– Нет, я не стану принуждать вас к экстремальным действиям, но хотела бы убедить пользоваться подземкой, подниматься на десятый этаж на лифте и совершать перелеты. Все это часть полноценной жизни, не так ли, Кейт?
Конечно же, она была права. Жизнь переполнена тесными пространствами и перекрытыми выходами. Она научится справляться с трудностями.
Кейт вышла из квартиры, закрыв за собой дверь. Она замедлила шаг и превратилась в большое ухо, когда проходила мимо двери пропавшей девушки, но так ничего и не услышала. Спустилась в вестибюль, прошла мимо привратника, который сменил Боба, и вышла прямо во двор. Небо было серым и волнистым, а свет таким сумеречным, что Кейт даже встревожилась – не проспала ли она весь день? Ноздри уловили запах сигаретного дыма. Кейт бросила курить сразу после университета, но ей по-прежнему нравился табачный дух. Она поискала источник запаха и увидела мужчину, сидящего на краю центрального фонтана во дворе. Он затушил сигарету о плиту. Кейт как раз проходила мимо него, когда он начал подыматься.
– Извините, – смутился он, показывая на погасшую сигарету.
– Мне все равно, – сказала Кейт, останавливаясь и глядя на него. Он был худой, почти костлявый, но с широкими плечами. На узком лице доминировал большой нос с горбинкой. У него были серовато-зеленые глубоко запавшие глаза, а кожа лица была покрыта редкими оспинами. По идее, он должен выглядеть уродливо, но ничего подобного не наблюдалось. Его нестандартные черты формировали печальное и красивое лицо.
– На самом деле я не курю. Бросил. Но вот нашел сигарету в ящике стола и представил, как выкуриваю ее, чтобы напомнить себе, как это ужасно.
Голос был глубоким и приветливым, и Кейт, которая не успела акклиматизироваться и все еще путалась во времени, почувствовала слабость в ногах.
– Неужто ужасно? – спросила она.
– Нет, конечно же нет. Было здорово.
– Курение – это здорово, – согласилась Кейт.
И почему они общаются как старые друзья? Неужели в Америке так разговаривают с незнакомцами?
– Вы курите?
– Было дело. Бросила. Пришлось нелегко.
– Как вы это сделали?
– Просто не курила.
Мужчина засмеялся. У него были пугающе белые зубы – верхние ровные, а нижние немного искривленные.
– Я Алан Черни.
– Кейт, временно живу здесь. – Она вдруг решила проявить осторожность и не стала называть свою фамилию.
– Вы англичанка? – поинтересовался он.
– Да. Остановилась в квартире кузена, а он – в моей лондонской.
– Вы в какой квартире? – Глаза Алана Черни бегло просканировали здание.
Кейт кивнула в направлении своего крыла:
– Э-э-э, резиденция Корбина Делла. Наверху.
– А, северное крыло. Я живу на другой стороне, третий этаж. Я знаю Корбина. Немножко.
– Вы знаете его лучше меня. Мы никогда с ним не встречались.
– Забавно, – рассмеялся Алан. – Как так вышло?
Кейт рассказала ему историю, упуская то обстоятельство, что к этой поездке ее частично побудила потребность преодолеть травмы прошлого.
– Хорошая сделка, – сказал Алан. – Довольно милые апартаменты.
– Вы долго здесь живете?
– Немногим больше года. Переехал сюда с богатой подругой, а она ушла, и теперь я не могу себе позволить такое жилье, так что пора подыскать новое место.
– Жаль.
– Чего жаль? – лукаво улыбнулся он. – Что я остался без девушки или что мне придется выехать?
Кейт расхохоталась:
– Не знаю. И то и другое.
Он приподнял брови:
– А мне как жаль! Вот привык к богатой девушке и красивой квартире, а в следующем месяце – уже один и в какой-то лачуге.
– Что-то вроде того.
Порыв ветра подхватил мокрый желтый лист с той части двора, которая была вымощена кирпичом, и прилепил его к ботинку Кейт. Она наклонилась, чтобы прогнать непрошеного гостя, а когда выпрямилась – наступила минута тишины. Кейт поняла, что разговаривает с незнакомцем почти пятнадцать минут.
– Ладно, – вздохнула она и запнулась. Отвела от него взгляд и почувствовала, как щеки заливаются румянцем. На один короткий миг Кейт показалось, что, если он попросит, она последует за ним куда угодно – в его апартаменты, прямиком в постель. Он был красив, да, даже большой крючковатый нос его не портил. И она пошла бы за ним, поскольку возникло такое чувство, будто они давно друг друга знают.
– Вам нужно идти, – произнес он ее мысль.
– Да. – И они оба захохотали.
– Я обитаю в квартире 3L, – объявил он. – Похоже, не скоро съеду, так что еще увидимся.
– Отлично, – сказала Кейт.
Она отошла на два шага и остановилась:
– Вы не знаете девушку по имени Одри Маршалл? Она живет здесь.
Алан вскинул бровь:
– Я действительно знаю Одри. Точнее, знаю, кто она. На самом же деле мы незнакомы.
– Когда я въезжала прошлым вечером, ее искала подруга. Беспокоилась, что Одри пропала.
Кейт надеялась, что он как-то успокоит ее, но вместо этого услышала:
– Звучит не очень хорошо. Она не из тех, кто пропадает.
– Что вы имеете ввиду?
– Ой, даже не знаю. Наверное, то, что она постоянно где-то рядом. Я всегда ее вижу. Часто. Уверен, что она вернется.
Кейт достала из сумки распечатанную карту окрестностей, хотя на прошлой неделе так тщательно ее изучила, что могла запросто обойтись без нее. Она пошла вниз по Бери-стрит, свернула на Чарльз-стрит и решила заглянуть в «Старбакс» – там она позавтракала сэндвичем и выпила кофе. Вторая чашка была ошибкой – она стала напряженной и очень нервничала, совершая покупки в престижном продовольственном магазине с узкими, заставленными товаром проходами. Она планировала закупить ингредиенты на свою любимую пасту с копченым лососем, но, почувствовав приближение паники, взяла только буханку хлеба из бездрожжевого теста, сыр чеддер, пакет молока и две бутылки красного вина. На улице теплый дождик смешался с порывистым ветром. Приятно было ощущать его на коже после душного магазина, и она медленно пошла назад вдоль Чарльз-стрит, отмечая, что здесь есть хорошо освещенный приветливый бар, а также кофейня, где не такое столпотворение, как в «Старбаксе».
Она умышленно пошла через освещенную газовыми фонарями улицу, которая вела обратно на холм, к Бери-стрит, и продолжила бродить по окраинам городского сада Паблик-гарден. Сумка с продуктами обрывала руки, но ей очень хотелось увидеть знаменитый парк
[4]. Дождь набирал силу, и родители спешно уводили детей от выстроенных в ряд бронзовых уточек. В пруду мерцали ивы. Она почти вошла в парк, но передумала. Она пробудет здесь полгода – успеет еще.
