– Что за план?
– А вот в такие детали нас не посвящали. Но мы считали, что заслуги перед движением не дадут нас разменять, как пятаки на рынке – по копеечке.
– Но разменяли же.
– Разменяли.
Потом я начал выспрашивать о Ревизоре. Выяснилось, что инструктор знал его под кличкой Князь.
– И где твой Князь?
– А его здесь и не было. Он предпочитает на войну смотреть со стороны. Он мастер убийства из-за угла, а не честной схватки.
– А где же он пропадает?
– У него более важные дела. В Москве… Скажите, а хоть вождя мы вашего угробили? Взрыв был – ого-го…
– Какие же вы упрямые мерзавцы, – только и сказал я, со злостью глядя на инструктора.
И он улыбнулся широко и самодовольно. А я с огромным трудом сдержался, чтобы не стереть эту похабную улыбку хорошей оплеухой…
Глава 13
– Сегодня проходит встреча товарища Сталина с лучшими представителями трудового народа Казахстана, – торжественно объявил диктор по радио.
Я прошелся по кабинету, выключил радио. О наших подвигах не расскажут, а об остальном и думать не хочется.
Главное, Сталин жив. Не берут его ни пули, ни снаряды. И в этом наша заслуга.
– Драчка знатная приключилась. Как в Тамбовский мятеж, с артиллерией и танками, – хмыкнул Фадей, закурив свою терпкую невыносимую самокрутку.
– Эх, не сыпь мне перец на раны.
– А они ведь купились на двойника, – Фадей самодовольно улыбнулся. – Как дети малые.
– Купились, – кивнул я.
Конечно, никто руководителей государства подставлять под пули и взрывы не собирался. Но было понятно, что без фигуры вождя враги в капкан не полезут. Им необходимо было продемонстрировать лично Сталина. Вот и пришел в голову древний, как мир, трюк.
Императоры, вожди племен, султаны всегда использовали двойников, чтобы отвлекать внимание убийц и заговорщиков от себя. В Управлении охраны была пара сотрудников, как две капли воды похожих на Иосифа Виссарионовича. Использовали их обычно для комбинаций по обеспечению безопасности. Конечно, вопреки досужему балабольству злых языков, двойники никогда не выступали принародно с речами и на трибунах вождя не играли. Просто были куклами, визуально заменяющими издалека главную фигуру.
Чего стоило Плужникову убедить в этом верхи, как уговорили главного – трудно представить. Но мой план приняли.
Кстати, двойник погиб во время боя в клубе. Когда террористы поняли, что все пошло не так, один из фанатиков бросился на верную гибель, но всадил пулю в поддельного вождя. Ну что же, двойник понимал, насколько опасна его служба. И сознательно принял такую роль – быть отражением великих в искаженном зеркале, по которому придется в случае чего первый удар.
В Москве Фадею тоже не пришлось скучать. Мы все-таки локализовали все известные нам боевые группы, которые должны были действовать в столице. И срубили одним ударом. Задержали семь человек. Еще четверо были убиты при оказании сопротивления или просто ликвидированы, потому что не было времени с ними возиться.
При допросе выяснилось, что целью одной из групп был член Политбюро Маленков. С учетом тщательности проработки покушение вполне могло удаться.
Была еще попытка убийства одного члена ЦК, но, к счастью, тот был только ранен. Это означало, что минимум одну терроргруппу мы прошляпили.
Ладно, терпимый результат. Рано или поздно и их найдем, тем более есть кое-какие мысли по этому поводу.
– На доклад к Плужникову, – сказал я, поднимаясь из-за стола.
– Ты там поосторожнее, – посоветовал Фадей. – Наши успехи знаешь, по-разному можно повернуть.
– Да знаю…
Плужников был собран, суров и напоминал египетского фараона, гордо возвышаясь за столом.
Коротко доложив о результатах операции «Корона», о которых он и так знал, я сказал:
– Не так все пошло. Готов ответить по всей строгости, товарищ комиссар госбезопасности.
В этот момент я был вполне искренен. Я действительно считал себя виновным в таких потерях. Погибло двадцать восемь чекистов и военнослужащих, более двух десятков мирных граждан. А сколько еще ранено. Это настоящая бойня. И за такое принято нести ответственность.
Плужников помолчал. Потом выдал:
– Ответить? Довольно из себя строить институтку, Ермолай. Жизнь у нас такая чекистская. До смерти всегда один шаг. И мы все это знаем. И те знали, кому не повезло. Знают и те, кто выжил. Так что дело сделано. И оно того стоило.
– Интересно, доживем до тех времен, когда за дело не будем платить жизнями?
– Мы – точно нет. Но сделаем все, чтобы наши внуки дожили, – он внимательно посмотрел на меня и через силу улыбнулся. – Не тужи, Ремизов. Это как раз тот случай, когда результат оправдывается любыми потерями.
– А у меня больше вопросов, чем ответов. Чего все же они хотели в итоге? Теперь из показаний выживших боевиков понятно, что Сталина никто убивать не собирался. Они намеревались взять его в заложники и держаться до последнего. Диктовать свою волю. И вся эта экзотика лишь ради того, чтобы расстроить готовящийся к подписанию пакт о ненападении с Германией?
– Ермолай, ты же умный человек. Тебя учили рассматривать события в комплексе?
– Учили. Поэтому и понимаю, что, даже убей они вождя, политическое руководство страны никуда бы не делось и взяло бы ситуацию под контроль. Конечно, потеря была бы невосполнимая. Но страна бы выжила. И только злее стала бы.
– У врага был комплексный расчет. Тут такой клубок из международных и внутренних обстоятельств. И его очень трудно распутать. Но одно ясно – у них был четкий план. В основе – возникший хаос в партийной верхушке. Враг был уверен, что его возможностей хватит, чтобы направить хаос в нужное русло.
– За счет чего?
– Ты думаешь, Ежов своими ковровыми бомбардировками всех скрытых врагов уничтожил? Очень многие большую чистку пережили. Самый опасный враг – это умело мимикрировавший. И готовый выстрелить в спину в нужный момент. Видимо, на этих перевертышей и был расчет.
– Перехват власти?
– Вряд ли. Но серьезная ее дезорганизация. Возможны были и массовые внутренние контрреволюционные выступления в регионах. И провоцирование внешней агрессии. Сейчас в Европе огромные армии только и ждут команды «вперед». А что может быть легче, чем всем скопом наброситься на дезорганизованную страну?
– Это реальный вариант?
– Один из вариантов, Ермолай. Есть и другие версии. Но все сводятся к одному – намечалось использование затаившейся непримиримой оппозиции и откровенных вредителей и диверсантов в партийной верхушке.
– Звучит страшно. И как вы выковыривать их собираетесь?
