Время от времени Генри изменял изображение, немного поправляя, совершенствуя, как настоящий художник. Прокручивая в голове прекрасное кино, всегда отбрасывал тот неуклюжий момент, когда он поскользнулся на мокрой земле и упал на одно колено, а нож вылетел из руки. Он также убирал из воспоминаний длительное рытье могилы и панику Корбина, который опасался, что кто-то может пройти мимо. Иногда он позволял себе добавлять какие-то события – например, придумывал, как они разрезают тело Клер перед тем, как похоронить. «Одна половина для Корбина, а другая для меня, – рассуждал Генри. – Поровну». Таким образом они бы увековечили причину смерти Клер. Она умерла, разделив свою любовь на двоих, за что и поплатилась. Одновременно это было бы напоминанием и о том, что произошло между Генри и Корбином.
Конечно, после случая с Линдой Алчери до Генри дошло, что Корбин ничего не понял и никогда по-настоящему не поймет. Разрезание Линды было подарком для Корбина, а он не оценил.
Тем не менее, когда Корбин сказал по телефону, что их дружбе пришел конец, Генри был потрясен.
А затем разозлился.
О чем он только думал, этот кретин Корбин? Надеялся, что после всего, что они вместе сотворили, можно просто взять и прекратить? Он что, собирается возвращаться к нормальной жизни? Хочет жениться? Родить детей? Неужели он думает, что сможет стать счастливым в Канзасе, жить в мире, лишенном цветов? Генри решил, что позаботится о друге, не даст ему сойти с пути истинного. Нет, мир не так работает. Корбин такой же, как и он. Он может притворяться другим, но против фактов не попрешь, и Генри проследит, чтобы Корбин никогда не забывал об этом.
Генри Вуд стал Генри Торренсом – посредником, специализирующимся на деловых спорах, в Сент-Луисе в штате Миссури. Это была легкая работа. Простых способов манипулировать людьми очень много, особенно когда они устали от конфликта. Особенно когда они глупы. Он познакомился с Кейли Бюхер, чем-то напоминавшей ему Клер – внешним видом, движениями и непристойным взглядом. Он пригласил ее на ужин, и она весь вечер рассказывала со скверным акцентом Среднего Запада, как стала первой в семье, кто поступил в университет. А ее родители не оценили этого и только интересовались, почему она еще не замужем. Он никогда ей не перезванивал, но преследовал ее полгода. Она жила в арендованном одноквартирном доме на Уэбстер-гроувз. Он следил за ней, выучил ее расписание. Он купил набор отмычек, научился пользоваться ими и забирался к ней в дом, когда заблагорассудится. Ему нравилось переставлять ее вещи, плевать в ее тарелки, читать ее плаксивый дневник («Привет в будущее!»). Однажды днем она вернулась домой раньше обычного, и не одна, а с мужчиной из своего офиса. Генри спрятался в спальне в шкафу и слушал, как они занимались сексом. После этого мужчина долго ныл, что он женат и раньше никогда не изменял жене. По крайней мере, так он сказал. Когда он ушел, Кейли позвонила подруге и начала пересказывать все события. Потом она позвонила в офис, чтобы сказать, что у нее мигрень и она сегодня не вернется на работу. Генри торчал в ее доме весь вечер и полночи. Ушел в три часа, постояв перед уходом над кроватью Кейли, наблюдая, как она спит.
Пребывание в доме с Кейли породило в нем лучшие чувства, каких он не испытывал с тех пор, как проводил время с Корбином.
Он приходил в любую свободную минуту. Изучил каждый укромный уголок в большом голландском доме в колониальном стиле, запомнил каждый скрип доски на полу и несмазанных дверных петель. Он обнаружил, что может легко гулять по дому и в присутствии Кейли. И только один раз она чуть было не засекла его. Он находился в ванной внизу, которой девушка никогда не пользовалась. Она вернулась домой с вечеринки и сразу же понеслась в ванную пописать. Генри заскочил в душевую кабинку, но не успел до конца задернуть шторку. Кейли сидела на унитазе, опорожняя мочевой пузырь, и если бы подняла глаза и посмотрела в зеркало, то увидела бы лицо Генри за шторкой душевой кабинки. Но она не отрывала глаз от своего телефона. Это ее и спасло. Она прочитала какое-то сообщение и неожиданно рассмеялась, а потом заплакала.
В один прекрасный день владельцы выставили дом на продажу – как раз взлетели цены на недвижимость, – и Кейли решила вернуться в город. В последнюю ночь, пока она спала наверху, Генри, сидя в гостиной, вытащил карту из колоды. Красная – убьет ее прямо в постели, черная – пусть живет. Семерка треф. Перед тем как уйти, Генри взял ножницы, разрезал пополам все фотографии Кейли Бюхер, которые только смог найти, и поместил их обратно в рамку либо склеил скотчем, прицепив обратно на холодильник. Напоследок он украл репродукцию портрета Мао работы Энди Уорхола
[44], собственноручно подписанную автором. Вероятно, она стоила десятки тысяч долларов.
С Кейли было весело, но как-то одиноко. Хоть он и усовершенствовал ее фотографии, она никогда не узнает, кого нужно благодарить. Это останется тайной ее жизни.
Генри решил, что пора отыскать Корбина. Пришло время мести.
Это не составляло труда. На сайте «ЛинкдИн»
[45] он вычитал, что после нескольких лет в Нью-Йорке Корбин переехал обратно в Бостон и устроился на работу в головном офисе «Браяр-Крэйн». Летом Генри взял отпуск и полетел в Бостон, чтобы найти бывшего друга. Он тайно обследовал небольшие офисы «Браяр-Крэйн» в районе Саут-Энд и выяснил, что Корбина нет ни в одном из них. Генри оставил фейковую визитку болтливому портье и узнал, что Корбин бо́льшую часть августа провел в Норт-Шоре со своей семьей. Генри взял напрокат машину, поехал на север и остановился в единственном мотеле Нью-Эссекса, где нашелся свободный номер. Он неделю следил за Корбином и его красивой темноволосой подружкой. Загорелый мускулистый Корбин каждое утро бегал на пляж. Он, казалось, был искренне счастлив со своей аборигенкой, которую здесь подцепил. Генри узнал ее имя. Рейчел Чесс. У нее были длинные темные волосы, как у Клер Бреннан, и она всегда улыбалась в присутствии Корбина, клала руки ему на плечи, обвивала ногами его талию в океане. Генри фантазировал, как эти ноги каждую ночь обвивают его. Она даже не подозревала, что ее золотой божок однажды колотил девушку головой о землю, пока она не потеряла сознание. Генри так рассвирепел, что готов был растерзать Корбина, забраться ночью в его спальню и перерезать ему горло, а потом смотреть ему в глаза, пока он истекает кровью. Но нет, это слишком легкая смерть. Он решил, что сначала нужно развлечься.
У Рейчел Чесс была активная учетная запись в «Фейсбуке», и, когда Генри узнал, что она возвращается в Нью-Эссекс на День Колумба, он тоже прилетел. Корбина рядом не было, и это упрощало дело. Ему удалось пересечься с Рейчел в пляжном баре «Ржавый порт». Как и следовало ожидать, она оказалась чванливой сучкой и отказалась от предложения угостить ее выпивкой. Он покинул бар, сел в арендованную машину и стал ждать. Она вышла уже перед закрытием. На парковке какой-то парень настойчиво пытался поцеловать ее, а она упорно отталкивала его. Бедняга наконец отстал от нее и уехал на пикапе, в котором давно пора было поменять глушитель. Она пошла на пляж. Генри вытащил из багажника рюкзак. Там лежал новый филейный нож, который он прикупил накануне в «Уолмарте»
[46], – достаточно острый. Он разделает ее тело таким образом, чтобы у Корбина не осталось никаких сомнений относительно того, кто прикончил его подружку.
