Не помня себя, я лягнула этого кого-то вниз и вжалась в дверь так сильно, что начала продавливаться сквозь неё и падать.
Медленно.
Падать…
Придя в себя, я поняла, что и правда уже стою за дверью, но не потому, что прошла сквозь неё, а потому что кто-то открыл подвал и выпустил меня.
Потом я почувствовала тёплое прикосновение на плече, увидела, что потолок как-то странно сполз и поняла: я и не стою то вовсе, я лежу на полу, навалившись на чью-то руку.
– В чём дело, Полли? – Мишель выглядел очень болезненным: бледно-серая кожа, впалые круги под глазами, нечёсаные и немытые волосы. Глаза были мутными, как у мертвеца, а губы, наоборот, неестественно красными. Он напомнил мне покойника, которого загримировали для похорон. Но стоит отметить, что этот образ очень органично ложился на него.
Я вскочила на колени и подползла к распахнутой подвальной двери.
– Ты меня пугаешь, Полли. Может, объяснишь, что происходит?
– Близнецы! Они заперли меня и там… Там была вода и кто-то…
– Вода?
– Теперь ничего нет… – От растерянности я так и продолжила сидеть на коленях и водить рукой по сухому полу.
Мишель навалился на стену и потёр переносицу, кажется, ему было трудно стоять на ногах:
– Близнецы, значит?
– Да! Эти подонки проходу мне не дают, и кто-то из них укусил миссис Беккер. Может, стоит просить справки от психиатров прежде, чем заселять тут всяких?
– Об этом не беспокойся. Они уже уехали.
– Что? Когда?
– Только что. Только что они уехали, понятно?! – резко выкрикнул он.
Рявкнув, Мишель поднял с пола плед, который я не заметила, укутался в него и ушёл наверх.
Он был серьёзно раздражён и, кажется, впервые не скрывал это.
Я не знала, что думать. Эта ситуация пугала меня и жутко бесила. Не поднимаясь, я дотянулась до выключателя и зажгла свет в подвале. Внизу было сухо, за исключением маленькой мыльной струйки воды, что вяло вытекала из прачечной.
Спускаться проверять я не стала. И без этого было понятно, что, по-видимому, сломалась стиральная машина. Однажды я здорово затопила соседей, когда со мной приключилось такое.
Если я в панике приняла это за нескончаемые потоки воды – значит, я точно сошла с ума. Свихнулась начисто…
Через несколько минут я нашла в себе силы встать и отправилась в спальню – стоило привести себя в порядок перед ужином. По пути я заглянула к Питеру и попросила посмотреть стиральную машинку.
***
Стоя в одном белье и держа в руках платье, я пыталась понять две вещи: почему оно всё же мокрое и откуда на рукаве в районе предплечья появилось густое чёрное пятно.
Если задуматься, Мишель именно за это плечо придержал меня, когда я неожиданно выпала на него из открывшейся двери. Значит ли это, что пятно было на его руках?
Я вытащила из шкафа зелёный махровый халат, пойду на ужин прямо в нём и пусть кто-то хоть слово скажет против. Все мои свитера были в стирке, а платье промокло в привидевшейся мне воде. К тому же, сегодня было очень холодно.
Я спустилась вниз. Именно сегодня Беккер вздумалось накрыть в столовой. Все, включая Мишеля, уже сидели на своих местах. Стол был рассчитан на двенадцать персон, наша же скромная компания за ним смотрелась жалко и сиротливо.
Каждый посчитал нужным приподнять бровь, увидев меня в халате. Я сделала самое невозмутимое выражение лица, какое только смогла вообразить, и принялась за закуску из маринованных овощей.
Мишель сидел во главе стола и по-прежнему выглядел, как живой труп. Однако больше не казался ни раздражённым, ни больным. Следов чёрной субстанции на его руках видно не было, зато на костяшках правой руки я разглядела длинную, глубокую царапину. Так я была права? Это и правда он разбил моё зеркало?
– Так наши гости, они уехали? – невзначай спросила Аня, после чего ушла за десертом, словно ответ её не так уж и интересовал.
Получив свою порцию персикового желе и с жадностью его проглотив, Мишель подтвердил, что Близнецы покинули пансионат. Питер повернулся ко мне и подбадривающе подмигнул:
– Видишь, и ничего дурного не произошло.
– Потом поговорим, – прошипела я и встала из-за стола.
Следом встала миссис Беккер. Удивительно, но за ужином она не произнесла ни слова, не сверлила взглядом и не сделала никому ни одного замечания. Наверное, Мишель тоже изумился этому, потому что он как-то странно забарабанил пальцами по столу и окрикнул женщину.
– Я хочу подышать свежим воздухом, извини, Мишель, – не оборачиваясь, произнесла она.
Как всё-таки эти двое хорошо друг друга понимают. Я видела, как Беккер иногда улавливала какие-то указания Мишеля только по одному его взгляду. Из каких-то тайных глубин моего подсознания стала проглядывать неожиданная зависть: в моей жизни у меня ни с одним человеком не было такой связи. Хоть, безусловно, это был мой осознанный выбор.
Я, Питер и Аня собрали со стола всю посуду и отправились мыть её на кухню. Сегодня была очередь Ани, но раз все дела уже были сделаны, мы решили ей помочь.
Я орудовала вспененной губкой, это занятие меня всегда успокаивало, Аня протирала всё белоснежным полотенчиком и раскладывала по местам. Питер, судя по всему, посчитал, что для него работы не нашлось, он сел на тумбу рядом с раковиной и стал руководить процессом, чавкая яблоком.
– Ты приболела, да? – спросила меня Аня.
– По-твоему, только больные люди приходят на ужин в халате? – усмехнулась я, ребята промолчали. – Ладно, забудь, может, и вправду приболела. Пит, ты поговорил с Мишелем про…ну, ты понял?
– Нет, решил отложить до утра. Он вроде ещё не поправился.
Аня негодующе притопнула:
– Вы говорите про того человека с пистолетом? Я думала, мы решили не вмешиваться в это? Мы же понятия не имеем, кто он и откуда знает Мишеля и Брана. Будет меньше проблем, если мы забудем об этой истории!
Питер поперхнулся своим яблоком и удивлённо уставился на меня. Я пожала плечами и удивлённо уставилась уже на Аню. Похоже, мы оба не ожидали от неё такого тона.
– Ань, так будет правильнее, Мишель может быть в опасности! – возразил Питер, спрыгнув на пол.
Аня тщательно протёрла полотенчиком свои изящные ручки и скинула его с плеча.
– Ребят, вы только подумайте, совсем скоро конец сезона. «Чёрная лилия» закроется, мы отправимся по домам. Может, проживём эти несколько недель в спокойной обстановке?
– Ладно тебе, что случилось, Ань?
– Ничего. Ничего не случилось, Питер. Просто… Здесь такое место, понимаете? Сколько не копай – до дна не доберешься. Вы не знаете, а я знаю! Если вы собираетесь окунаться в эту грязь, то мне не рассказывайте. Я не участвую в этом.
