Он улыбнулся, и тут же поежился – отчасти от холода, отчасти от удовольствия. Вода была все-таки холодной, несмотря на защитный костюм. Достав фотоаппарат, водолаз сделал снимок. Дышать становилось трудно, он проверил датчик на предмет того, сколько осталось запасов кислорода. Он знал, что расходует больше, когда волнуется, но прибор сказал, что поводов для тревоги нет.
Ему удалось расчистить ил настолько, что стало видно лежащий на боку металлический ящик. Он расчистил еще, чтобы найти замок, и его внимание привлекла маркировка. Символы на замке ящике были четко видны, несмотря на ил и грязь. Их было два – один над другим. Наверху череп, а внизу еще более пугающий – свастика.
Марстранд, 1 августа 1963 года
Сири плохо отреагировала на новость о помолвке Арвида и Элин. Так плохо, что он не осмелился рассказать ей, что свадьба уже состоялась. Может, все вышло бы по-другому, расскажи он ей тогда, но прошлого не вернуть.
В голосе Сири было столько отчаяния, когда она предложила прогулку на яхте, что Арвид пожалел ее и ответил согласием. Выйдя из гавани Марстранда, они взяли курс на юг. Они проплыли мимо белоснежной виллы доктора на Клёверэн, где в тот день проходил праздник. Вилла была на самом берегу Альбрехтсканала. Из ее окна открывался вид на воду и на местность по другую сторону под названием Хальсен.
Из виллы доносились смех гостей и звуки музыки, которую играл в беседке струнный квартет. На берегу фотограф делал снимки всех гостей парами.
Теплый ветерок надувал паруса, гоня их вперед к Сэлё. Элин чувствовала себя неважно. Лицо у нее было совсем зеленое от качки, и она с нетерпением ждала, когда они причалят. Беременность пока была незаметна. Арвид стал работать меньше, чтобы заботиться о жене, которая плохо переносила беременность. Сейчас, когда они сидели на скалах, она приободрилась, но все равно выглядела слабой и хрупкой. Арвид накинул ей плед на плечи. Сири разливала кофе. Арвиду не понравился спутник Сири, не потому что он был нелюбезен, а потому что он явно был женат.
– Серьзно, Арвид, – прошептала Элин. – Ей так необходимо все время звать его любимый?
– Может, это его второе имя. Бликстен Эльсклинг, – пошутил Арвид.
Бликстен, как его звали, занимал высокое положение в местном светском обществе. Сири приложила много усилий к сегодняшней прогулке: сделала бутерброды и испекла булочки. Элин тайком от всех ела взятые с собой яблоки, помогавшие бороться с тошнотой. Она сильно исхудала, но врач сказал, что токсикоз должен скоро закончиться. Арвид сильно беспокоился за нее, и надеялся, что врач прав. Почувствовав запах кофе, Элин сморщила нос и отвернулась. Арвид незаметно для других выпил ее кофе. Сири расстегнула блузку до самого живота и улеглась на скалы загорать. Элин с Арвидом пошли на прогулку. Арвид заметил, что стоило им с Элин отойти на значительное расстояние, как Сири со своим спутником удалились в трюм.
Ветер сменился на юго-западный. Снявшись с якоря, они поплыли на восток, потом на север мимо всех островов до самого Клэдесхольмена, где решили повернуть назад. Арвид чувствовал себя неважно. Дело было не только в тревоге за жену, он чувствовал, что тело его отяжелело, руки и ноги плохо слушались. Даже дыхание давалось ему с трудом.
Он ничего не сказал, не желая расстраивать Элин, но Сири кидала на него озабоченные взгляды. На горизонте собрались серые облака, ветер усилился. До Марстранда оставалось недалеко, но море опасно потемнело. Ветер прекратился, словно беря передышку, перед тем, как превратиться в шторм.
Тогда это и произошло. Он не видел, как все случилось, но Элин упала за борт. Услышав ее крик, он немедленно бросился в воду за ней.
– Арвид, нет! – крикнула Сири ему вслед. Ее спутник схватил девушку и, как показалось Арвиду, встряхнул ее.
Арвид увидел, как Элин накрыло волной. Несмотря на тошноту, он поплыл к ней, стараясь не выпускать жену из вида.
– Лодка, – сказала она, когда он достиг ее.
Он обернулся, но каждое движение давалось ему с трудом. Все вокруг закружилось. Лодка, остров. Рот наполнился водой, он выплюнул воду и понял, что вместе с водой наружу выходит содержимое желудка. Живот свело судорогой, руки и ноги отказывались двигаться, но Элин была рядом с ним, и это было единственное, что имело значение.
⁂
Пальцы Маркуса стучали по клавишам. Правда смотрела на него с экрана как дуло пистолета. Он прочитал суровые строки и добавил фотографию. Боже мой, подумал он. Он ожидал от поездки в Швецию чего угодно, но только не этого.
Дрожащими руками он взял телефон и включил интернет, чтобы послать статью Хайди. Нужно выбираться отсюда как можно скорее, не позднее завтрашнего утра. Пробежав глазами написанное в последний раз, он нажал на «отправить». Интернет не работал. Он поднес мобильный к окну, чтобы поймать связь, но сигнал был слишком слабым.
– Маркус? – раздался знакомый голос из коридора. Сара. Маркус улыбнулся. Он убрал телефон и ноутбук. Письмо не отправилось, но он займется им позже. Можно снова попросить Сару одолжить компьютер.
⁂
Карин проснулась рано. Солнце проникало сквозь грязные окошки. Карин нечасто мыла их, так как грязь не позволяла любопытным заглянуть в лодку, но порой ей было жаль, что она не может любоваться видом из окна. После завтрака Карин принялась за уборку. Она налила старого доброго мыла в ведро с горячей водой и натянула резиновые перчатки. В лодке запахло мылом. Матрасы и одеяла Карин выложила на палубу на солнце. Табуретки и скамейки перевернула и поставила на стол. Она тщательно вымыла пол и потом насухо вытерла. Спустя три часа яхта сияла чистотой, и можно было отдохнуть за чашечкой кофе. На часах было только десять. Карин устроилась на палубе и расстегнула кофту, подставляя свою бледную кожу теплым лучам весеннего солнца. День обещал быть теплым. Солнце заливало лодку сквозь кристально-чистые стекла, губная гармошка на полочке отбрасывала солнечные зайчики на потолок. Карин решила убрать последние следы присутствия Йорана на лодке и в ее жизни и отправил губную гармошку в мусорку. Он позвонил четыре раза за ночь, под конец Карин взяла трубку, но не стала говорить, где она. Если бы он не мешал ей спать ночью, может, быть получил обратно свою гармошку.
В гавани кипела жизнь. В воздухе витали запахи краски, бензина, дизеля. Люди на причале одалживали друг другу инструменты. Защитные надувные буи, спустившиеся за зиму, надували по новой. Ставили паруса и доставали канаты.
Тележки с лодками подъезжали к причалу одна за одной. Яхты и лодки спускали на воду сплошным потоком. Яхты же покрупнее спускали при помощи голубого крана, принадлежавшего портовой службе. Счастливые владельцы поднимались на борт и проверяли мотор. Жены присоединялись к ним с детьми и корзинками для пикника. Были среди владельцев яхт и женщины, но они были в меньшинстве.
Карин краем уха слышала, что у кого-то не заводится лодка. Жену несчастного звали Ева. К этому моменту все в гавани уже были в курсе. Ева пыталась убедить его обратиться за помощью, но мужчина отказывался, говоря, что зимнее хранение лодки обошлось ему в кругленькую сумму, и мотор должен завестись. Когда этого не произошло, мужчина начал крепко выражаться. Жена с детьми предпочла удалиться. Карин улыбнулась. Пенсионеры, гревшиеся на солнышке в гавани, тыкали в его сторону тростями и комментировали:
