Максимальное внимание оккупационных властей уделялось созданию и переориентации уже существовавших промышленных предприятий на выпуск продукции военного назначения для обеспечения немецкой армии. Из-за стремительного наступления немецкой армии и быстрого захвата прибалтийских республик с их территории не были эвакуированы промышленные предприятия, не были вывезены запасы сырья, почти все население осталось на месте. Поэтому выполнение задач, поставленных немецким командованием, было вполне реальным, и экономика Латвии, Литвы и Эстонии была интегрирована в экономику рейха с функциями обеспечения потребностей германской армии.
Рейхскомиссар X. Лозе издал ряд приказов о сооружении военных объектов: аэродромов, учебных плацев, верфей, казарм, лазаретов, помещений для военных складов, управлений военного снабжения. Уже в июле 1941 г. немцам удалось включить промышленные предприятия «Остланда» в систему обслуживания фронта, провести частичное перепрофилирование предприятий на выпуск военной продукции. Крупные промышленные предприятия, частично средние и мелкие на 70–80 % процентов работали для нужд фронта305.
В 1941–1943 гг. в рейхскомиссариат даже ввозились промышленные предприятия из Германии — фронт продвигался на восток и обеспечивать его потребности с территории Прибалтики было удобнее. Промышленность «Остланда» курировали Военная инспекция Остланда и Управление военной экономики и промышленности главного штаба вермахта.
Финансовая система также была полностью сосредоточена в руках оккупационных властей. Вместо советского рубля была введена специальная денежная единица — остмарка, которая стоила в 10 раз дешевле денежной единицы Германии — рейхсмарки. Вместе с тем на оккупированных территориях находились в обращении и советские денежные знаки по цене в 0,1 от немецкой марки306.
Практически сразу после оккупации территории Прибалтики немецкое командование запретило использование национальных флагов и гимнов Латвии, Литвы и Эстонии, а также празднование Дня независимости307. Была введена цензура. В частности, в директивах, касающихся пропаганды на территории «Остланда», указывалось, что использование понятий свобода, государственная независимость, самостоятельность запрещено.
В сентябре 1941 г. немцы запретили «основание любых политических партий», ограничив при этом любые проявления политической активности: «Общественные собрания могут происходить только с разрешения гебитскомиссаров»308. Те партии и организации, которые были все же воссозданы или впервые созданы с одобрения оккупационных властей в 1943–1944 гг., — такие как партии «Лидумниеки», «Латвияс сарги», военизированная организация айзсаргов, всевозможные благотворительные фонды и охранные предприятия — выполняли задания германских спецслужб, служили резервом для латвийской вспомогательной полиции или спонсорами латвийских полицейских батальонов и Латвийского легиона войск СС.
Особое внимание уделялось прогерманской пропаганде среди молодежи и созданию нацистских молодежных организаций в «Остланде». Для обеспечения их работы было выделено особое финансирование. В директивах о работе с молодежью в оккупированных республиках Прибалтики говорилось, что для более эффективной работы по привлечению молодежи на свою сторону немецкая администрация должна иметь полное представление о численности молодежи, о ее моральном облике, о ее трудовых навыках, должна вникать во все стороны ее жизни и «направлять эту жизнь в русло германизации». «Без ведома немецких властей органы самоуправления не имеют права проводить какие-либо связанные с молодежью мероприятия. Необходимо четко структурировать работу с молодежью начиная со школы..»309
Так, например, националистически настроенная молодежь была объединена в пронемецкую Латвийскую молодежную организацию. В соответствии с уставом ее задачей было «воспитывать латвийское юношество в чисто национальном духе, чтобы молодежь, веря в миссию своего народа, шла в ногу с молодежью всей Европы».
В соответствии с нацистской расовой теорией евреи на оккупированной территории, в том числе в Литве, Латвии, Эстонии, оказались вне закона. Осуществление планов по окончательному решению еврейского вопроса фашисты начали немедленно после оккупации прибалтийских республик. При этом они активно опирались на местное население, эксплуатируя и дополнительно разжигая антисемитские настроения. В Литве и Латвии первые погромы, грабежи и убийства евреев, а также поджоги синагог произошли еще до того, как на этих территориях установился оккупационный режим310.
27 июля 1941 г. глава рейхскомиссариата «Остланд» X. Лозе издал приказ о регистрации всех евреев. Евреи должны были носить на одежде звезду Давида, не имели права менять место жительства, пользоваться общественным транспортом, посещать театры, музеи, школы и пр. Предписывалось создание гетто, которые евреям под страхом смертной казни запрещалось покидать, и использование евреев в качестве рабочей силы на самых тяжелых работах. Нетрудоспособные подлежали немедленному уничтожению, остальная часть еврейского населения должна была быть умерщвлена путем непосильной работы или ликвидирована по мере того, как необходимость в их использовании отпадет311.
Уже к 31 октября 1941 г. в Литве и Латвии было уничтожено 55 000 евреев, 2000 коммунистов и партизан, 748 душевнобольных. 122 445 коммунистов и евреев были ликвидированы полицией и СД, 5505 — во время патрулирования границы (всего 135 565 чел.)312.
В оккупированных краях нацисты проводили политику обособления и протежирования немцев. Она была основана на теориях нордической расы, народа господ, пропагандировавших главенство немецкого народа и право управлять маловажными восточными народами. Проводниками этой идеологии были нацистские государственные, военные и партийные инстанции. Для немцев были созданы отдельные учреждения просвещения, их могли судить только немецкие суды, для них организовывались специальные культурные мероприятия, создавались кружки пения, спортивные секции и т. д. В «Остланде» регистрировали бывших колонистов, немцев рейха и членов СС. Для арийцев даже было создано специальное брачное бюро — Бюро писем для укрепления онемечивания. Жившие в Литве колонисты для вступления в брак были обязаны получить разрешение отдела здравоохранения Генерального комиссариата, подтверждающее чистоту крови молодоженов.
Культурную работу среди немцев вел отдел Министерства пропаганды Рейха. В городах Прибалтики создавались немецкие организации экономической и социальной поддержки, школы, аптеки, больницы, универсальные и специализированные магазины, отделения банков и сберегательных касс Германии, кинотеатры, гостиницы, столовые, книжные магазины и другие учреждения. В «Остланде» выпускалась газета «Deutsche Zeitung in Ostland» («Немецкая газета в Остланде»), а также региональные издания на немецком языке. В некоторых провинциальных городах создавались общежития и интернаты для немецких учащихся. В некоторые немецкие учреждения местным жителям входить было запрещено: на дверях висела надпись: «Вход только для немцев». Вопросы деления людей «по сортам» были продуманы до мелочей: в частности, появились указания об обособлении немцев от гражданского населения в поездах, в кафе, в магазинах313.
