Я проверяю нашивку с фамилией на рубашке – Клэй.
– Мистер Клэй, меня зовут Тео. Я расстегну вам рубашку, чтобы проверить рану.
Снова стон.
Я разрываю ткань. Белая майка в пятнах крови. Особенно не нравится мне то, что расплылось в районе печени. Крови там больше всего, я поднимаю ткань и вижу вытекающую из раны струйку.
– Мистер Клэй? Держите вот так, пожалуйста, – я освобождаю его руки и прижимаю их к ране. – Прижмите крепко. Я вызову помощь.
Я кладу фонарик и достаю телефон. Вдруг по спине снова пробегают мурашки, когда я слышу знакомый звук – звон собачьего ошейника Томаса.
– Смотрите, мистер Клэй, один помощник уже здесь.
Томас подбегает и нюхает лежащего. Клэй пытается погладить собаку, но сил ему не хватает. Я набираю 911.
– Служба спасения. Откуда вы звоните?
– Дом непосредственно позади 4428 по Уорт-авеню. Здесь человек с проникающим ранением, отправьте сюда скорую, а на Уорт-авеню 4428 наряд полиции, пусть задержат Роберта Пейла.
– Минуту, пожалуйста… Как вас зовут.
– Меня зовут… – я замираю.
– Простите, не расслышала.
На лестнице в подвал слышны шаги. Томас пришел не один.
В последнее время мне довелось поучаствовать в достаточном количестве драк, чтобы не повторять ошибок новичка. Первый раз, когда мне надрали задницу около кафе в Монтане, я понял, что был совершенно не готов к такому повороту событий. Я никогда не забуду сочувствия на лице Джиллиан, когда она смотрела, как я вваливаюсь в ее кафе с характерным видом неудачника-клиента, избитого проституткой и ее сутенером. Но это было давно. С тех пор я кое-чему научился.
Я откатываюсь от мистера Клэя и свечу в сторону лестницы.
– Мудак! – орет Роберт.
Я не вижу его самого, но слышу глухой металлический звук. Похоже, у него в руках кусок трубы или что-то подобное. Не важно. Я вскакиваю и, выключив фонарь, мчусь к нему. В последний момент закрываю лицо руками и бросаюсь туда, где, по идее, должен стоять Пейл.
Я врезаюсь в него, и мы валимся на ступеньки. Он пытается схватить меня за лицо и царапает кожу. В ответ я обрушиваю град ударов на его голову, потом хватаю левой рукой за волосы, а кулаком правой начинаю молотить в висок. Рука, пытающаяся схватить меня, расслабляется. Я отпускаю его голову и проверяю пульс на шее. Живой. Теперь передо мной встает очевидная проблема – мне нечем его связать. Нужно проверить, как там почтальон, но я боюсь, что Пейл может прийти в себя и снова на меня напасть. Я хватаю его за руки и волоку туда, где бросил фонарь. Подбегает Томас и обнюхивает лежащего, но не проявляет никаких эмоций. Я хотел взять его ремень, но его не оказалось. Тогда я снимаю свой, обматываю ему запястья, а потом привязываю их к лодыжкам. Не идеальный вариант, но придется ограничиться этим и не спускать с Роберта глаз. Я возвращаюсь к мистеру Клэю.
– Как вы, держитесь?
В ответ снова стон. Он отпустил рану. Я зажимаю ее, а второй рукой ищу упавший телефон.
– Алло?
– У вас все в порядке? – спрашивает диспетчер. Я смотрю на разбитые костяшки.
– Да, но понадобятся две скорых.
Глава 20
Эхо
Я сижу на бордюре и массирую правую руку, а медики грузят мистера Клэя и Роберта по машинам скорой помощи. Перед домом стоят семь полицейских машин, и немногочисленные жители района собрались поглазеть на происходящее. Рядом со мной сидит Томас и наблюдает за детективом Даффи, которая оживленно беседует со своим начальством. Время от времени кто-то из них указывает пальцем в мою сторону. Я просто сижу и чешу Томаса за ухом.
Наконец Даффи заканчивает разговор и идет ко мне. Ее лицо непроницаемо, но вряд ли она собирается сказать что-то приятное. Она останавливается рядом, возвышаясь надо мной.
– Черт подери, доктор Крей. Ну, вот что стоило просто позвонить мне и сказать: «Послушайте, кажется Роберт что-то задумал, давайте проверим»?
– Вы и так знали, что он что-то задумал.
– Да… но… кто вообще дал вам право лезть в другой дом?
– Право? – переспрашиваю я, будто это слово из непонятного иностранного языка. – Я похож на человека, которому этот термин близок и ясен?
– Но нельзя же действовать только по собственным правилам.
– Конечно, можно. И мы постоянно это делаем. Я мог бы хоть сейчас изложить вам ход событий, который привел меня к убеждению, что в этом доме находится умирающий или уже умерший человек, но какой в этом смысл. Как мистер Клэй?
– Врачи говорят, будет жить. Роберт Пейл тоже, если вам есть до него дело.
– Есть, – отвечаю я, массируя начинающую распухать правую кисть.
– А по выражению вашего лица не скажешь.
– Между прочим, у меня с собой пистолет. Я мог бы его просто застрелить.
– Что? Вы не предупредили меня, что вооружены.
– У меня есть разрешение на ношение. Но я сейчас о том, что вполне мог начать стрелять, когда Пейл спускался по лестнице.
– Да, вместо этого вы сломали ему челюсть и организовали сотрясение мозга.
– Или, другими словами, рисковал собственным здоровьем и безопасностью, чтобы сохранить ему жизнь.
Она качает головой.
– И только поэтому вы сейчас разговариваете со мной, а не сидите на допросе у капитана Шмидта. А когда он подойдет поговорить с вами, вы расскажете, что Роберт попытался ударить вас обрезком трубы, пока вы помогали мистеру Клэю.
– Да, могу сказать что-нибудь в этом роде.
– Что-нибудь в этом роде? Ну, как знаете. – Она хлопает ладонью по ноге. – А где хороший мальчик, который сейчас поедет домой?
– Это очень добрый поступок.
Но она только корчит гримасу и, отвернувшись, идет к машине, по пути погладив подбежавшего Томаса.
Я встаю, скрестив руки на груди, и обдумываю произошедшее. Когда подходит начальник Даффи, я все еще в глубокой задумчивости пытаюсь разложить все по полочкам.
– Доктор Крей, надеюсь, я вас не сильно отвлек? – спрашивает он с сарказмом в голосе.
– Прошу прощения, безумная ночка, – говорю я, подавив желание ответить, что еще как отвлекает.
– Так, значит, вы услышали стоны со стороны заброшенного дома?
Это нечто новое. Я бросаю взгляд в сторону детектива Даффи. Она все еще стоит около своей машины и наблюдает за нашей беседой.
– В доме кто-то стонал. – Технически это правда. Человеческое ухо снаружи это услышать не могло, но стоны действительно были.
– И поэтому вы вошли в дом, где и обнаружили мистера Клэя?
– Я заподозрил неладное и вошел внутрь.
