— Не понимаю, почему мисс Девир предпочла его мне, — прогундосил лорд Крайтон.
Леона Хакорт искоса посмотрела на неуклюжего лорда.
— Это необъяснимо, — саркастически пробормотала она, что естественно прошло мимо ушей надоедливого лорда.
Леона прекрасно понимала, что это полностью выбор принца, но она не собиралась никого в это посвящать. Не потому что она чего-то боялась, просто при желании любой мог узнать мнение мисс Девир по этому поводу. Любой, но не этот кретин, сидящий рядом с ней. Когда Риджар со своей брыкающейся ношей проходил мимо Крайтона, тот, взмахнув своим кружевным носовым платком, сделал вид, что происходящее его совершенно не волнует: — C`est la vie! — воскликнул он радостно. Видимо, ему показалось, что этот жест с модным французским выражением даст ему преимущество перед другими. Леди Хакорт фыркнула, прикрывшись веером. Успокоившись, она с интересом стала наблюдать за широкой спиной принца Николая. Тот все еще крепко держал бойкую девицу, едва ли прилагая к этому большие усилия.
Леона вздохнула вслед этому бесподобному, мускулистому совершенству. Ладно, подумала она, такому мужчине как он быстро наскучит его провинциальная женушка. И тогда настанет её время, чтобы скрасить его жалкое, скучное существование. Леона Хакорт была сильно подавлена — она бы все отдала, чтобы хоть немного знать о том, что у принца на уме. Риджар в этот момент думал, что ему определенно нравится его новоиспечённая спутница, которая в этот момент яростно извивалась у него на плече. Он уже предвкушал, какой страстной окажется мисс Девир. Через пару часов она будет извиваться уже под ним. Потом на нем… перед ним… Риджар открыто улыбнулся. Он повернул Лайлек и поставил её на место невесты перед священником, не забывая удерживать её стальной хваткой. Девушка еще раз попыталась вывернуться, но он твердо взял её за руку и встал рядом. Риджар кивнул священнику — маленькому, тщедушному человечку, чтобы тот начинал церемонию.
Священник сглотнул и нехотя начал обряд. Ещё никогда перед ним не разыгрывалось такое представление. Не похоже, чтобы леди очень хотела этого брака. Возможно, он должен… Но, только один единственный, разноцветный взгляд высокого, иностранного принца, заставил священника поторопиться с чтением обетов. Никто не понял, что заставило тщедушного священника так спешить. Гости в замешательстве смотрели друг на друга. «Что он сказал?» разносился по холлу шепот. Агата решила было сказать священнику, быть помедленнее, но, вспомнив решительное лицо племянницы — передумала. Будет лучше, если всё поскорее закончится. Когда послышался низкий голос Риджара, и он произнёс «Согласен!» — Лайлек осознала происходящее. Она сверкнула на принца взглядом полным презрения. Неужели он думает, что я соглашусь?
Риджар внимательно наблюдал за ней из полуопущенных век. Человек, который проводит обряд, спросит о согласии Лайлек и ответ должен быть положительным, иначе свадьба не состоится. Ну, что за идиотские условности, размышлял Риджар. Мужчины из его мира не потерпели бы таких издевательств. Лайлек плотно сжала губы, решив быть немой, как рыба. Невозмутимый взгляд Риджара вспыхнул неожиданным озорством. Тот, кто знал о расе Хранителей не понаслышке, всегда настораживался, когда видел подобное выражение лица. Это значило, что Риджар что-то задумал. Мило улыбаясь священнику, Риджар послал Лайлек мысль, от которой она не смогла бы. «Ты согласна положить всему этому конец?» Лайлек, которая до этого не отрываясь смотрела на священника, как и следовало ожидать решила, что принц задал вопрос вслух.
— Да, я согласна! — завопила она, возмущенно притопнув.
— Тогда, властью данной мне, — заунывно пробубнил священник, — объявляю вас мужем и женой.
У Лайлек отвисла челюсть.
— Это я не вам сказала, а ему! — он кивнула в направлении принца, но никто не обратил на это внимание.
Священник, преисполненный сознанием выполненного долга, сказал, что принц может поцеловать свою невесту. Лайлек попыталась выдернуть руку из хватки принца, но не тут-то было. Риджар повернулся к ней. Когда он отпустил её руку, она почувствовала долгожданную свободу, но её облегчение быстро сменилось мрачным предчувствием, когда его руки коснулись её лица. Сильные пальцы скользнули сквозь волосы, властно повернув её к себе. Ей ничего не осталось, как ждать когда он её поцелует. Но, чего она совсем не ожидала так это того, что будет зачарована его прекрасными, неотразимыми глазами. Этими густыми, темными ресницами… Его взгляд казалось заколдовал её, она уже и не помышляла отвернуться от него, даже, если бы он позволил.
В этот волшебный момент она безмолвно смотрела на принца, плененная его взглядом. Почему-то, ей показалось, что его аромат укутал её: запах корицы и восковницы, отчего-то ассоциировался именно с ним. И был еще намёк на что-то экзотичное: необузданное, возбуждающее, едва отличимое различие, которое заставило её кожу запылать, а кровь кипеть. Он наклонился к ней. Она ощутила его пряное, обжигающее дыхание на своих губах, когда он заговорил. Его слова заставляли вибрировать от возбуждения каждую её клеточку.
— Хранитель берет тебя — отрекая других! Своей волей отдаюсь тебе — ты только храни! Частичка меня пусть пылает в тебе, Навек скреплены мы печатью любви!
Странные, загадочные зрачки Николая расширились. Его мягкие губы немного приоткрылись, как ей показалось в происходящем сейчас захватывающем, волшебном ритуале. Она широко распахнула глаза, когда принц нежными и мягкими губами дотронулся до её рта. И, у неё перехватило дыхание. Она не могла вздохнуть! Запаниковав, она ухватилась за его плечи, неуверенная хотела ли она оттолкнуть его или сильнее к нему прижаться. Он не давал ей сдвинуться с места, его бархатные губы не давали ей свободы. От недостатка кислорода она начала заваливаться в его объятиях; черные точки побежали у неё перед глазами. У Лайлек промелькнула мысль, что наверно так умирают от удушья. Но неожиданно, он вдохнул в неё воздух: теплый и сильный он наполнил её легкие. И, каким- то образом, в глубине души, она поняла, что этот вдох был не её.
* * *
Лайлек с мрачным выражением лица стояла возле окна в своей спальне и смотрела на растущий рядом дуб. У неё был такой замечательный план! Что же случилось? Как он обо всем узнал? Надо подумать: почему он всегда все о ней знает? Куда она идет, что собирается делать, с кем она, какие у неё родинки. Это, так вообще, не объяснимо! Праздничный ужин стал настоящей пыткой. Байрон и Бруммель разместились на разных концах стола, и каждый из них просто фонтанировал сомнительными замечаниями и малоприятными наставлениями по поводу предстоящей брачной ночи. Большую часть их советов, слава богу, она не поняла, но гости за столом считали их безумно смешными и, хихикая, многозначительно смотрели на неё и принца. Но апофеозом всего этого стал идиот Крайтон, который весь вечер гундосил неуместные французские выражения, типа, «je ne sais quo» i; да еще эта леди Хакорт, пожирающая глазами Николая. Но самое ужасное было то, что весь вечер рядом с ней должен был сидеть её му… муж и разыгрывать перед всеми трогательное внимание к ней.
Он то наполнял её опустевшую тарелку лучшими яствами, то предлагал ей налить вино. А когда никто не видел, он собственнически гладил её по бедру и с вызывающим весельем смотрел ей в глаза. Откланявшись, она очертя голову побежала в спальню лишь для того, чтобы обнаружить в своем единственном убежище белую, кружевную сорочку, аккуратно разложенную Эмми на кровати. Эта сорочка, белый флаг в проигранной битве. Лайлек не задумываясь, выбросила её в окно и натянула на себя самую жуткую, что смогла откопать. Она была длинной до пола и скрывала её до подбородка. Лайлек внимательно посмотрела на дверь, ведущую в покои мужа. У неё нет никакого желания спать в одной постели с этим деревенщиной, хоть он и предупредил её об этом. Неотесанный мужлан какой-то! Где это видано, чтобы муж с женой спали в одной комнате? И, тем более, в одной кровати? Это точно не для неё! Как ему удалось её одурачить? Она обязательно это выяснит! Лайлек сникла. Она честно призналась себе, что крайне недооценивала этого человека. Принц чрезвычайно умён. Было что-то издевательское в том, что за такой красивой внешностью прятался острый ум. Его ошеломляющая красота сбила её с панталыку, но она больше не допустит такого промаха. Как только он заявится, она его прогонит, наподдав, напоследок, под его упругий зад. Лайлек хлопнула в ладоши, будто только что покончила с неприятным делом. Её нервы были на пределе. Пусть только попытается…
