– Поведенческие профили и генетика? – спрашивает Фигероа.
– Да. Сравнительный анализ может выявить людей с повышенной склонностью к агрессии. Не для того, чтобы обвинить и взять под стражу. Речь о более рациональном использовании ресурсов – за кем следить в первую очередь во время расследований.
Идея, конечно, не идеальная, но, может, так людей не будут арестовывать на основании «неправильного» гена. Ну а если она не сработает, то ее и вовсе забросят и забудут. По крайней мере я на это надеюсь.
– Ну, с этим можно работать, – кивает генерал. – Как далеко вы продвинулись?
Я думаю о мешанине данных из разных исследований, собранных в папке, которую держит Фигероа, но потом вспоминаю, что несколько месяцев назад запрашивал разрешение на работу с одной израильской лабораторией. Проект, по которому планировалось сотрудничество, очень хорошо подходил под цели, которые я только что описал генералу.
– Ну, мне пока не особо дают работать.
– Кто и почему?
– Мне нужно было связаться и сравнить результаты с одним исследованием, которое уже провели в лаборатории Сэндстоун в Тель-Авиве, но для этого нужно разрешение. Я его запрашивал практически сразу после того, как мы начали обсуждать Т-ген, – говорю я. Пусть Фигероа сам решит, что эти проекты связаны.
– Израильтяне? Наверняка им это будет чрезвычайно интересно, и наверняка они уже сами что-то подобное изучали. Хорошо, очень хорошо. Это ему очень понравится.
Я не переспрашиваю – кому «ему». До меня внезапно доходит, что начальство генерала может быть значительно более высокопоставленным, чем я раньше думал.
– Будет здорово, если вы поможете продвинуться в этом направлении, – говорю я.
А про себя думаю: главное, не слишком быстро.
– Да, я займусь немедленно. Через пару дней будут у вас все разрешения.
– Отлично, – вру я. – И как только разберемся с нашей внутренней безопасностью и дырой в сети, я смогу продвинуться по проекту.
– Да, точно, – говорит Фигероа, бросая взгляд в сторону двери. – С этим нужно разобраться. Этот Поуг, наверняка это его рук дело?
– Ну, я пока с уверенностью не могу сказать, – отвечаю я осторожно.
– Крей, я видел, как охотятся с приманкой, – с усмешкой произносит генерал. – И вы его выманили и пристрелили, как прирожденный охотник, можете мне поверить.
Я пожимаю плечами. По сравнению с настоящими маньяками в моей жизни, Поуг – это детский сад.
– У меня были подозрения, да.
– Вот и я об этом. На иностранную разведку он работать может?
– Нет, – качаю я головой. – Он просто хотел от меня избавиться. Наверное скачал данные на случай, если я заблокирую его доступ к сети или вообще уничтожу, в случае увольнения. А он хочет работать на вас.
– Он хочет быть профессором Креем. Подозреваю, что он сговорился с Османом.
– Не могу тут ничего сказать, – пожимаю я плечами.
– Ладно, с этим я разберусь. О Поуге не беспокойтесь, – говорит генерал. – Продолжайте работать.
– Я ценю вашу помощь.
А все складывается даже лучше, чем я ожидал.
– За этим я и приехал. Да, еще одно.
– Слушаю, – отвечаю я, уже начиная вставать.
– А что вы делали в Кентукки?
Я снова сажусь, потому что ноги внезапно отказываются меня держать.
Глава 37
Оправдания
Наверное, так себя чувствовал Тодд, когда я вскрыл его авантюру с копированием данных. Идеальный план был идеальным, ровно до того момента, пока события развивались в соответствии с ним. Он думал, что ему ничего не угрожает, данные зашифрованы, и полиция ничего не сможет сделать, даже имея на руках судебное решение, – ключи все равно у Тодда. А вот того, что благодаря моим действиям отказ добровольно выдать ключи станет фактически признанием вины, он предвидеть не мог.
Теперь попался я.
Фигероа не дурак. Когда Осман пришел к нему с жалобами на мое поведение, Фигероа решил проверить, чем там занимается эксцентричный Тео Крей. И можно только предположить, какие возможности для этого у него есть. В любом случае он знает, что я был в Кентукки. Но вот знает ли он что-то еще, неясно. Похоже, придется снова прибегнуть к методу «дозированной правды». Есть, конечно, вариант рассказать все целиком, и скорее всего мне за это ничего не будет, но есть вероятность запустить еще одну историю, аналогичную Т-гену, только теперь с вирусом.
– Я разыскиваю очередного серийного убийцу, – наконец признаюсь я.
– Мясник из Бутчер-крик?
– Связанная история, – отвечаю я туманно.
– Связанная? Он работал не один?
Я прокручиваю в голове его слова, и внезапно до меня доходит: это же я – Мясник из Бутчер-крик! Я никого не убивал, но я расчленял людей… Трупы, конечно, но это были тела людей.
– Не могу пока с уверенностью сказать. Я прорабатывал еще несколько убийств, которые, казалось бы, не связаны с этим, но на самом деле могут иметь неожиданные обстоятельства.
– А подробнее? – спрашивает Фигероа.
– Пока рано что-либо говорить. – Ужасный ответ, я знаю.
– Поставим вопрос иначе: можете ли вы рассказать в подробностях, для чего именно потребовались ресурсы лаборатории в расследовании этого дела?
Черт, генерал знает куда больше, чем я подозревал. Что, если ему доносит не только Тодд? Может, это Шейла, Дарнелл, остальные…
Так, сосредоточься, Тео. Есть шанс, что он уже знает о вирусе. Ты же сам рассказал о нем ФБР. Ладно. Предположим, что он знает вообще все. Будем отвечать, но вести свою линию.
– Ну, у меня была одна довольно радикальная идея. Я рассказал о ней ФБР, и они сказали, что я несу чушь. Но мне нужно было ее перепроверить.
– Я заметил, что ваши идеи, которые сначала кажутся чушью, в конце концов имеют тенденцию оказываться единственно верными, – отвечает Фигероа.
Пожалуй, кроме того раза, когда я выкопал яму на заднем дворе в попытках прорыть ход в нору хоббитов.
– На самом деле это все косвенно имеет отношение к Т-гену, – объясняю я. – Мы знаем, что некоторые гены активируются в присутствии определенных факторов окружающей среды…
Я останавливаюсь на середине фразы, потому что понимаю, что никогда не задумывался об одном из свойств «Хайда», которое было у меня прямо под носом.
– Крей? – голос генерала выводит меня из микро-транса.
– Простите, задумался. Да, так вот, гены могут активироваться во время голода, в присутствии бактерий, при избытке или недостатке определенных веществ и так далее. Что, если существуют гены, которые управляют нашим поведением, и их можно включать и выключать. Что, если существует ген психопатического поведения. Или группа генов, которая активируется определенным патогеном.
