– Умерла… – водитель обернулся. – Очень жаль…
– Да, – согласилась Светка. – Жаль.
– Не переживайте, – сказал полицейский. – Всё будет хорошо. Я в прошлом году сам попадал в такую аварию, и тоже подушки не сработали. Три месяца на лбу синяк от руля, а потом рассосалось. Ну, сотрясение мозга, само собой. Но это ерунда, да?
Полицейский оглянулся, а я подумал, что сотрясение мозга – это не ерунда.
Через полчаса были уже в Холмах.
Нас отвезли сразу наверх, в больницу, которая раньше была пеньковым техникумом, ну, там, где поваленный забор по пути к сосне.
Пеньковый техникум не разочаровал интерьером, хотя нам было несколько не до осмотра местных культурных достижений, Светка вообще в запоздалый шок впала, молчала, пришлось взять её за руку. Нас проводили в приёмный покой и велели ждать, ждали и на потолки смотрели, там ещё лепнина сохранилась.
– И что ты думаешь? – спросила Светка.
– Думаю, что реставрировали, – ответил я. – Лет сто назад делали серьёзный ремонт…
– Нет, я про отца.
– У нашего батюшки крепкая голова, – сказал я. – Думаю, у него и сотрясения-то нет. Немножечко оглушило, полежит и поправится. Так всегда бывает.
– А это разве по правилам? – Светка повертела пальцем вокруг. – Вот так брать детей, засовывать их в больницу, ни у кого не спросясь?
– По правилам нас должны поместить…
Я не знал, куда нас по правилам должны поместить в подобном случае. В органы опеки и попечительства. В приют. В центр временного содержания. В ЦВИНП. Точно, в ЦВИНП, где-то мне уже грозились заведением с этим угрожающим названием.
– Куда-то нас должны поместить, – закончил я. – Но у них всё закрыто, только здесь свободно…
– Это да, – согласилась Светка. – Всё закрыто. Странный городок, тебе не кажется?
– Так, немного странный, конечно. Больных нет… Генетика у народа хорошая, вот и не болеют. Целебные ключи, опять же, какие-нибудь. А потом, сейчас лето, кому летом охота болеть? Все на огородах.
– Ну, может, – согласилась Светка. – Летом, может, не болеют. А почему…
Из ближайшего кабинета вышла медсестра, вот как раз такая, какую я представлял, – сонная, в старомодном халате, белом и застиранном, причём из кармана халата торчала трубка деревянного стетоскопа. Медсестра растерянно оглядела коридор, увидела нас, удивилась и сказала:
– Это вы, что ли, в аварию попали?
– Мы.
– Пойдёмте, я вас осмотрю. – Медсестра указала на дверь кабинета.
– Да нас «Скорая» уже осмотрела.
– Мало ли чего они там осмотрели. – Медсестра достала стетоскоп, дунула в него. – В этой «Скорой помощи» одни студенты работают да пенсионеры. Пойдёмте, ребятки, я вас послушаю.
– А как всё-таки папа? – спросил я.
– Состояние стабильное, – сообщила медсестра. – Довезли вовремя, будут томографию делать завтра.
– В Сорочьих Ногах…
– Низах, – поправила медсестра.
– Низах, – согласилась Светка. – Там есть томограф?
– Передвижной, – ответила сестра. – Там месячник диспансеризации как раз, томограф привезли, рентген, ПЦР…
– Понятно.
– Ваш папа в сознание пока не пришёл, я как раз справлялась.
Медсестра улыбнулась.
– А мы что же? – спросил я. – Нам что делать? Может, нам поехать… Куда отца отправили? В Низы?
– Не знаю, – вздохнула медсестра. – Это ведь не ко мне. Сейчас Юлия Владимировна придёт, она в инспекции несовершеннолетней работает. А вас надо посмотреть.
– Да с нами в порядке всё. – Светка стала чесать руку, запястье.
– Это пока неизвестно, – настойчиво сказала медсестра. – Симптомы могут быть скрытыми. Мозговые кровотечения, полостные кровотечения… Пойдёмте в кабинет, хотя бы давление измерим.
Я кивнул Светке. Та пожала плечами, почесала руку.
– Не переживайте за отца, – успокоила медсестра. – Там хорошее отделение, врачи опытные. А вас всё-таки надо осмотреть.
Мы не стали противиться, медсестра была неотвязная.
Кабинет был старинный, но аккуратный, с бывалыми медицинскими вещами, с облупившимися плакатами на стенах, с коричневым толстым телефоном с дисковым набором. Медсестра усадила нас на основательно штопаную кушетку и стала проверять наше состояние. При проверке она использовала весьма проверенные методы – слушала грудь и спину через деревянную трубку, выстукивала пальцами, мяла живот, глядела в глаза и с удовольствием стучала молоточком. По мне стучала сильнее и бесцеремонно, по Светке деликатнее. Светке она уделила времени гораздо больше, особенно долго изучала глаза и запястье, которое Светка уже успела расчесать. Выворачивала рассечённую губу, кривилась и щёлкала языком.
– Губу можно зашить, – сказала медсестра. – Я могу…
Сестра сняла с полки железную коробочку, откинула крышку. Внутри находились ветеринарных размеров иглы и моток ниток.
– Нет, спасибо, – отказалась Светка. – Само зарастёт.
– Шрам останется, – сказала медсестра.
– Ничего, – вздохнула Светка. – Буду с этим как-то жить.
Я хихикнул. Не хочет перед Некитом с заштопанной губой появляться.
– Больше видимых повреждений нет, – объявила медсестра. – Хотя денёк за вами придётся посмотреть, у вас всё-таки нервное потрясение.
Медсестра указала мизинцем на руку Светки.
– Есть мазь Вишневского, – посоветовала медсестра. – Отличное средство!
– Её из лягушек делают, – поморщилась Светка.
– Зато от всего лечит!
В глазах медсестры полыхнул целительский восторг, видимо, мазь Вишневского сыграла в её судьбе значительную роль. Она не удержалась и сняла с полки коричневую банку.
– Спасибо, – я взял эту банку. – Воспользуемся.
– Лучше из мази компресс накладывать, – сладостно вздохнула медсестра. – Компресс – самое эффективное.
– Наложим компресс, – пообещал я. – А что нам сейчас делать? Ждать?
– Да, – кивнула медсестра. – Ждать. Вы посидите в коридоре, подождите, Юлия Владимировна скоро прибудет.
Медсестра улыбнулась, достала толстую медицинскую книгу и начала в неё что-то внимательно записывать. Мы немного посидели на кушетке, глядя, как медсестра украшает бумагу своим мелким почерком. Но медсестра всё писала и писала, стало понятно, что нам пора выйти и действительно подождать в коридоре.
Вот мы вышли в коридор, уселись на скамейке и стали ждать эту Юлию Владимировну, но как-то Юлия Владимировна не прибывала и не прибывала, время уже перевалило за полдень, а Юлии Владимировны так и не случалось. Светка утомилась, легла на скамейку и задремала, а я отправился побродить по больнице, бывшему пеньковому техникуму.
