– А сами винтовки?
– Вы заверяли, что у вас еще с царских времен, ну а также от разделяющих наши цели красных офицеров образовались некоторые запасы.
– Образовались, – соглашался Асмолов. – Но не тех масштабов, которые вам нужны.
– Думаю, и это решим.
Еще «Картелю» нужно было как можно больше информации по военному потенциалу страны и движениям на вершине советской властной пирамиды. Сами политические течения и направления не слишком интересовали. Куда больше волновали внутрипартийные конфликты, конкретные данные о руководителях среднего и высшего партийного звена, включая семейное положение, пристрастия, места проживания, окружение, взгляды и морально-волевые качества.
Все просьбы щедро подкреплялись новыми суммами. Часть мы приходовали в доход государства. Часть пускали на поддержание штанов «Святой Державы» – своих соратников она должна была подкармливать, ведь многие сотрудничали из чисто денежных соображений. А еще немножко мы оставили в отделении на непредвиденные оперативные расходы, когда не будет времени выбить деньги по инстанции. Понятно, делалось это с благословения Плужникова.
Чтобы держать «Картель» на крючке, приходилось постоянно подпитывать его разведывательной информацией. Передавали мы ее небольшими порциями. По большей части она была достоверна и, по моему мнению, достаточно важна. Вручал мне очередной пакет сведений лично Плужников. Наверху вели какую-то свою игру, рассекречивая некоторые закрытые стороны наших реалий и играя на нервах противника.
Все это было, конечно, хорошо. Но пока не давало нам ничего конкретного и радикального в борьбе с антисоветским подпольем. Однако вот так прямо и немедленно победных реляций от нас наверху не ждали. Начальство понимало – идет период взаимного притирания друг к другу и проверок на вшивость. А за пару дней это не делается.
В конце мая пошли первые реальные подвижки, свидетельствующие о переходе отношений на новый уровень доверия. Нормировщик встретился с Асмоловым в парке «Останкино», где под вековыми дубами и соснами на постаментах гордо возвышались гипсовые пионеры с горнами и девушки с веслами. И попросил помощи в поиске места лежки для прибывшей в СССР из-за рубежа группы.
– Это возможно? – спросил он.
– Возможно все, – Асмолов кинул заранее припасенные очищенные орешки спустившейся по стволу дерева рыжей пушистой белке. – Вы нам средства. Мы вам…
– Средства будут.
– Тогда будут и лежки. И новые возможности. Они вам понравятся.
– Какие возможности?
– Как любили говорить в старорежимные времена – полное обслуживание прибывающих. Легализация. Места жительства и работы. Почтовые ящики. Ну и, конечно, документы.
– Документы? – вяло встрепенулся Нормировщик.
– У нас хорошие позиции в паспортных службах. Настолько, что можем, не в массовых масштабах, конечно, делать паспорта и справки.
– Нет, в этом, пожалуй, пока нет нужды.
– Ну как скажете.
– Уж по документам наши партнеры в Европе работать научились. Там полиграфические технологии, которые России не снились, да и не приснятся долгие годы, – и такое благоговение перед европейскими достижениями читалось в интонациях голоса Нормировщика, что славянофила и монархиста Асмолова аж передернуло.
– Тогда этот вопрос снимается…
Пристроили мы эту группу из четырех человек в Серпухове. Угрюмые личности явно уголовного склада, от которых не то что доброго – вообще никакого слова не дождешься. Больше они походили на заправских лесных разбойников. В оперативных материалах их так и назвали – «душегубы». И в отношении них у меня были нехорошие предчувствия.
Бог с ними, с предчувствиями. Главное, что началась новая веха нашей работы. Теперь вредные насекомые начинают слетаться из-за рубежа именно на наш огонек. Теперь бы не спугнуть.
Начались подвижки и по другим направлениям. В один прекрасный майский день заявился Фадей с весточкой с Украины:
– Заработали наши «Ворота». Проводник получил задание.
Выслушав в подробностях известие, я кивнул:
– Лишь бы не сглазить.
– Ребята справятся, – заверил Фадей…
Глава 6
В конце мая первый раз у меня выдались полноценные выходные, когда не было неотложных служебных дел. И мы с Антониной отправились в дом отдыха на реке Клязьме.
Там на берегу в живописном месте раскинулся комплекс дощатых домиков, разделенных на небольшие комнатки. Одна из них досталась нам.
С погодой повезло. К концу мая пришла настоящая жара. А жара не холод. Жару я люблю.
Мы отлично провели время. По большей части соседи наши были из смешливой и шумной молодежи. Мальчишки и девчонки беззаботно флиртовали друг с другом, с восторженным визгом кидались в воду, азартно бились в волейбол и бадминтон. Спортивные, подтянутые, целеустремленные, полные оптимизма молодые люди Страны Советов. Новое поколение, которому предстоит достраивать то, что мы начали. Они искрились беззаботным весельем и считали, что и дальше в их жизни будет только радость.
Рядом была лодочная станция, являвшая собой дощатую будку смотрителя-кассира и хлипкий покачивающийся пирс со сдаваемыми напрокат лодками. Мы покупали билетик, получали весла. Спрыгивали в лодку, на самом дне которой плескалась вода и лежал ковшик, чтобы ее вычерпывать. И пускались в вояж по извилистой реке на два оплаченных часа.
Скрипя уключинами, я методично работал веслами, с удовольствием вспоминая, что такое добрая физическая работа. Правда, двухпудовую гирю я тягаю ежедневно. Но размеренный труд веслами на свежем воздухе – это нечто гораздо более значительное. Наслаждение игрой мышц и радость физических усилий отлично отгоняют дурные мысли и разряжают нервное напряжение.
В общем, я греб, как на галере, а расслабившаяся в купальнике на носу лодки и вся в неге и удовольствии Тоня приветливо махала рукой гребцам и пассажирам встречных лодок, а также скучающим рыбакам на берегу. Ей с улыбками и приветственными возгласами махали в ответ…
Хорошо, что в выходные мне дали спокойно отдохнуть. Хотя и донимали назойливые мысли, как там обстоят дела на границе с Проводником. Но тут от меня ничего не зависело.
Понедельник взбодрил меня основательно. Пришла шифротелеграмма. Система «Ворота» сработала на отлично. Проводник успешно провел через границу первую подконтрольную партию.
Задумка была простая. Проводник по заданию контрреволюционного подполья переводит людей на нашу территорию. Мы берем их под плотный контроль. А дальше делаем с ними что хотим, исходя из оперативной необходимости.
Звучит вроде незатейливо и элементарно. Но когда доходит до деталей – тут нарисовывается гора проблем высотой с Эверест. Как Проводник сообщит о переходе своему куратору в НКВД? Как передаст нарушителей границы под наблюдение? Да и как осуществить само наблюдение?
