Я смотрел по сторонам, стараясь припомнить то место, где мы попали в аварию, но сегодня всё почему-то выглядело по-другому, веселее и безопаснее.
Дорога уходила вперёд и терялась в синеве. Всё было мирно и спокойно, словно мы с сестрой отправились на загородный пикник, пособирать земляники, поискать среди кустов орехов, покалить их потом в углях. А я ждал неприятностей. Слишком легко как-то всё получалось…
Светка схватила меня за большой палец.
– Чувствуешь?
– Что?
Светка пошмыгала носом.
Я тоже понюхал. Пахло палёным пластиком. Я хорошо знал этот запах, если сжечь ручку, как раз такой получается. Или когда проводка горит.
– Сидим спокойно, – сказал я. – Не дергайся! Пока едем же…
– Угу.
Впрочем, проехали мы недолго. Салон резко наполнился едким дымом, пассажиры заволновались и стали ругать водителя.
Автобус остановился.
– Выходим! – объявил водитель и открыл обе двери.
Пассажиры начали выходить. Мы тоже выбрались.
Вокруг лес, и справа и слева, лес и дорога. Водитель ругался, народ стоял в кружок и слушал. Мы со Светкой тоже подошли и тоже послушали. Было понятно, что автобус дальше не пойдёт. Сцепление сгорело. Он, водитель, давно говорил, что надо менять, а хозяин всё экономил, ну и всё в том же духе.
Пассажиры, конечно, принялись на водителя орать, требовать подменного автобуса, требовать деньги назад и так далее. Водитель ругался в ответ и размахивал руками. Мы со Светкой отошли в сторонку.
– Что думаешь? – спросила Светка.
– Подождём.
– А если пешком?
Это Светка уже шёпотом спросила. Но ответить я не успел, потому что со стороны реки показался другой автобус. Скандал между водителем и пассажирами тут же прекратился, все повернулись в нужную сторону.
– Ладно, посмотрим…
Автобус подкатил через минуту, мы залезли внутрь. Обратно пришлось стоять. Автобус был перегружен, тащился медленно, время подумать было. Вот только болтанка по грунтовке раздумьям не способствовала, и мужик, нависавший надо мной, дышал луком и колбасой, одним словом, мысли в голову от этого шли плохо. Я пытался решить: поломка автобуса – это случайность или…
Ну да, автобус мог сломаться и сам, мало ли автобусов ломается? Ничего в этом необычного нет. Дороги – дрянь, водитель – дурак, автобус старый, сломался, и всё. Но как-то он очень удачно сломался.
А вот если не случайность, то…
Всё очень интересно.
Но посмотрим.
К автостанции мы вернулись через полчаса. Народ горохом высыпался из «Богдана» и разошёлся по сторонам, только мы со Светкой остались. Автостанция уже закрылась, судя по расписанию, следующий автобус ожидался завтра, в восемь утра. На расписании чернела раздавленная муха, в расплющенном виде она была в два раза крупнее.
На площади осталось всё от вчерашнего праздника – киоски, теремки, качели и карусели, бумажные фонарики и пряничный запах. Да, День Топора закончился, а пряниками тут пахло до сих пор, и топоры не замолкали, несколько плотников продолжали исправно стучать ими на мосту.
– А мост они строят и строят, – сказал я.
– Да, строят… Мне не нравится этот мост. Ты в мостах разбираешься?
– Так, – пожал я плечами. – В общих чертах. Калинов мост, Чёртов мост, Мост на Солнечной дороге…
– «Мост на Солнечной дороге», – поморщилась Светка. – Ты умеешь успокоить.
Ну да, это глупо, конечно, после просмотра «Моста на Солнечной дороге» я сам три дня уснуть не мог.
– У меня тоже ничего радужного с мостами не связано, – кивнула Светка. – Что будем делать?
– Бежать.
– По реке?
– По реке медленно, – я помотал головой. – К тому же неизвестно, куда она течёт.
– Все реки текут в другие реки или в озёра, – заметила Светка.
– Не обязательно. Некоторые текут в болота. Или уходят под землю, в подземные моря. По реке не очень надёжно плыть.
– Значит, надо найти карту, – сказала Светка. – Карту местности.
– Где?
– Библиотеки, книжные магазины, охотничьи магазины. В таких местах всегда карты. Через площадь.
Светка кивнула.
– Магазин «Клёв и К». Идём.
Мы перебрались через площадь и заглянули в рыболовный магазин. В нём продавались раскладные стулья, оцинкованные баки, топоры, поливные шланги и стулья и другая дребедень, к рыбалке не имевшая никакого отношения.
– Не рыбный год, – пояснил продавец, перехватив наше изумление. – Вот товар и не завезли. Смысла нет.
– Как это?
– В Косу рыба заходит раз в четыре года, во время большого разлива, когда верховья затапливаются Рузским озером. Тогда рыбы полно, можно из лука стрелять, даже стерлядь ловится. А сейчас ничего, ловить бесполезно.
– А шишки как? – спросил я.
– Шишки?
– Кедровые. Уродились?
– А, шишки… – вспомнил продавец. – Да, шишки. Орехи лучше всего растирать с мёдом, тогда получается отличный эликсир…
– А карты нет? – перебила Светка.
Карт не было. Продавец долго шарил по полке с садоводными книгами, затем разочарованно ответил:
– Кончились. На следующей неделе привезу.
– Ясно… – так же разочарованно поморщилась Светка и шагнула к дверям.
– Погодите! – воскликнул продавец.
Он выбежал из-за прилавка и протянул Светке плюшевого мишку. Я испугался, что сейчас Светка взбесится, но нет, не взбесилась.
– Спасибо, – поблагодарила Светка. – Мне отчего-то все дарят мишек.
– Это наш такой обычай, это приносит удачу… – начал объяснять продавец.
– Да-да, знаю, – Светка щёлкнула мишку по носу. – Скоро меня погребёт под удачей. Спасибо ещё раз. Ой, а вы не знаете, почему река так называется? Бела Коса?
– Из-за рыбного года как раз название и возникло, – пояснил продавец. – Когда начинается большой разлив, вода размывает глиняные копи в верховьях. А там очень жирная белая глина, и вся она в воду уходит. Река становится белой, как белые волосы.
Продавец поглядел на Светку, а та встряхнула косичками.
– А почему по-сербски? – поинтересовался я.
– Да это не по-сербски, это так получилось. Ошибка писаря, еще с девятнадцатого века. Вообще раньше река называлась Белая Коса. А когда Генеральное Межевание делали, «я» отвалилась. Так Бела Коса и пошла. Потом устоялось уже.
– Все понятно, – сказал я. – Буква «я» отвалилась, а рыба раз в пять лет нерестится. А как насчёт охоты? Утки там? Заяц? Или бобры?
