– Что хоть за гадость будет в боеприпасах? – спросил комиссар.
– Без комментариев, Сергей Николаевич. Это вас не касается.
– Хороший ответ, в стиле комитета.
– Делайте то, что вам определено, естественно, без ущерба для исполнения основных должностных обязанностей. Еще вопросы?
– Вы намерены доверить охрану секретного объекта военизированной охране, вооруженной карабинами, винтовками, револьверами? – спросил секретарь обкома.
– Вас это смущает?
– А вас нет?
– Нет. Потому как данный вопрос решался в ходе разработки плана организации хранилища. О безопасности склада можете не волноваться. Эта головная боль касается только меня и подполковника Яковлева, начальника объекта ноль-ноль-два. Еще вопросы есть?
Больше вопросов не было.
Давыдов открыл блокнот, сделал запись и проговорил:
– Последнее, товарищи. Начало работ по устройству хранилища запланировано на двадцать седьмое апреля, окончание – на девятнадцатое мая. Мы с вами не строительно-монтажное управление, поэтому график должен быть выдержан. Это так же на подполковнике Яковлеве, который будет осуществлять руководство военно-строительной ротой. Дальше по плану, который представлю по мере готовности хранилища. Предупреждаю, никто, повторяю, никто, кроме присутствующих здесь и первого секретаря обкома, не должен ничего знать об объекте. Хотел бы обойтись без предупреждения, все мы люди взрослые, при высоких должностях, но обязан. Не обессудьте. Совещание закончено. Все свободны. – Полковник посмотрел на секретаря райкома. – Это не касается товарища Горенкова, которого прошу подойти к моей машине во дворе и ждать там.
Комиссар поднялся и проговорил:
– Свободны. – Он усмехнулся. – Прямо как на коллегии министерства. Только там не ломают комедий. Скажу прямо, не было печали, черти накачали. До свидания, товарищ полковник государственной безопасности. – Сергей Николаевич кивнул Давыдову и вышел.
Следом за ним удалились полковник Лысенко и секретарь райкома Горенков.
Секретарь обкома неожиданно спросил у Давыдова:
– Вы не курите, Вячеслав Николаевич?
– Ну почему же, курю.
– Тогда…
– Тогда следует прекратить практику курения в кабинетах. У вас есть специальные места для этого.
– Понял.
– И еще, Петр Тимофеевич. Убедительно прошу максимально ответственно подойти к предстоящей работе. Не забывайте, что это обеспечение безопасности не только области, но и всего государства.
– Разумеется, Вячеслав Николаевич.
– В ближайшие дни мы скорее всего не увидимся. А вот подполковник Яковлев останется в Верховске. Позаботьтесь, пожалуйста, чтобы ему выделили временное благоустроенное жилье. Обязательно с телефоном.
– Да, конечно. Решим этот вопрос. Хочу спросить, если первый секретарь товарищ Столяров поинтересуется, о чем был разговор, я могу раскрыть ему его суть?
Давыдов улыбнулся:
– Товарищ Столяров ни о чем, касающемся объекта, вас не спросит.
– Ясно.
– До свидания, Петр Тимофеевич.
– До свидания, товарищ полковник.
Давыдов вышел из кабинета.
Секретарь обкома вызвал помощника:
– Боря, пройди во двор, посмотри, как разъедутся силовики.
– Да, Петр Тимофеевич, выхожу.
Дождавшись, пока уйдет помощник, секретарь обкома партии снял трубку городского телефона, набрал номер.
– Алло! – ответила супруга Маргарита Аркадьевна, работавшая бухгалтером во Дворце культуры железнодорожников.
Она могла бы сидеть дома и командовать прислугой, но не желала отличаться от подавляющего большинства остальных советских женщин.
– Это я, дорогая.
– Ты считаешь, я не узнаю голос собственного мужа?
– Нет, я так не считаю. Что у нас на ужин?
– Жаркое с гарниром, твой любимый эклер на десерт.
– Ты вот что, Рита, свари пельмени.
– Пельмени?
– Да, обычные пельмени.
– И когда ты придешь? Как всегда?
– Сегодня немного позже, около восьми.
– Хорошо. Будут тебе пельмени.
– Должен подойти твой начальник.
– Ревко? К нам?
– Да, он мне нужен и не спрашивай зачем. Целую, пока!
– Пока!
Секретарь повесил трубку, улыбнулся.
Макаров и его жена проживали в четырехкомнатной квартире обкомовского дома в центре города на улице Куприна. Их сын Вадим окончил МГИМО, защитил кандидатскую диссертацию и был направлен в советское посольство в Лондоне.
Две «Волги» в 13.20 заехали в районный центр. На посту ГАИ им отдал честь наряд. Машины встали у бывшей овощной базы, огороженной деревянным забором.
Полковник Давыдов, подполковник Яковлев и Горенков подошли к воротам. Никакой охраны тут не было. Ворота, как в старину, были закрыты деревянной доской на крюках.
Тут же подъехал «ГАЗ-69» председателя райисполкома Зубковой.
Она поприветствовала офицеров, хотя понятия не имела, в каком ведомстве они служат. Первый секретарь не стал их представлять.
– Ты, Галина Петровна, занимайся своими делами, – распорядился он. – Здесь я разберусь.
Женщина удивленно пожала плечами, посмотрела на неизвестных мужчин, села в «газик» и уехала.
– Строго вы общаетесь с людьми, Виктор Кузьмич, – сказал Яковлев.
– Им только дай волю!
– И кто эта замечательная женщина?
– Председатель исполкома. Почему вы назвали ее замечательной?
– Красивая, все на месте. Замужем?
– Нет.
– Что так? Вроде и не очень молодая.
– Почти сорок лет, но замужем не была. Уж что и почему, не знаю. Слухи, понятно, ходят, но я не обращаю внимания.
– Надежна эта Галина Петровна?
– Абсолютно. Вся в работе. Да вы прекрасно знаете, что кандидатов на такие должности проверяют и в обкоме, и ваши коллеги, причем тщательно. Случайного или неподходящего человека райсовет руководителем не изберет. Только по представлению партийных органов, согласованному с КГБ.
– Напрасно вы ее отправили.
Первый секретарь с удивлением посмотрел на полковника КГБ:
– А что ей здесь делать? В исполкоме и в районе дел хватает.
– Обустройством подполковника Яковлева будете сами заниматься?
– Черт! Об этом не подумал. Но долго ли вызвать? Автомобиль оборудован радиотелефоном, да и из кабинета могу вызвать.
