– Я могу это взять в город? – спросил Рэгл. Он уже думал о завтрашнем задании. Привычка вошла в его плоть и кровь.
– Нет, – возразила миссис Кейтелбайн. – Они знают, что вы вырвались. И, если вы вернетесь, снова попытаются стереть вашу память. Лучше читайте здесь. Сейчас около одиннадцати. Время есть. Я понимаю, вы думаете о завтрашнем задании.
– Здесь не опасно? – спросил Вик.
– Нет.
– А если нагрянет военная полиция?
– Посмотрите в окно.
Рэгл и Вик подошли к окну аптеки и выглянули.
Улица исчезла. Вокруг простирались темные безжизненные поля.
– Мы за городом, – сказала миссис Кейтелбайн. – Как только вы вошли, мы тронулись с места. И до сих пор едем. Вот уже месяц, как мы научились проникать в Старый город. Так его назвали те, кто построил. – Помолчав, она добавила: – Вы никогда не интересовались, где живете? Как называется город? Страна? Штат?
– Нет, – ответил Рэгл, чувствуя себя дураком.
– Мы в западном Вайоминге, недалеко от границы с Айдахо. Ваш город был построен на месте нескольких поселений, снесенных в первые дни войны. Они довольно удачно все воссоздали, основываясь на старинных описаниях и картинках. Руины, которые пытается расчистить Марго, – это подлинные развалины бывшего Кеммерера, старинные оружейные склады. Туда-то мы и подбросили телефонную книгу, листки со словами и журналы.
Присев к столу, Рэгл погрузился в чтение собственной биографии.
Глава 14
Страницы журнала шелестели, раскрывая перед ним реальный мир. Имена, лица, ощущения наплывали на него и вновь оживали. На этот раз не было людей в серых комбинезонах, угрожавших ему из ночной тьмы, и Рэгл сидел, вцепившись в журнал и впитывая каждую строчку. «Вперед с Морагой»... Он вспомнил избирательную кампанию 1987 года. Еще был лозунг «Победим с Вольфом»... Кстати, и победили.
Фотография худого, тщедушного профессора из Гарварда. Рядом с ним – человек, ставший вице-президентом. Какой контраст, подумал Рэгл. Они так отличались друг от друга, что в конце концов довели страну до гражданской войны. И оба на одном бюллетене. Каждый хотел завоевать все голоса.
Профессор права из Гарварда и бывший работник железной дороги. Специалист по римской и английской юриспруденции и человек, швырявший мешки с солью.
– Помнишь Джона Морагу? – спросил Рэгл.
На лице Вика промелькнула растерянность.
– Естественно.
– Даже смешно, что образованный человек оказался таким легковерным. А может, и слишком наивным. – Чересчур много теории и мало практики, подумал Рэгл.
– А я не согласен, – с несвойственной ему решительностью заявил Вик. – Это был человек, который жаждал осуществить свои принципы на практике, вопреки любым препятствиям.
Рэгл взглянул на него с изумлением. Он вспомнил споры до хрипоты в ночных барах: «Я лучше сдохну, чем меня увидят с салатницей из лунных пород». «Не покупайте ничего с Луны». Полный бойкот. И все ради принципов.
– Покупайте земные породы, – сказал он.
– Покупайте только дома, – без колебания откинулся Вик.
– Но почему? – спросил Рэгл. – Какая разница? Для тебя что, Антарктида – дом?
Он действительно не понимал. Лунные породы, земные породы... Порода есть порода. Между тем спор все больше принимал политическую окраску. «Луна никогда не будет представлять для нас экономического интереса. О ней можно забыть».
В 1993 году президент Морага провел в Конгрессе закон, положивший конец американской экономической экспансии на Луне. Ура! Гип-гип!
Торжественные парады на Пятой авеню.
И вдруг восстание.
– Победим с Вольфом, – сказал Рэгл.
– А по-моему, – горячо возразил Вик, – это шайка предателей.
Миссис Кейтелбайн молча слушала их спор.
– В законе ясно сказано, – в свою очередь возразил Рэгл, – что в случае недееспособности Президента его обязанности исполняет вице-президент. При чем тут предатели?
– Исполняющий обязанности – еще не Президент. Он всего-навсего должен следить за исполнением президентской воли. Никто не давал ему права разваливать внешнюю политику. Воспользовался болезнью шефа. Возобновил субсидирование лунных проектов, лишь бы угодить кучке калифорнийских либералов с розовым туманом в голове и без малейшей доли здравого смысла. – Вик задохнулся от негодования. – Логика подростков, которым не терпится погонять на скоростных машинах с форсированными двигателями. В очередной раз заглянуть за горизонт...
– Ты же все это вычитал в газетах, – остановил его Рэгл. – Это не твои мысли.
– Про это еще Фрейд писал: подавленные сексуальные желания. На Луне делать нечего. Вся эта болтовня о «сияющей цели человечества»... Чушь собачья. Кроме того, – Вик ткнул в него пальцем, – это незаконно.
– Если это незаконно, – сказал Рэгл, – то при чем тут фрейдистские комплексы? – Готов что угодно поставить с ног на голову. Лишь бы возразить. – И почему, собственно, ты так против лунных исследований? Чувствуешь враждебный запах? Боишься заражения? Или сочащегося в щели песка?
Радиоприемник вдруг выкрикнул:
– Тяжело страдающий от болезни почек Президент Джон Морага, находящийся на своей вилле в Южной Каролине, заявил, что лишь тщательно взвесив все возможности и уделяя максимальное внимание интересам нации...
Поди ж ты, «тщательно», подумал Рэгл. При болезни почек лучше сказать «мучительно». Бедный парень.
– Чертовски хороший Президент, – произнес Вик.
– Идиот, – откликнулся Рэгл.
Миссис Кейтелбайн кивнула.
Обосновавшиеся на Луне колонисты объявили, что они не намерены возвращать полученные фонды, после чего федеральные службы возбудили против них дело. ФБР объявило всех арестованными по обвинению в корыстном использовании федеральных средств, а в тех случаях, когда дело касалось оборудования, – в незаконном владении федеральной собственностью.
Нашли предлог, подумал Рэгл Гамм.
В сгустившихся сумерках огонь автомобильного приемника освещал часть приборной доски, его колено, колено девушки рядом с ним. Они лежали, обнявшись, было жарко, выступили капельки пота. Время от времени то он, то она дотягивались до коробки с картофельными чипсами, застрявшей в складках ее юбки. Один раз он поднялся, чтобы глотнуть пива.
– Почему люди так хотят жить на Луне? – пробормотала девушка.
– Хронически недовольные, – сонно ответил он. – Нормальному человеку это не надо. Его устраивает жизнь, как она есть. – Он прикрыл глаза и слушал танцевальную музыку по радио.
– А там красиво, на Луне? – спросила девушка.
