— Мне очень жаль, Лорджин.
После ужина Дина с радостью увидела, что рядом с их спальней есть ванная, и восторженно погрузилась в воду. Выйдя оттуда, она пересекла комнату и заметила, что Лорджин придвинул свой стул к окну. Его скрещенные ноги в сапогах были задраны на каменный подоконник. В руке он сжимал рог с кираном и всматривался в ночь, казалось, уносясь за тысячи миль отсюда.
Не желая тревожить его, она скользнула под простыню и мгновенно заснула.
Несколько часов спустя Дина почувствовала, как прогнулась постель, когда в нее лег Лорджин. Сразу перекатившись поближе к ней, он заключил ее в объятия.
— Адианн… — прошептал он.
В его голосе звучала такая мука, что Дина сразу поняла: он ищет у нее утешения. Не потому, что мог не завершить свой Поиск, а потому, что боялся, что его друг Трэд навсегда для них потерян.
Она обняла его и, успокаивая, погладила ладонью по спине. Он все еще был влажным после ванны. Его рот прильнул к ее губам в горько-сладком поцелуе. Она ответила на его поцелуй, крепко прижимая к себе просто потому, что сейчас Лорджину это было необходимо и она хотела унять его тревоги и утешить. Он был ее дорогим другом и более того…
— Адианн…
В темноте она приложила палец к его губам:
— Ш-ш-ш… Все в порядке. Просто люби меня сегодня, Лорджин.
Он крепко сжал ее в объятиях:
— Я буду каждую ночь любить тебя, Адианн.
Его рот нежно взял в плен ее губы.
Женщина вошла в комнату Трэда и не закрыла за собой дверь. Она решительно пересекла ее и остановилась. Трэд молча смотрел на нее из-за края рога с кираном.
Обольстительно улыбаясь, она расстегнула застежку своего одеяния, и оно, мерцая, скользнуло вниз и улеглось вокруг ног золотистой атласной лужицей. Ничего не изменилось в холодном лице, когда он изучающе рассматривал ее обнаженные формы своим странно плоским, не пускающим вглубь взглядом.
Пряный, знойный шепот женщины ласково прошелестел в воздухе комнаты:
— Какого хитрого и порочного удовольствия ждет мой господин сегодня?
Ледяные зеленые глаза Трэда полыхнули огнем, говоря о бурных обжигающих чувствах, кипящих под невозмутимым внешним спокойствием этого человека.
Поставив напиток на стол, он поднялся с кресла и пинком закрыл дверь. Его сапоги проклацали по каменному полу.
Вскоре через толстую дверь стали просачиваться сладострастные женские стоны наслаждения.
Она умоляла его прекратить… остановиться…
Но он не останавливался…
Глава 12
Они жили в поместье уже больше недели, а потепление характера Трэда та'ал Тирдара даже не маячило на горизонте.
Этот человек был каким-то несгибаемым. Его обычный образ жизни, если только такой образ жизни можно назвать обычным, следовал крайне неудобному распорядку. Большую часть дня он спал и присоединялся к гостям лишь к концу дня. Говорил только тогда, когда с ним разговаривали. Все остальное время он держался от них на расстоянии с отрешенной холодностью. Его манеры, не будучи впрямую оскорбительными, были едва вежливы. О том, чем этот человек занимался по ночам, можно было лишь догадываться, но он удалялся в свои покои сразу же после вечерней трапезы.
С той первой ночи в доме Трэда Лорджин ни разу не вспоминал о своем отчаянии в связи со сложившейся ситуацией, но Дина видела, как он озабочен. По своему обыкновению Лорджин решил проявить терпение, надеясь, что со временем прежний Трэд проявится хоть в какой-то мере. Однако до сих пор эта стратегия себя не оправдала. Поскольку и к ней он применял тот же самый подход, Дина понимала, что следующим его шагом будет конфронтация. Она лишь не знала, сколько еще Лорджин сможет ждать, пока начнет жать на все кнопки.
Риджара она редко видела. Дикий кот отправился разжигать и утолять страсти женской части этого поселения и его окрестностей. Вчера он сказал что-то насчет каравана, остановившегося за стенами поместья, после чего его не видели до вечера. Он все еще дымился утоленным жаром страсти.
После еды Трэд извинился и ушел к себе, а Лорджин пригласил Риджара прогуляться по поместью. Что хорошего ночью в заррэйнской пустыне, оставалось для Дины загадкой.
Ей было скучно. Она оглядела пустую комнату. Здесь ей нечего делать. Читать на их языке она не умела, телевизоров и видео у них не было, какое-то рукоделие или хобби во время Поиска и путешествия были невозможны, а Лорджин сейчас занят другим. Она вздохнула.
Днем Лорджин взял ее с собой на площадь, раскинувшуюся посреди поместья, где расположился маленький рыночек.
Ремесленники предлагали свои товары и всевозможные услуги. Некоторые женщины из каравана делали хорошенькие горшочки из какого-то похожего на глину материала, хотя никому из обитателей поместья они не приглянулись, несмотря на все старания женщин обратить на них внимание. Надо подумать, может, завтра она купит у женщин немного этого материала. Тогда ей будет чем заняться вечерами.
Ночью было совсем другое дело. По ночам у нее дел хватало. При мысли о любовных ласках Лорджина на ее лице появилось мечтательное выражение. Она не могла забыть его слова, сказанные в первую ночь по приезде сюда: «Я буду каждую ночь любить тебя, Адианн». И он выполнял свое обещание. Утренние часы тоже нельзя было исключать. А иногда и послеполуденные. И промежуточные… Словом, в любое время, когда он был в таком настроении. Это был мужчина неиссякаемой энергии.
Широта и глубина его познаний просто изумляли, а от его изобретательности и пылкой непосредственности у нее захватывало дух. Можно было подумать, что каждая ночь с Диной была тоже его личным поиском, в котором он старался узнать ее. Каждый раз, занимаясь с ней любовью, он как бы вновь открывал ее для себя. То, что было хорошо, становилось еще лучше. Он приказывал, требовал, уговаривал, соблазнял, завораживал ее. Лорджин был мужчиной невероятно страстным. В некоторые ночи он был просто ненасытен.
В комнату вошел слуга, чтобы зажечь камин, и прервал полет ее фантазии, в которой мелькали Лорджин, веревки и взбитые сливки. Она виновато покраснела. Ну и пусть! Этого бы не случилось, если бы ей было чем заняться. Кроме Трэда, здесь больше никого не было, кто бы мог… Трэд! Почему бы нет?
Он здесь. Она здесь. Возможно… лишь возможно… она сможет увидеть то, чего не заметил Лорджин. Нужно попытаться. По правде говоря, на Заррэйне ей стало надоедать. Его не назовешь модным курортом. Дина повернулась к слуге:
— Куда уходит Трэд по вечерам?
Казалось, слугу этот вопрос удивил.
— Он удаляется в свои покои.
Это не предвещало Дине ничего интересного: не могла же она ворваться в спальню к хозяину.
— Он идет спать?
— Нет, госпожа, он читает в своем кабинете.
