– Почему с нищеброда?
– А кто еще купит подержанный «ЗАЗ»?
– Ну не скажи. Была я в Переславе, там много «Запорожцев».
– Да какая разница, мало, много? Что за повод можно придумать?
– Самый верный – меня отвезти в больницу.
Губаров посмотрел на жену:
– А ведь ты права. Все знают, что у тебя язва желудка. А тут вдруг худо стало, кровь ртом пошла, боль сильная. А специальная больница только в Переславе. Ты у меня молодец, Зинка. Вот что значит острый бабий ум.
– Да уж, мы можем такое сообразить, до чего мужикам не додуматься. В воскресенье вызовешь фельдшера. Девицу к нам прислали молодую, неопытную, болезнь налицо, выпишет направление. А председатель или тот же Манюхин не отпустить тебя не смогут. Потому как, случись что со мной, их по партийной линии так достанут, что они и должностей лишиться могут.
– Это так. Добро, значит, в воскресенье зову фельдшерицу.
– Ага! Только в Переславе не продешеви. Если мужик в розыске и ему срочно надо в Москву, то он любую деньгу отвалит. Так что смело проси триста рублей. Нам с тобой за эти деньги два месяца в колхозе надо корячиться.
– Видно будет, сначала надо уехать. Постой, но ты же должна остаться.
– И чего? Дома отсижусь, никто не увидит, так что уедешь. Ты нужен, иначе дружок твой из Переслава ночью не приезжал бы.
– Тоже верно. Ладно, спим.
Никифоров вернулся в город без приключений. На трассе вообще никого не было.
В 2.10 он зашел домой, разделся и набрал номер городского телефона.
После непродолжительной паузы ему ответил Ревко:
– Да, слушаю.
– Это я.
– Узнал. Вернулся? Как поездка?
– Докладываю. Проехал туда и обратно нормально, виделся с другом, передал все, что надо было.
– Как он отреагировал?
– Озаботился, сможет ли отпроситься в город в понедельник. А так не без удивления, конечно, но, в общем, нормально.
– Вас кто-нибудь видел?
– Обижаешь, начальник.
– Уверен?
– Сто процентов.
– И даже жена его?
– Она оставалась дома.
– Хорошо, отдыхай.
– Надеюсь, сегодня ты больше не побеспокоишь меня?
– Это уж как получится.
В Верховск в воскресенье, 26 августа, начала заходить техника отдельной строительной роты. Пришел первый взвод.
Яковлев, оповещенный об этом, тут же проехал к бывшей овощной базе. Исполком выделил ему старенький, но еще живой «ГАЗ-69». Немалую роль в этом благодеянии сыграла Зубкова.
Яковлев оставил машину во Втором Речном переулке, прошел к объекту.
У ворот его остановил солдат, вооруженный автоматом:
– Стой! Запретная зона. Назад!
– Спокойно, солдат, свои.
Боец сбросил с плеча автомат.
– Свои все на территории. Стоять на месте, или стреляю!
Подполковник КГБ улыбнулся и спросил:
– Так что мне делать-то, стоять или уйти?
– Теперь стоять. – Боец повернулся и крикнул: – Сержант, позови взводного. Тут посторонний тип интересуется объектом.
– Жди и не отпускай его.
Вскоре подошел офицер, козырнул:
– Командир взвода отдельной военно-строительной роты старший лейтенант Лейко. Прошу предъявить документы.
– А просто уйти я не могу?
– Уйдете, как только выясним, зачем приходили.
– Да посмотреть.
– Больше в райцентре достопримечательностей нет? Документы!
– Хорошо. – Яковлев протянул старшему лейтенанту удостоверение.
Взводный взглянул на него и тут же вытянулся:
– Извините, товарищ подполковник. Вам бы сразу караульному представиться, и он пропустил бы.
– Как я мог представиться, если он только команды отдавал? Впрочем, правильно делал.
Солдат непонимающе смотрел на них.
– Это подполковник государственной безопасности, усек, Вова? И в следующий раз требуй документы сам, – сказал ему взводный.
– Есть, товарищ старший лейтенант!
– Оставь его, командир, он все верно сделал, – заявил Яковлев.
– А вы, значит, и есть тот старший офицер центрального аппарата КГБ, который назначен куратором секретного объекта?
– Да. Какую задачу имеешь, старлей?
Офицер четко доложил:
– Прибыть на территорию объекта, очистить ее от мусора на участке, что ближе к реке, и начать установку сборной казармы для роты. Организовать круглосуточную охрану объекта силами вооруженного патруля, подготовить место для стоянки техники. После чего доклад командиру роты майору Гришину по телефону из райкома партии, конкретно из приемной первого секретаря.
Яковлев кивнул:
– Да, все верно. Давно служишь?
– Седьмой год.
– А что все в старших лейтенантах?
– Так должность не позволяет. Но представление будет отправлено. У взводного «вилка» старший лейтенант – капитан. Капитана можно получить, если ротный – майор. Гришин получил это звание, теперь и мне должны присвоить капитана.
– Значит, опыт есть.
– Так точно!
– Как с дисциплиной в роте?
– На уровне. Наша рота на особом контроле, так как привлекается к работам на секретных объектах. Соответственно подбор солдат тщательный, отсюда и дисциплина.
– Ты знаешь, что здесь будет?
Старший лейтенант улыбнулся и ответил:
– Нет, товарищ подполковник, не знаю, да мне и не положено. Майор Гришин показывал мне проект объекта, возможно, хранилища для чего-то крупного. Но меня это не касается.
– А зовут тебя как?
– Анатолий.
– Что успеете сделать за сегодня, Толя?
Лейко уверенно ответил:
– Все, что определено задачей. Мне отбивать взвод надо будет уже в казарме.
– Кровати, стулья, тумбочки привезли?
– Этого нет, но есть спальные мешки. Кстати, командир роты говорил, что нас должны поставить на довольствие в отдельном мотострелковом полку. Вы не подскажете, как туда проехать?
– Вместе и проедем. Я там пока не был, пора познакомиться с командованием.
– У вас есть машина? Или используем ротную?
– Есть «шестьдесят девятый», старенький, правда, но бегает шустро и особых проблем пока не доставлял. Хотя я и проехал на нем всего от центра до объекта.
