Все пятеро — гости столицы. У каждого при обыске было обнаружено по несколько общероссийских и заграничных паспортов. Среди аферистов оказалась и весьма симпатичная юная леди, приехавшая на заре рыночных реформ в Москву из Смоленска в поисках счастья и денег. Несколько лет она мыкалась по разным конторам, где трудилась то секретаршей, то курьером. А потом познакомилась с обаятельным молодым человеком, который предложил ей перейти на работу в фирму «Содис плюс». Барышня охотно согласилась. Ее обаяние и красоту преступники использовали, когда вели переговоры с предпринимателями.
Двое из числа задержанных — специалисты высшего класса: один — по ценным бумагам, второй — по компьютерным технологиям. За плечами каждого из них — престижные московские вузы. Эти двое занимались интеллектуальным обеспечением афер.
Сколько денег в общей сложности умудрились положить себе в карман ушлые ребята из «Содис плюс» — так и осталось тайной. По подсчетам оперативников, не менее трех миллионов долларов. Заработанные на этих аферах деньги преступники переводили на свои личные счета в различных банках. Счетов оказалось так много, что сами задержанные толком не помнили, где и сколько денег у них лежит.
Действия мошенников были квалифицированы как фальшивомонетничество. Все участники аферы получили от десяти до пятнадцати лет лишения свободы. Что же касается обманутых фирм, точное их количество так и не удалось установить. На допросах сами мошенники назвали десять солидных оптовых компаний. Впрочем, оперативники, распутывавшие эту криминальную историю, полагали, что число обманутых фирм нужно увеличить как минимум вдвое.
* * *
Летом 1997 года по Москве прокатилась волна преступлений, как две капли воды похожих друг на друга. Такое впечатление, что все они — дело рук одной и той же шайки мошенников. Впрочем, самих жуликов изловить так и не удалось. В милиции остались лишь десятки заявлений от граждан, которых прямо на улице средь бела дня облапошили на кругленькую сумму.
Механизм аферы таков. Возвращается, скажем, обычный гражданин домой после работы с приличной суммой денег в кармане. Неожиданно возле гражданина останавливается роскошная иномарка. Из нее выходит хорошо одетый джентльмен, явно иностранец, и на ломаном русском языке начинает говорить:
— Извините, пожалуйста, вы не подскажете, где здесь ближайший обменный пункт?
Гражданин, слегка польщенный таким доверием, начинает объяснять. Гость, однако, делает вид, что не совсем понимает, и снова интересуется:
— Извините, пожалуйста, мне нужен очень хороший обменный пункт, я хочу обменять большую сумму денег.
Гражданин еще раз пытается объяснить. Однако джентльмен снова изображает непонимание и после некоторой паузы изрекает:
— Извините, я в России первый день, ни разу не видел русских денег. Вы не могли бы мне показать, как они выглядят?
Гражданин достает пачку денег и показывает их гостю столицы. Тот несколько секунд изучает купюры, смотрит на свет, щупает руками, после чего возвращает их хозяину, вежливо благодарит, садится в машину и уезжает. Смысл этого спектакля гражданин постигал чуть позже, когда обнаруживал исчезновение как минимум половины банкнот.
Усмотреть, каким образом гость столицы умудряется облегчить пачку денег, было практически невозможно. Да гражданину и в голову не приходило, что солидный иностранец способен на банальную кражу. На этом, собственно, и строили свою тактику мошенники: одно дело, когда к человеку на улице обращается с такой просьбой замызганный бродяга, и совсем другое — с иголочки одетый иностранец.
По мнению сотрудников Московского УБЭПа, в роли иностранцев обычно выступали студенты московских вузов, преимущественно из стран Ближнего Востока. В качестве средства передвижения нередко использовались похищенные иномарки. Клиентуру мошенники вычисляли неподалеку от пунктов обмены валюты, у крупных магазинов и рынков. Иногда подкатывали просто к первому попавшемуся человеку на улице. Если у того в кармане была хоть какая-то сумма денег — успех аферы был гарантирован.
Для сотрудников правоохранительных органов уличные аферы с купюрами стали настоящей головной болью. Во-первых, изловить преступника в огромном городе невероятно сложно. А во-вторых, даже если бы псевдо-иностранец и попался, доказать факт мошенничества было бы еще сложнее, чем поймать самого злоумышленника. Ведь никто, кроме самого пострадавшего, не знает, сколько денег было у него в кармане до разговора с незнакомцем и сколько осталось после. Так что для аферистов это — почти беспроигрышный вариант: знай себе на машине по городу разъезжай да проси доверчивых граждан продемонстрировать российские деньги!
К счастью, с наступлением осенних холодов волна подобных мошенничеств резко пошла на спад. А затем и вовсе прекратилась. Очевидно, жулики переключились на другие виды криминальной деятельности.
* * *
Этот вид мошенничества получил название «фреккерство». Впрочем, несмотря на англосаксонское происхождение термина, на Западе ничего похожего никогда не было. Фреккерство — изобретение сугубо российское, и жертвами фреккеров становились исключительно отечественные сотовые компании. Суть мошенничества заключалась в следующем.
Как известно, любая сотовая компания обязательно вводит в свои телефонные аппараты специальные фирменные пароли. Без такого пароля сотовый телефон превращается в дорогую, но совершенно бесполезную игрушку: вы просто не сможете присоединиться к сети. На Западе в конце 1990-х и вправду не могли. Но только не у нас. Механизм присоединения прост, как все гениальное. Наши подпольные умельцы закупали в европейских странах списанные телефонные аппараты и взламывали защитные пароли. Способы взлома весьма разнообразны: от сложнейших технических операций, которые по силам лишь дипломированным выпускникам лучших технических вузов столицы, до элементарного подкупа сотрудников западных сотовых компаний. После успешного взлома сотовый телефон, разумеется, без пароля, но вполне пригодный к работе, продавался в России по цене значительно ниже, чем предлагали в салоне сотовой связи.
В результате довольны были все: и умельцы-взломщики, и покупатели. Умельцы получали наличкой неплохие деньги (в середине 1990-х, когда сотовая связь была очень дорогим удовольствием, заработок мошенников мог достигать полутора тысяч долларов за аппарат). А покупатели, во-первых, экономили существенные деньги за сам телефон, а во-вторых, вообще не платили за услуги мобильной связи — аппарат-то нигде не зарегистрирован!
Что же касается самих сотовых компаний, они зачастую даже не догадывались о том, что их услугами бесплатно пользовались совершенно посторонние люди. Теоретически вычислить хозяина подпольной трубки, конечно, можно, но для этого необходимо было как минимум четыре пеленгатора. Такого оборудования на заре мобильной связи не было ни у российских операторов, ни у сотрудников правоохранительных органов. Но даже если владельца подпольного телефона и взяли бы с поличным, инкриминировать ему было абсолютно нечего, потому как нет такого закона, чтобы за телефонный разговор к уголовной ответственности привлекать.
