— Я не могу дать ей уйти, — прошептал он. — Не могу.
— Дай ей время, Люк, — он слышал голос Коллье будто бы из какого—то отдаленного места, мира, частью которого он больше не являлся. — Она приехала сюда, чтобы похоронить свое прошлое, но ты не дал ей шанса найти свое будущее. Дай ей время стать честной перед самой собой.
Не было больше слов и ответов, способность говорить покинула его, он стоял и дрожал от окончательности своей потери. Она поселилась в его костях, парализуя его, толкая в вечную тьму. И когда он повернулся, чтобы вручить себя пустоте, умирающая ниточка связи внезапно вернулась к трепещущей жизни.
Джой. Он почувствовал ее так, будто она стояла рядом с ним, будто ее кровь текла по его венам, а сердце билось в одном ритме с его. У Коллье не было шанса возразить или задать вопрос. В секунду Люк метнулся в коридор и дальше в ночь, скрывающую его обнаженное тело. Не было времени думать, не было времени вызывать трансформацию. Он следовал зову связи, туда, куда она его вела.
Он нашел ее, залитой лунным светом, стоящей на границе, где лес встречался с краем города. Серебряные лучи запутались в волосах, каскадом покрывавших плечи, голова была откинута назад, беззвучный крик вибрировал в ее горле.
Она обернулась, будто бы почувствовала его, несомненно, ощущая его так же, как и он ее. Он застыл на месте — слова Коллье вспыхнули в памяти.
Отпусти ее.
Ее лицо было болезненно прекрасным, очерченным в неземном свете. В глазах плескался отраженный свет далеких звезд. Другая половина его души. Тело кричало ему — двигайся, иди к ней, верни ее назад — но он стоял за деревьями и лишь следил за ней, жадно впитывал ее образ, зная — это может быть все, что у него останется.
Чуть слышно она начала двигаться в его направлении, тихая и грациозная, как волчица. Люк задрожал и почувствовал трепет связи с бессловесным зовом своего имени. Бездна разверзлась под его ногами, и он отступил в сторону, зверь внутри требовал победы, но Люк отказался от нее. Он вновь открыл внутри себя нечто, что он думал, уже исчезло и навсегда потеряно.
Позволь ей уйти.
Он растаял в тени раньше, чем ее глаза успели обнаружить его. Пока луна поднималась над лесом, он бежал, позволяя связи распутаться и рассеяться, подобно горному туману.
Выживание. Волки, бежавшие рядом с ним, понимали это, и он взял их силу, втягивая ее в себя. Он выживет, он научится жить с потерей, болью и горем. Он выживет — а она будет свободной.
Он ухватился за последнее хрупкое мгновение ощущения Джой, а затем позволил ей уйти.
— С тобой все будет в порядке? — глаза Мэгги сильно блестели, голос был недостаточно ровным, она держала руку Джой так, будто бы не собиралась никогда ее отпускать.
Грузовик тарахтел у обочины, разрушая неподвижность рассвета. Утро должно быть временем начинаний, подумала грустно Джой. Это же принесло одни прощания.
— Да. Все будет хорошо, — ей удалось улыбнуться. — Спасибо Мэгги. За все.
— Не за что, — Рыжик неохотно выпустила ее руку. — Береги себя, детка.
Мэгги отступила назад, ее нижняя губа задрожала. Отворачиваясь, она натолкнулась на долговязую фигуру Алана Коллье.
— Мэгги, — сказал он тихо, удерживая ее. Его голубые добрые глаза искали глаза Джой поверх массы рыжих кудряшек. — Джой, я услышал, что ты уезжаешь. Я хотел удостовериться, чтобы сказать до свидания.
В его голосе не было упрека, одно лишь сдержанное сожаление. Джой опустила глаза.
— Извините, что не сказала вам, я не хотела, — внезапно она встретила его взгляд. — А Люк? Он?..
Тихо вздохнув, он покачал головой.
— Его здесь нет, Джой, — мгновение казалось, что он хочет что—то добавить. Джой приготовилась к вопросам, которые так и не последовали. Когда она нашла его глаза, то увидела в них понимание, понимание, не требующее слов и объяснений. Он ступил вперед, чтобы взять ее руку в теплое крепкое рукопожатие.
— Алан, — сказала она тихо, — что я могу сказать… Как я могу вас отблагодарить?
— Ты можешь отблагодарить меня тем, что будешь счастливой, — его улыбка была почти грустной. — Будешь честной с собой, — он потянулся и охватил её подбородок. — Ты сильная, Джой. Сильнее, чем думаешь. Никогда не будь меньше, чем ты есть.
Джой отвела глаза, позволяя слезам неудержимо течь.
— Я никогда не забуду вас, Алан.
— Как и я тебя, Джой, — он начал отодвигаться, и она схватила его, притягивая к себе в свирепом крепком объятии. Его шершавая щека оказалась рядом с её ртом, и она поцеловала её. На мгновение он стиснул ее так же крепко.
— Пожалуйста, — прошептала она в его воротник, — не оставляйте его одного.
Его объятия медленно разжались, и он отодвинулся, чтобы поймать одинокую слезу кончиком пальца.
— Не оставлю, Джой, — сказал он так тихо, что слова прозвучали чуть громче вздоха. — Я тоже его люблю.
— Готовы ехать, мисс? — сильный и резкий голос водителя грузовика врезался между ними, разрушая нахлынувшие эмоции прежде, чем они успели разорвать Джой на части.
Руки Коллье подтолкнули ее, помогая забраться наверх, поддерживая, пока она усаживалась на залатанное сиденье грузовика.
— До свидания, Джой, — сказал Коллье. Его голос практически потерялся в реве грузовика. — Береги себя.
Он послал ей последнюю улыбку, закрыл дверь и отступил от грузовика. Джой опустила стекло и припала к окну, будто могла каким—либо образом запечатлеть их лица, вдохнуть чистого горного воздуха в свои легкие так, чтобы его хватило на весь обратный путь домой. Забрать его весь в свою одинокую ссылку. Она махнула рукой, когда грузовик тронулся, и пальцы Коллье слегка прикоснулись к её, затем он стал удаляться, и яркая голова Мэгги стала только цветным пятном, видимым сквозь пелену слез.
Она смотрела назад, пока они не проехали Мейн—Стрит, огибая по пологой дуге, ведущей к автомагистрали. Деревья окружили их с обеих сторон, и утесы—близнецы, охраняющие Лоувелл от остальной части мира, выросли в сверкающем утреннем небе. Джой откинулась назад на своем сиденье и закрыла глаза. Его здесь не было, но она чувствовала его, даже сейчас ощущала, как он следит за ней, и это терзало душу осязаемой болью.
Сердце стало тупой свинцовой тяжестью в груди, когда она услыхала крик. Она поняла, что это было, еще до того, как повернулась, нагибая плечи, чтобы взглянуть на скалы, исчезающие вдали. Можно было увидеть только силуэт, балансирующий на краю обрыва. В щемящей тишине волк замер на мгновение, откинул голову назад и завыл.
Его жалобный крик сжимал сердце еще долго после того, как они оставили Лоувелл далеко позади.
Глава 22
Джой уставилась на развернутый на столе проект, видя четкие линии и углы размытыми и неясными. Солнечный весенний свет пытался проникнуть в огромное окно офиса сквозь прикрытые, словно решётки тюрьмы, жалюзи.
