– Да, – кивнул Вик. – Я знаю.
– Сможете вы с Марго обойтись без этой суммы? Платить за дом, за машину, за все остальное?
– Конечно, – ответил Вик. – Думаю, сможем.
– Я тебе выпишу чек на шестьсот долларов. На всякий случай. Если возникнет необходимость – используй его. Но лучше сделай вклад. Чеки действуют месяц или около того, а так будешь получать свои четыре процента.
– Ты еще не говорил Марго?
– Пока нет.
В дверях появилась Марго.
– Обед почти готов. Чего это вы сидите тут такие мрачные?
– Дела, – бросил Вик.
– Можно послушать?
– Нет, – сказали они одновременно.
Не говоря ни слова, она вышла.
– Продолжим, – сказал Рэгл, – если ты не против. Я, может быть, лягу в военный госпиталь. Я все-таки ветеран и имею право на медицинское обслуживание. Правда, сомневаюсь, что это по их части. Кроме того, думаю, не использовать ли закон о военнослужащих? Поступить в университет?
– На какой факультет?
– Ну, скажем, на философский.
Вику показалось это странным.
– Зачем? – спросил он.
– Потому что философия – убежище и утешение.
– Не знаю. Может, когда-то и была. Для меня философия – нечто имеющее отношение к теории сверхчувствительной реальности и смыслу жизни.
– Ну и что тут плохого? – упрямо спросил Рэгл.
– Да ничего, если ты уверен, что это поможет.
– Я кое-что прочел в свое время, – сказал Рэгл. – Епископ Беркли. Идеалисты. Ну, например, – он махнул рукой в сторону стоящего в углу пианино, – откуда мы знаем, что это пианино существует?
– Мы этого не знаем, – ответил Вик.
– Может быть, его и нет.
– Ты прости, – смущенно проговорил Вик, – но для меня это все игра слов.
Услышав это, Рэгл побелел как стена, челюсть его отвисла. Уставившись на Вика, он стал медленно подниматься из кресла.
– С тобой все в порядке? – не выдержал Вик.
– Я должен подумать, – с трудом выговорил Рэгл. Он наконец встал. – Ты меня извини. Мы как-нибудь потом поговорим еще. А сейчас обед или что там...
Рэгл вышел из комнаты.
Бедняга, подумал Вик. Похоже, конкурс его доконал. Еще бы, сидеть целый день в одиночестве... бесцельно.
– Помочь тебе накрыть на стол? – спросил он жену.
– Все готово, – откликнулась Марго.
Рэгл прошел через столовую и скрылся в ванной.
– Что с ним? – поинтересовалась Марго. – Рэгл сегодня не в себе. Какой-то несчастный. Его не исключили из конкурса? Он бы, конечно, мне сказал, но...
– Потом объясню.
Вик обнял и поцеловал жену. Она нежно к нему прижалась.
Если бы у Рэгла была семья, ему было бы легче, подумал Вик. Семья. В этом мире нет ничего более важного. И никто не сможет этого отнять.
За обеденным столом Рэгл сидел глубоко погруженный в свои мысли. Расположившийся напротив него Сэмми болтал о своем клубе и его мощной военной технике. Рэгл не слушал.
Слова, думал он.
Центральная проблема философии. Отношение между словом и вещью... Что есть слово? Условный знак. Но мы живем словами. Наша реальность – это слова, а не вещи. Не может быть вещи самой по себе. Это уловка сознания. Слово более реально, чем вещь, которую оно обозначает.
Слово не представляет реальность; слово и есть реальность. Во всяком случае для нас. Может быть, Бог имеет дело с предметами, мы – нет.
В его пиджаке, висящем сейчас в шкафу, лежала металлическая коробка, а в ней – шесть полосок бумаги.
КИОСК С ПРОХЛАДИТЕЛЬНЫМИ НАПИТКАМИ
ДВЕРЬ
ЗДАНИЕ ФАБРИКИ
ШОССЕ
ПИТЬЕВОЙ ФОНТАНЧИК
БУКЕТ ЦВЕТОВ
– Сколько можно тебе повторять: не играй там. – Громкий и резкий голос Марго сбил Рэгла с мысли. – Еще раз говорю, Сэмми, не смей! Я не шучу!
– Как продвигаются дела с петицией? – спросил Вик.
– Виделась с каким-то мелким чиновником. Он говорит, что сейчас у города нет средств. Просто зло берет, ведь в прошлый раз они утверждали, что уже заключили контракты и работы начнутся со дня на день. Их ничего не заставишь сделать! Ты просто беспомощен, любой человек против них беспомощен.
– Может, Билл Блэк сумеет затопить эти развалины?
– Ну да, – откликнулась она. – Значит, лучше, если дети там утонут вместо того, чтобы свернуть себе шею?
После обеда, когда Марго мыла посуду на кухне, а Сэмми валялся перед телевизором, Рэгл и Вик продолжили разговор.
– Попроси у организаторов конкурса отпуск, – предложил Вик.
– Сомневаюсь, что они согласятся. – Рэгл достаточно хорошо знал правила.
– А ты попытайся.
– Может быть, – кивнул Рэгл, царапая пятно на столе.
– Надеюсь, ты не из-за меня расстроился?
– Нет, – покачал головой Рэгл. – Если кто и виноват, так это конкурс. И Джуни Блэк.
– Теперь слушай, – сказал Вик. – Ты можешь найти кого-нибудь получше, чем Джуни Блэк, Речь идет даже не о личности, а о социальном статусе.
– Мне трудно думать о социальном статусе Билла и Джуни. И вообще, мне сейчас не до статусов.
– Объясни, что произошло.
– Ничего.
– Нет, объясни.
– Галлюцинация. – Рэгл пожал плечами. – Всего-навсего. Повторная.
– Можешь ее описать?
– Не хочу.
– Я не выведываю. Просто это тревожно. По-моему, тут что-то не так.
– Не так, – согласился Рэгл.
– Я не говорю о тебе, обо мне или еще о ком-либо. Тут Дело серьезнее.
– Время, – сказал Рэгл. – Похоже, оно свихнулось.
– Думаю, нам стоит сравнить ощущения.
– Я не стану рассказывать, что произошло со мной. Сейчас ты скорбно покиваешь головой, а завтра или через день будешь трепаться с покупателями, жевать резинку и ляпнешь что-нибудь такое... Поползут невероятные слухи. А с меня сплетен достаточно. Не забывай, я все-таки национальный герой.
– Себя ты всегда защитишь, – возразил Вик. – А так мы могли бы до чего-нибудь докопаться.
Рэгл промолчал.
– Нельзя вот так взять и замкнуться! – не выдержал Вик. – Я отвечаю за жену и сына. Ты что, уже не контролируешь себя? Ты сознаешь, что можешь натворить?
– Ну, на людей я бросаться не стану, – усмехнулся Рэгл. – Во всяком случае, у меня нет причин думать иначе.
