках, служит его замыслам и более ничьим.
«И уж точно не замыслам этого дракона».
Теззерет служил Николу Боласу верно, поскольку был реалистом и прагматиком. Он служил Боласу потому, что Болас был слишком силен – с таким Теззерету не справиться.
Теперь, благодаря злорадству Тибальта, своими глазами видевшего, чем все кончилось, Теззерет знал: Болас мертв. Вероятно, Тибальт выложил все это Теззерету, дабы порадоваться Теззеретову горю по поводу смерти господина, однако Тибальт ушел разочарованным – ведь радость Теззерета по сему поводу не знала границ. В конце концов, Болас был единственным на всю Мультивселенную существом, чья мощь могла бы помешать бывшему прислужнику. Ну, а если дракона более нет, значит, тех, кто в силах заступить Теззерету путь, попросту не осталось.
