– Да?! – ответил абонент. – Соболев слушает.
– Извините, это вам из Переслава звонят.
– Из Переслава? И что вы хотите?
– Один вопрос. Могу ли я записаться к вам на прием?
– К сожалению, нет. Мы обслуживаем только Москву. Я могу лишь проконсультировать вас по телефону.
– Жаль, насчет консультации подумаю. Извините, до свидания.
– До свидания.
Так Гербер узнал, что спецназовцы подразделения «Атлант» находятся в Переславе.
А Ревко набрал номер Никифорова.
Тот обычно в это время отдыхал, ответил недовольным голосом:
– Кто еще?…
– Ревко.
– Ага! Ехать?
– Ехать.
– Куда?
– Подъезжай к клубу, объясню.
– К клубу? Почему не в парк?
– Слишком часто мы там светимся.
– Ладно, подъеду. А вообще мне пора выходить на репетицию хора.
– Вас соберут, насколько мне известно, в конце месяца, перед республиканским конкурсом.
– Да? Ну и хорошо.
– Жду!
Ревко встретил Никифорова перед входом в ДК и сказал:
– Зайдешь в свою секцию хора, якобы ничего не знаешь о работе. Потом поедешь к Монголу, передашь, чтобы собрал всю свою группу. С Обухом, Гривой проблем не будет, а Сиплый пусть берет отпуск, бюллетень, что угодно, но на длительный срок. Передашь Монголу, что на днях к нему подойдут профессионалы. Их следует принять по высшему разряду. От Алаева едешь в Баранино, встречаешься с Губаровым. Как сдадут объект, пусть приедет ко мне. Дальше определимся, что ему делать. Все понял?
Никифоров тяжело вздохнул и воскликнул:
– Нагрузил ты меня по полной программе, Ефим Макарович.
Ревко достал двести рублей.
– Держи и не ной. Выезжай немедля. Как вернешься, позвони и накажи Монголу сообщить о сборе группы.
– Как ему это сделать?
– Просто. Приехать в Переслав, позвонить с телефона-автомата в ДК или тебе домой. А ты уже мне.
– Ну закрутил! Сам-то потом распутаешь эти узелки?
– За меня не волнуйся. Езжай.
«Победа» отошла от ДК.
Никифоров позвонил в час ночи.
– Не разбудил? – въедчивым, насмешливым голосом спросил пенсионер.
– Говори! – приказал Ревко.
– У нерусского двое уже в доме. Третий оформляет отпуск со вторника, двенадцатого числа. Водила колхозный все понял. Я на отдых.
– Спокойной ночи.
Когда в Переславе Ревко с женой проводили вечер в ресторане и в кино, в Верховске по скверу прогуливались подполковник Яковлев и Зубкова. Она, уже не стесняясь, держала офицера под руку. Говорили они о всяких пустяках, о самом главном не решались сказать ни слова.
– Знаешь, забыла тебе сказать, – неожиданно проговорила председатель исполкома. – Я недавно была недалеко от парома.
– Если не секрет, что ты там делала?
– Проведала свою сотрудницу, у нее грипп приключился, вот я и пошла. Это моя обязанность.
– Ну и что в этом необычного? Почему ты решила рассказать мне?
– Все в поселке уже знают, что ты главный на производстве, строящемся вместо овощной базы.
– Да? Ничего от народа не скрыть.
– Не подумай, что это я раззвонила.
– Я не думаю. Так что необычного в твоем визите?
– В визите ничего, а вот когда проходила я по улице Двадцатого партсъезда, увидела, как командир строителей говорил с каким-то мужчиной. Рядом стояла женщина, тоже не местная. Офицер-строитель, по-моему, даже что-то передал этому человеку.
– Вот как? Это действительно интересно. Кому ты еще об этом говорила?
– Никому.
Яковлев знал, что Галина не врет. Она просто была не способна на это.
Подполковник проводил ее домой.
Зубкова вздохнула и проговорила:
– И забор был не к месту, и без него как-то пустынно.
– Субботник устройте, деревья посадите. Ты не хочешь пригласить меня к себе?
Яковлев сам себе удивился. Никак не мог решиться, а тут вдруг вырвалось.
Зубкова внимательно посмотрела на него и спросила:
– Ты намерен просто по-дружески попить чаю или остаться до утра?
– Остаться до утра. А потом…
– Пока этого достаточно. Пойдем!
Яковлев чуть не на руках занес женщину в квартиру.
Утром он, сонный и радостный, прямиком направился к объекту. И плевать ему было на то, что жители дома, высокопоставленные соседи с изумлением смотрели на него. Он получил то, что так ему не хватало, нашел свою любовь, остальное побоку. Естественно это не касалось службы.
Караульный, стоявший у ворот практически законченного объекта, узнал Яковлева и спросил:
– Вы к командиру роты, товарищ подполковник?
– Да. Он на месте?
– А где ж ему быть? Работаем последнее время на износ. Вы подождите, я передам, чтобы позвали. Одного вас, извините, на территорию пропустить не могу. Строжайший приказ ротного. А он мужик суровый. Накажет так, что мало не покажется.
Подполковник был не в том настроении, чтобы игнорировать распоряжения Гришина, кивнул и сказал:
– Хорошо, солдат, зови сюда своего ротного.
Вышел майор, отдал честь.
– Здравия желаю, товарищ подполковник! Желаете осмотреть объект?
– Давайте отойдем в сторону.
Майор удивился:
– В сторону? Интересно. Что же, давайте отойдем.
Они это сделали, и Яковлев спросил:
– Мне доложили, что у объекта были мужчина и женщина, не жители Верховска. Вы вели с мужчиной беседу и даже что-то передали ему. Что за дела, майор?
Гришин усмехнулся и спросил:
– А вы обзавелись стукачами в роте?
– Отвечайте, пожалуйста, на вопрос.
– Хорошо. Ко мне действительно приезжали знакомые из гарнизона, где дислоцируется строительный батальон. Мы и в самом деле встречались, заметьте, вне объекта. О чем говорили, извините, отчитываться не намерен. А насчет передачи скажу вот что. Вашему стукачу надо обратиться к окулисту, у него зрение не в порядке. Я ничего знакомому не передавал, даже пачку сигарет не доставал и не предлагал ему покурить.
– Вот так, значит? – Яковлев принял суровый вид. – Знакомый, стало быть? А я ведь проверю.
– Сколько угодно.
– Вы, наверное, заметили, что на объекте действует режим повышенной секретности?
