Лисин подхватил Светку на руки и понёс через лес. Я еле поспевал за ним. Если бы не было стыдно, я тоже, пожалуй, сознания лишился, пусть бы этот гоблин Столетов меня волок. Но стыдно. Я же не девчонка. Поэтому шагал сам, пошатываясь и цепляясь за деревья. Думать пробовал. О том, что случилось.
Я упал, потерял сознание, а очнулся уже в другом лесу, в зелёном и живом. Вывалился из кошмара в нормальный мир. Вывалились то есть. И тут сразу бац – и Лисин со спасательной партией, удобно-то как. А Светка совсем раскисла, начала всякую ерунду лопотать. И только она эту ерунду произнесла, как я запнулся и потерял сознание. А когда очнулся, вокруг уже кусты и Лисин.
– Как вы нас нашли? – спросил я.
– Дежурная спохватилась, – объяснил Лисин. – Вас первую ночь нету, ладно, может, в гости пошли. А потом вас и вторую ночь нет. Тут она спохватилась и Юлии Владимировне всё рассказала, а та уж поисковую операцию запустила.
– Долго искали? – продолжал расспрашивать я.
– Не, не долго. У нас река петлю делает, так что особо теряться негде. А все, кто теряется, выходят в это место. Главное, было определить, куда вы от переправы пошли: вниз или вверх по течению? Как определили, так и понятно стало. Быстро потом нашли.
– Все в этом месте теряются? – переспросил я.
– Да, в этом все теряются. Есть такие места…
– Заповедные, – ухмыльнулась Светка.
Это точно, заповедней не бывает. Я оглядывался. Лес как лес. Паутина мне в лицо влипла, птицы орали, кажется. И солнышко выглянуло. Всё вокруг преобразилось, стало сочным и весёлым.
– Мы тут какую-то халупу нашли, – сказал я. – То ли лесники там жили, то ли ещё что… непонятная какая-то хижина… С камнем.
Столетов споткнулся.
А Лисин не споткнулся.
– Это же лес, – ответил он. – Тут могут быть избушки. Браконьеры, например. Или смолорезы. Или ворьё какое. В прошлом году самогонщиков накрыли, между прочим, тоже в лесу обосновались. Так что хижин тут много. Хорошо, что вам она попалась, было где переночевать.
– Да, было… – сказала Светка.
Да, хорошо, куда уж.
Я на Столетова оглянулся. У метателя топора и лучшего дровосека области дрожали губы.
– А вот и дорога, – с облегчением сказал Лисин. – Пришли.
Я бы Светку уже поставил на ноги, с ног-то она не валилась всё-таки, но он не отпустил. Сильный Лисин, а по виду не скажешь. По виду такой заплесневелый мужичок, плечи неширокие, пузо. А протащил Светку на руках, наверное, с километр. А Светка, между прочим, не самая лёгкая, это с виду она на шнурки похожа, но кость тяжёлая.
Наверное, Лисин когда-то тоже был лучшим лесорубом. До тех пор как в жизни ему начала вдруг улыбаться голодной улыбкой бешеная, выше всяких надежд и ожиданий, удача.
Дорога была не дорога, а так, старая, проросшая мхом колея, сам я такую дорогу и с десяти метров не заметил бы, точно. Развернувшись поперёк колеи, блестел джип Лисина с открытыми дверцами.
– Через двадцать минут будем дома, – заверил Лисин. – Всё будет хорошо.
На дороге стояли ещё две сильно залепленных грязью машины, одна «буханка» с надписью «Электросети», другая полицейская.
Возле полицейской нервно курила Юлия Владимировна.
– Ну, наконец-то! – обрадовалась она, увидев нас, отбросила сигарету. – Всё в порядке? С девочкой всё в порядке?
Лисин не ответил, прошёл мимо Юлии Владимировны к своему джипу.
– Всё в порядке? – Юлия Владимировна поглядела на меня.
– Не очень, – ответил я. – У неё, кажется, заражение крови.
– Заражение крови?! – Юлия Владимировна побледнела.
– Рана на руке, – сказал я. – Возможно, попала инфекция…
– Инфекция… – У Юлии Владимировны задрожали губы, как и у Столетова. – Это… надолго? Михаил?
Юлия Владимировна поспешила за Лисиным.
– Не думаю, – ответил Лисин. – Вряд ли что-то серьёзное, думаю, обработки йодом хватит.
– Йодом… – Юлия Владимировна стала хрустеть пальцами. – Вы можете гарантировать…
– Я ничего не могу гарантировать. – Лисин бережно поместил Светку на заднее сиденье своего джипа. – Хотя йод, конечно, чудесное средство, излечивает буквально от всего.
– От него кошки дохнут, – вмешалась Светка. – Это о многом говорит.
Лисин закрыл дверцу. Я сел спереди, рядом с ним.
– Там какой-то странный лес, – сказал я. – Весь выпитый будто…
– Выпитый лес, – кивнул Лисин. – Да, знаю, есть там такой угол. Там паразит в почве.
– Много что-то у вас паразитов, – сказал я. – То проволочник, то спорынья.
– Термиты ещё, – вмешалась Светка. – Термиты сожрут весь мир, а кошки его завоюют. Есть ещё бобры, Михаил Петрович, вы знаете про бобров?
Подошёл Столетов, открыл багажник и залез туда, на откидное. Выставился длинными ногами, повис на поручнях, занял всё багажное пространство. Как огромный богомол, подумал я. С такими же ручищами, с такими же ногами, с топорами и пилой, с винтовками и обрезами.
– Вот и говорю – паразитов много у вас, – повторил я.
– Природа, – пожал плечами Лисин. – Периодически в ней начинает разная дрянь размножаться… С этим надо бороться.
– У нас нет никаких паразитов, – назидательно сказала Юлия Владимировна. – У нас стерильность. И хватит разговаривать, пора в больницу.
Лисин завёл двигатель.
Юлия Владимировна поспешила к своей машине.
Мы тряслись в джипе. Лисин молчал. Я думал, он будет спрашивать нас – почему мы удрали? Почему, как дураки, подались в лес? И я уже придумал глупое и беспомощное враньё – пошли набрать ягод, но заблудились в трёх соснах. Но Лисин ничего не спрашивал, рулил.
Столетов сидел за спиной, молчал, иногда шевелился, отчего казалось, что шевелением наполняется весь салон.
Да уж. Да. Ловушка захлопнулась. Теперь уже надёжно, с гарантией. Мы попробовали убежать, у нас не получилось. Холмы – хитрый город.
Глава XII
Новая кровь
Заражения крови у Светки не нашлось. Других недугов тоже. Расчёс на руке дежурная обработала, но не йодом, а антисептиком из баллончика. После чего мы выпили по литру воды с регидроном. Нам немедленно полегчало. Светка перестала чесаться и выглядела хоть и измождённо, но уже не болезненно. Хотя мысли во взгляде не очень много полоскалось, на самом-самом донышке.
Сегодня никакой еды не было, только горячий чай и горький шоколад. Мы посидели и попили. То есть мы долго сидели в столовой, пили чай, грызли сухари и жевали шоколад. Ни сил, ни желания разговаривать не было, но я сказал:
– Завтра надо будет опять попробовать.
