— Это срочно? — выдохнул мне в ухо, зарываясь носом в волосы на макушке. По телу прошла дрожь, отчего-то повело. Сердце забилось часто и громко, а по спине покатилась капля пота. Вот это реакция…
— Не то чтобы… Да. Важно. Я хотела бы поговорить о нас, о наших отношениях. Если ты не возражаешь, — набралась смелости и, наконец, повернулась к нему лицом. Бекет стоял, склонив голову, разглядывал меня, как какую-нибудь диковинку. — Так что?
— Я возражаю. Потом поговорим, — взяв меня за плечи, снова повернул спиной к себе и надавил на спину, заставляя наклониться к перилам. Я оторопело уставилась вперёд, схватилась за холодные поручни. — Вот так. Умница, — задрав мой халат, быстро стащил трусики вниз, отпустил у колен и они свалились к лодыжкам.
Скользнул рукой по промежности, и я почувствовала влагу. Он меня слюной, что ли, смазал? Что, прям здесь? Сейчас?
— Иван…
— Тихо. Расслабься, — и, надавив членом на вход, скользнул между припухших складочек.
Я непроизвольно дёрнулась, но Бекет положил руку на моё плечо, чуть прогнул.
— Расслабься, сказал тебе.
Я выдохнула, сжала пальцы на перилах и впустила его глубже. Промежность растянуло до предела, и я всхлипнула от внезапно накатившего страха. На какое-то мгновение показалось, что он меня порвёт, но Бекет замер, дав мне привыкнуть, и задвигался в медленном ритме.
Каждый толчок словно выверенный, спланированный заранее, и ощущения странные. С одной стороны тянущий дискомфорт, с другой — что-то новое… Не похожее ни на что. Будто нет ничего правильнее его плоти во мне.
Рывки участились, пальцы Ивана врезались в кожу на бёдрах, и теперь к его движениям присоединились хлопки тела о тело.
Услышав свой стон, я даже не сразу поняла, что принадлежит он мне. Вскинув голову вверх, смотрела на сверкающий ночными огнями город, на горизонт, где звёздное небо сливается с землёй, и тихо вскрикивала после каждого шлепка.
Дыхание Бекета сбилось, вырывалось из лёгких с шумом, обжигая кожу моего плеча. Он что-то хрипло сказал мне на ухо, прихватил зубами. Я прогнулась сильнее, чувствуя, как приближается оргазм, но застыла, уловив за пышными кустами роз какое-то движение. Мне не показалось… Там совершенно точно кто-то стоял. Стоял и наблюдал за нами. А потом двинулся вперёд, и свет фонаря упал на его лицо.
Костя…
* * *
— Ты приставил ко мне охранника! — влетела в его кабинет и оторопело уставилась на мужчин в строгих костюмах, с не менее строгими лицами. Ничему меня собственные ошибки не учат. Могла же ведь постучаться. Ох уж эта глупость… Верная спутница моей жизни.
— В чём дело, Милана? — Ивану явно не понравилось то, что я влетела посреди совещания. Недовольно нахмурился, опустил голову, глядя на меня исподлобья.
— Я… Поговорить хочу, — пыл мой мгновенно поубавился, но врождённое упрямство не давало уйти ни с чем.
— Позже. Я сейчас занят.
Мужчины как бы невзначай (все по очереди) прошлись по мне любопытными взглядами, а я засмущалась, щёки вспыхнули, словно меня по ним отхлестали.
Да, неудобно вышло. Радовало одно — выгляжу я скромно, но сногсшибательно. Белое платье с большими маками и пышной юбкой до колен, на поясе большой бант, а дополняет образ болеро в цвет — куколка, как меня назвала Галина.
— Я тогда позже зайду, извините, — улыбнулась всем присутствующим, и кто-то даже причмокнул, чем сразу же нарвался на пристальный взгляд Бекета. Вот так вот, Иван Андреевич!
— Да, Милана, зайди позже. Спасибо.
Я медленно повернулась на каблучках, так же неторопливо вышла из кабинета. В руке завибрировал мобильник, и я победно усмехнулась, увидев имя Бекета.
«Нахрена я купил тебе мобильный, если ты всё равно им не пользуешься? И что это за платье?»
Я улыбнулась шире, представив в этот момент его лицо.
«Во-первых, по мобильному ты не отвечал. А во-вторых, это платье ты сам вчера купил. И вообще, что с ним не так?»
«Через полчаса поговорим», — получила в ответ и со вздохом повернулась к бугаине по прозвищу Тур. И правда, похож на быка, огромного и не очень умного.
— Что, так и будешь за мной ходить?
Ничего не ответив, он безразлично моргнул, взглянул на экран телефона, известившего о входящем сообщении.
— Иван Андреевич сказал ждать в комнате отдыха, — и, приоткрыв дверь в уже знакомый коридорчик, посторонился.
— Да не вопрос, — прошмыгнула мимо, хлопая дверью перед носом охранника. Он, в принципе, ни в чём не виноват, но так уж случилось, что я натура свободолюбивая и надзиратель мне ни к чему. И дяденьке Бекету придётся с этим смириться.
Со вчерашнего дня я чувствовала себя неловко и тревожно. Я не знала, что делать с Костей и его ночными визитами ко мне. Рассказывать Ивану как-то гадко и нехорошо. Тем более, я не знаю, как он отреагирует. А что, если он вообще прогонит Костю? Как я потом буду смотреть в глаза людям? И плевать, что они все и так меня ненавидят. Я не хочу быть сволочью.
Вспоминая вчерашний вечер, краснела, бледнела и задыхалась. Так некрасиво получилось и ужасно стыдно… Я кончила как раз в тот момент, когда в темноте разглядела Костю… Парень всё видел, всё слышал, и теперь я для него не только предавшая собственные принципы «шкура», но и грязная развратница, что трахается со своим покровителем на глазах у других.
Разумеется, Костю никто не звал в сад и уж точно не заставлял за нами следить. И его взгляд, брошенный напоследок, очень пугал. Нужно поговорить с ним ещё раз и убедить прекратить это преследование. Пока всё не зашло слишком далеко.
Иван пришёл минута в минуту, как и обещал. Захлопнул дверь, прошёл к дивану, на котором я уже успела задремать, и присел у моих ног.
— Что это было? — взгляд строгий, глаза смотрят в глаза. В общем, всё в стиле грозного диктатора.
— Я хотела поговорить на счёт охранника. Зачем он мне?
Бекет закинул мои ноги к себе на колени, сам привалился к спинке дивана и закинул на неё одну руку. Второй сжал мою коленку.
— Я решил, что так будет лучше. Время неспокойное, в разных районах возникают бунты. Хочу, чтобы ты была в безопасности, — сообщает серьёзным тоном, тянется к мини-бару за бутылкой виски. — А ты прекращай вламываться в мой кабинет без стука. Здесь я на работе, — наливает себе выпить, одним глотком поглощает янтарную жидкость и, выдохнув, снова откидывается назад. — По поводу одежды, — пальцы на моей ноге смыкаются крепче, взгляд снова обращён ко мне. — Вот так ходить перед мужиками не надо. Кажется, объяснял уже. Я заколебусь твоих ухажёров отстреливать.
Надеюсь, это была шутка. Хотя по нему и не скажешь.
Я резко сажусь, опускаю ноги на пол.
— Вы, Иван Андреевич, со мной как со своей собственностью говорите. Будто я какая-то рабыня. А я не рабыня. И мне хочется немного свободы. Я не могу выходить за территорию резиденции, даже по территории передвигаюсь с охранником. Скоро на цепь посадите? Мне, знаешь ли, такие отношения…
