Последняя скрывающая завеса деревьев развертывалась веером с вершины небольшой возвышенности. Она прижалась к стволу древней ели, подслушивая, вынуждая сердце успокоиться. Ее ноги дрожали от избытка адреналина, с бесконечной осторожностью она обогнула дерево и взглянула на представшую ей картину.
Она сразу узнала этих людей. Узнала белокурого главаря и вздрогнула; это были те же самые хулиганы, которые изводили ее у озера. Теперь их внимание было обращено к гораздо менее беззащитной добыче. Сердце Джой чуть не остановилось.
Он жался спиной к молодым деревцам, огромный и великолепный, даже когда его кровь непрерывно текла и разъедала снег у него под ногами. Его уши были прижаты к голове, глаза напоминали кусочки зеленого льда; Джой смотрела на Люка и чувствовала каждую волну боли и ярости, как будто они были ее собственными. Парни полукругом обступили Люка, они ругались и рычали друг на друга, подобно своре шелудивых псов.
— Просто пристрели его и покончим с этим! — Джой узнала голос, хотя волосы парня были спрятаны под вязаной шапкой.
Она прижалась обратно к дереву и постаралась унять все еще сотрясающую ее дрожь. Винтовка, подобно холодному огню, свинцовой тяжестью обжигала ей руки сквозь перчатки.
— Если бы ты не промазал в первый раз, он был бы уже мертв! — прорычал еще один знакомый голос.
— Если ты наставишь в нем еще больше отверстий, то его шкура ни черта не будет стоить, — пожаловался третий.
— Меня не беспокоит его проклятая шкура. — Остальные затихли от слов четвертого человека. — Я хочу, чтобы этот волк был мертв, как и многие другие, которых мы сможем найти. Это то, ради чего мы сюда пришли.
Джой уставилась на лидера. Он стоял ближе всех к Люку, держа под рукой винтовку. Даже не видя его лица, она чувствовала запах его ненависти и ощущала, как его от нее трясет.
— В особенности, этот волк, — прогрохотал его грубый голос. — Итак, больше никаких игр.
Словно в замедленной съемке, Джой наблюдала, как он переместил винтовку и поднял ее к плечу.
— Стоять, не двигаться! — она услышала, как ее собственный голос внезапно разорвал тишину. Ноги сами вывели ее на небольшую поляну, ее винтовка была нацелена в голову лидера. — Если кто—либо из вас шелохнется, я убью его.
Последовавшая оглушительная тишина вторила удивлению Джой от хладнокровной ярости, полностью затопившей ее. Она без страха прошла вдоль них, и они отпрянули от нее, будто от какого—то ужасного видения. Один из них переместился, и Джой застыла и сжала пальцы на курке.
— Я имею в виду именно это, — холодно произнесла она. Она видела, как расширились глаза лидера, когда он сосредоточился на ней, видела, как он оглядел лица своих компаньонов.
Джой остановилась в нескольких шагах от главаря и встретила его изумленный взгляд. Переполнявшая ее холодная ярость охватила разум, вытеснила из головы все, кроме предмета в руке. Она смотрела в порочные маленькие глазки этого негодяя, пока он не опустил их.
— Положи ее, — приказала она, когда его руки сжались на винтовке. — Сейчас же!
Парень снова взглянул в сторону, в нерешительности обводя глазами своих друзей.
— Численный перевес на нашей стороне, маленькая леди, — угрожающе пробормотал он. — Если ты сделаешь хоть одно движение…
— Если ты сделаешь хоть одно движение, — прервала Джой, — тебе уже не удастся увидеть, что случится потом. — Она сделала еще один шаг вперед так, что дуло ее винтовки находилось всего в дюймах от его груди. С тихим проклятием он бросил свое оружие в снег и медленно поднял руки.
— Я положил ее, видишь? Теперь, почему бы нам все не обсудить, любезно и по—дружески, — его глаза скользнули в сторону, лицо скривилось в насмешливой улыбке.
Ее предупредило рычание. Прежде, чем один из парней успел скользнуть ей за спину, дуло ее винтовки прижалось к коже в основании шеи лидера. Она выдохнула со сдерживаемым неистовством.
— Думаешь, я этого не сделаю? — произнесла она очень тихо. — Скажи своим друзьям отступить и сложить свое оружие там, за теми деревьями. Немедленно.
Она услышала, как они начали расходиться даже прежде, чем лидер издал полузадушенный приказ. Некоторые колебались, она могла слышать шорох их шагов по снегу, как они перемещаются и бормочут между собой. Но они подчинились. Только теперь, когда они встали на некотором расстоянии вдали, с пустыми руками, она позволила своему взгляду переместиться с главаря на Люка.
Он будто опирался на сугроб, в его глазах сквозили боль и слабость; кровь выжгла темное пятно на снегу под ним, а правая передняя лапа была неестественно согнута. Джой хладнокровно приняла все это, а потом встретила его взгляд.
Это был шок, который в любое другое время, возможно, разрушил бы всю ее сосредоточенность. Сообщение, которое он послал ей, было столь ясным, будто он громко произнес его вслух. Уходи. Беги. Оставь меня. Мысленные слова почти разбили лед ее решительности. Затем она преодолела принуждение, отгоняя его своим собственным и игнорируя отчаянную просьбу в его глазах.
Она медленно повернулась к человеку, ждущему под прицелом ее винтовки. Его лицо было белым за исключением двух красных щелей—угольков наверху скул, горящих от ярости, подумала она, ненависти и страха. Нацеленных на нее. Она почувствовала, как на ее лице появляется холодная улыбка. Он не мог выдержать ее взгляда.
— Я собираюсь позволить тебе уйти, — пробормотала она. — Я хочу, чтобы ты и твои приятели убрались с этой земли и никогда не возвращались. — Она вжала винтовку в мягкую плоть для убедительности, и он захлебнулся своим придушенным гневом. Краем глаза она заметила, как остальные зашептались и пришли в движение. — Отойдите от оружия! — Толкая его, она крепко держала винтовку, пока он отступал назад. Парни сбились в кучу, неуклюжие от волнения, ведомые стадным инстинктом. Она спокойно наблюдала за ними, пока они уходили, бормоча в ее адрес угрозы, которые становились все громче и смелее с увеличением расстояния. Наконец шум исчез, и внезапно воцарилась тишина. Она ждала, пока окончательно не убедилась, что они не вернутся, после чего опустилась на колени в холодный снег.
Люк был здесь, перед ней, твердый, теплый и живой. Его дыхание тяжелыми клубами наполняло воздух; Джой провела рукой по его плечу, и та окрасилась вязкой кровью.
Ее снова пронзила боль.
— Люк! — закричала она. Внимательно осмотрев его, она нашла места, где пышная серая шкура покрылась кровью, очевидным признаком пулевых ранений, полускрытых мехом. Задыхаясь от захлестнувшего ее страха, Джой попытался думать логически. Он все еще дышал, находясь в сознании, он был достаточно сильным, чтобы остаться в живых. Он должен жить!
С бесконечной нежностью Джой приподняла тяжелую голову своими руками.
— Люк, послушай меня Люк! — она почти отчаянно сжала мех с обеих сторон, желая, чтобы он услышал ее. — Посмотри на меня, Люк!
