Кем он был, этот неуемный Шакерман? Родился в 1919 году. Как мы уже сказали, он имел незаконченное высшее медицинское образование. Воровать начал с 1946 года. В 1953 году попался и был осужден по закону от 7 августа 1932 года за хищение государственной собственности к десяти годам лишения свободы. Но отсидел всего лишь год, подоспела амнистия. На свободе он занимался посредничеством — сводил потенциальных взяткодателей с нечистоплотными чиновниками. Накопил немало ценных связей в «деловом» мире. Затем устроился на работу в производственный комбинат «Рыболов-спортсмен», а уж оттуда его пригласил в свой «бизнес» Ройфман.
Для того чтобы организовать выработку «левой» продукции, Ройфман и Шакерман подобрали наиболее подходящих людей и сколотили шайку со строгой иерарахией. В «систему» вошли кладовщица, учетчица, бухгалтер и некоторые другие сотрудники. Главврача диспансера Ройфман незаконно оформил еще и врачом мастерских. И он, получая двойной оклад, помалкивал. Трикотажный цех дельцы разместили в арендуемых у домоуправлений подвальных помещениях, не отвечающих элементарным техническим и санитарным условиям. Больные работали в этом цехе в три смены при электрическом освещении. Их, конечно, тоже подкармливали, но они скорее играли в фирме Ройфмана роль дешевой рабочей силы.
В подпольном трикотажном цехе дельцы переработали 460 тонн шерсти. Из нее изготовляли дамские кофточки, платки, джемпера и другие изделия, которые затем отправляли в торговые палатки, расположенные на рынках и при вокзалах. Подкупленные ими продавцы сбывали левую продукцию. Пресса после раскрытия преступления выражала законное возмущение: «Дельцы не только обворовывали государство. Они обманывали и обворовывали покупателей, продавая им полушерстяные изделия как изделия из чистой шерсти. Деньги текли в руки хищников рекой».
Итак, Шакермана изобличили. Но одном из допросов он дрогнул:
— Выходит, что в этом деле я являюсь паровозом?
— Да, — ответил следователь.
— Нет, так не пойдет. Я не хочу быть первой скрипкой в этом разваливающемся оркестре. В нем есть люди посолиднее меня.
— Что значит посолиднее? — спросил следователь.
— Я имею в виду людей, которые имеют больше ценностей, чем я.
— Кто именно?
— Ройфман.
Известен закон черного бизнеса: «Если ты все же попался, пеняй на самого себя. Никогда не выдавай своих соучастников и сообщников, особенно начальство. Помни всегда и везде: круговая порука и выручка — основной закон жизни и процветания торгашей и деловых людей». Шакерман его нарушил. И Ройфмана арестовали… Шеф на первых допросах держался уверенно. И только под давлением фактов пошел на частичное признание. Словом, оказался крепким орешком.
На одном из допросов Шакерман спросил у следователя:
— Что дал Ройфман?
— Пятнадцать тысяч.
— Чего он валяет дурака?! Давайте я его разложу.
Шакерману и Ройфману была устроили очную ставку, в ходе которой Шакерман изобличил своего идейного руководителя во лжи.
Но выуживать у Ройфмана богатство все равно оказалось делом непростым. Золото, камни и деньги прятали его родственники — двоюродные братья. Им удалось запутать следствие.
В течение трех дней один из братьев возил следователей по различным дорогам Подмосковья. Он утверждал, что забыл, где находится тайник. Наконец он привез следователей на 37-й километр по Дмитровскому шоссе. Здесь, в лесном массиве, под деревом, был обнаружен тайник, из которого и было изъято золото, спрятанное в металлические трубы. Потом оказалось, что с главным кладом скрылся второй кузен… Словом, пришлось помаяться с этими братьями.
Шакерман оказался куда более сговорчивым клиентом, он активно сотрудничал со следствием. Но и это не помогло цеховику смягчить судьбу. Фемида оставалась неумолимой.
Дело по обвинению Ройфмана, Шакермана и более двадцати человек их сообщников составило 77 томов. В течение двух месяцев шло разбирательство этого дела в Верховном суде РСФСР. Организаторы преступлений — Ройфман и Шакерман — были приговорены к расстрелу. Остальные — к длительным срокам лишения свободы. Надо признать, что на «трикотажников» и «текстильщиков» это дело произвело сильное впечатление — и масштабы подпольного производства в РСФСР сильно уменьшились. С тех пор цеховая активность «храбрых портняжек» сильно проявлялась на окраинах империи — в Прибалтике, в Ереване, в Тбилиси…
А история с подпольным цехом при Психдиспансере вошла в сюжет кинофильма «Черный бизнес», вышедшего на экраны в 1965-м. Туда вошли и некоторые мотивы дела Рокотова и Файбишенко.
Время — деньги, или Трюкачи из парка Горького
Начало 1970-х годов — это время активного технического перевооружения органов БХСС. Толчком послужило постановление ЦК КПСС и Совета министров СССР от 19 ноября 1968 года «О мерах по дальнейшему укреплению советской милиции». В документе, помимо всего прочего, были предусмотрены конкретные меры по техническому оснащению органов правопорядка. В одной только Москве в короткие сроки было закуплено зарубежной техники на общую сумму в полмиллиона инвалютных рублей. Значительная часть этой техники предназначалась для органов БХСС. Сотрудники службы получили японские видеокамеры и видеомагнитофоны, радиостанции датской фирмы «Сторно», считавшиеся в то время лучшими в мире, австрийские портативные диктофоны, французские микро-ЭВМ, фотоаппаратуру западногерманского и японского производства, английские и японские копировально-множительные аппараты и многое другое. Столь радикального технического перевооружения московской милиции не было за всю ее предыдущую историю.
Новая техника быстро нашла применение в практической работе оперативников ОБХСС. Например, в знаменитом деле о московских аттракционах.
…1 мая 1977 года в Москве в Центральном парке культуры и отдыха имени Горького открылись чехословацкие аттракционы с красивыми названиями «Тройка», «Энтерпрайз» и «Аль-пенблитц». В те годы народ испытывал особый душевный трепет перед всем заморским, иностранным, не похожим на родное советское. Неудивительно, что, начитавшись привлекательной рекламы в прессе и наслушавшись рассказов очевидцев, москвичи и гости столицы толпами ринулись в Парк имени Горького. Перед аттракционами выстраивались длинные очереди, люди, несмотря на не самые дешевые билеты, готовы были дожидаться часами, чтобы попасть на вожделенный «Энтерпрайз».
Первые сигналы о том, что вокруг аттракционов с красивыми названиями творится что-то неладное, в органы БХСС стали поступать уже через месяц. А в конце июня 1977 года аттракционами плотно занялись оперативные работники Управления БХСС при поддержке активистов оперативных студенческих отрядов (ОСО). Нужно отдать должное московским студентам: в этой истории они сыграли одну из ключевых ролей. Ведь чтобы привлечь преступников к ответственности, оперативникам ОБХСС нужно было собрать как можно больше компрометирующей информации. И сделать это тихо, незаметно, не привлекая внимания жуликов. Эту задачу поручили активистам оперативных отрядов, и студенты справились с ней блестяще.
