Интересно, но и Глаузер отказался от парашюта.
В отсеке было запрещено курить, и, как обычно, когда запрещено, тогда больше всего тянет. В конце концов Дургин достал пачку папирос. Вендель крикнул так, что перекрыл все шумы:
– Ты с ума сошел, подполковник? А ну прекратить!
– Да я и не начинал, – нахмурился Дургин, пряча папиросы обратно в карман.
Наконец самолет начал снижение, постепенно сбрасывая скорость. Не прошло и пяти минут, как шасси, ударившись о бетон, покатило «хенкель» по взлетной полосе.
Штурмбаннфюрер облегченно вдохнул и начал снимать парашют. Его примеру последовал Ленц.
Самолет остановился, двигатели затихли, но шум в голове еще стоял. Грунов встал и едва не упал – суматошный полет давал о себе знать. Поддержал его Сазонов.
Командир экипажа вместе со стрелком вышли из пилотской кабины:
– Вот и все, господа, мы на аэродроме Лежино.
– И как, обер-лейтенант, вы летаете на этих консервных банках?
Пилот улыбнулся:
– В кабине гораздо удобнее. В отсеке было плохо, потому что борт не до конца переоборудован из бомбардировщика в транспортный самолет, как только технари закончат работы, это будет хороший лайнер.
– Нашел тоже лайнер.
Бортстрелок открыл дверь, выставил трап.
Командир экипажа указал на выход:
– Прошу, господа!
Качаясь, из самолета на землю спустились эсэсовцы, Глаузер, перебежчики.
У «Опеля» их ждал офицер в звании оберштурмбаннфюрера СС – Грунов определил это по петлицам.
К эсесовцу подошел штурмбаннфюрер:
– Господин оберштурмбаннфюрер, задание спецотдела VI Управления РСХА выполнено. Полковник Грунов с заместителем и начальником разведки вывезены на занятую нашими войсками территорию и доставлены в Ригу. Руководитель операции штурмбаннфюрер Вендель.
Оберштурмбаннфюрер пожал Венделю руку:
– Хорошо, Конрад, твоя машина у штаба, можешь отдыхать. Глаузера оставь здесь.
– Яволь, герр оберштурмбаннфюрер. Мне перед отъездом представить вам русских?
– Не надо, сам разберусь.
– Хорошо.
Штурмбаннфюрер и оберштурмфюрер пошли к стоявшей в стороне машине.
Оберштурмбаннфюрер подошел к русским и обер-лейтенанту.
Последний вскинул руку:
– Хайль Гитлер!
– Хайль, Вилли. Как прошла операция? Сложно было?
– А разве, герр Рейтель, штурмбаннфюрер Вендель вам не доложил?
– Я у тебя спрашиваю. Ведь именно ты должен был исправить ошибку, если бы ее допустил Вендель.
– Все прошло в штатном режиме, по плану, герр оберштурмбаннфюрер.
– Хорошо.
Подполковник СС подошел к бывшим советским офицерам.
Грунов представился:
– Начальник штаба стрелкового корпуса, полковник Грунов. Естественно, уже бывший.
Рейтель кивнул, посмотрел на ЗНШ:
– Заместитель начальника штаба полка по строевой, подполковник Дургин.
– Начальник разведки корпуса, майор Сазонов.
Грунов выступил вперед:
– У меня в портфеле секретная документация и карты.
– Это хорошо, но пока вы добирались сюда, наверняка ваше командование уже приняло меры, чтобы данные в документах потеряли свою ценность.
– В каких-то да, в каких-то этого не сделать за день, даже за несколько дней.
– Ганс! – крикнул через плечо оберштурмбаннфюрер.
– Я! – Шарфюрер подбежал очень быстро.
– Забери портфель у этого господина.
– Слушаюсь.
Грунов передал портфель шарфюреру. Тот ушел с ним в «Опель».
– Теперь, господа, позвольте представиться: заместитель начальника специального отдела VI управления Главного управления имперской безопасности, оберштурмбаннфюрер Рейтель. Прикомандирован в Рейхскомиссариат «Остланд» исключительно для организации работы объекта, которым будете руководить вы.
Офицеры переглянулись.
Грунов спросил:
– Что за объект, герр Рейтель?
– Всему свое время. Узнаете. Сейчас мы пообедаем, хотя время уже приближается к ужину, после чего поедем в Ригу, где вы встретитесь с начальником спецотдела штандартенфюрером СС Герхардом Тимме. Он вам все объяснит. Понимаю, у вас много вопросов, зададите их позже, сейчас прошу в автомобиль!
«Опель» подвез офицеров к столовой летного состава, где в отдельном зале был накрыт стол на четыре персоны. Оберштурмбаннфюрер от обеда отказался, но остался присутствовать. После чего предатели и Глаузер с подполковником СС выехали в Ригу, до которой было около двенадцати километров.
Спустя десять минут «Опель» прибыл в столицу Латвии, но не поехал к центру города, где размещалось управление рейхскомиссариата войск СС, службы СД и полиции, гестапо, а свернули на небольшую и малозаметную улочку. Пройдя несколько сот метров автомобиль остановился у зеленых ворот. Водитель посигналил.
Из калитки появилась физиономия солдата в форме СС, затем заскрипели засовы, ворота открылись. Машина въехала в небольшой дворик, остановилась у входа в довольно красивый, одноэтажный дом.
На крыльце появился обершарфюрер.
Рейтель бросил назад:
– Ожидать! – и покинул автомобиль.
Дургин поговорил:
– А немцы-то не особо приветливые к нам.
Сазонов вздохнул:
– Что вы хотели, подполковник, они же не знают, оправдаем мы их доверие или нет. Уверен, совсем скоро их отношение к нам кардинально изменится.
– Вы, майор, предполагаете, нас планируют привлечь к операции, которая приблизит победу рейха? А по-моему, заставят собирать по концлагерям пленных, готовых воевать против Советов и создавать из них боеспособное соединение. Показывать тем самым, что много русских не просто ненавидят режим Сталина, но и готовы воевать против него.
Грунов раздраженного процедил:
– Молчите!
Ему самому не нравилась такая ситуация. Столько было приложено усилий для перехода за линию фронта, переброску в Ригу, а в итоге – какой-то дом на окраине…
Рейтель поднялся на крыльцо. Обершарфюрер выбросил вперед руку:
– Хайль Гитлер!
– Хайль! Штандартенфюрер Герхард Тимме на месте?
– Так точно. Но ожидается приезд бригаденфюрера Айкеля.
Рейтель удивленно переспросил:
– Айкеля? Он что, ради бежавших русских прилетел из Берлина?
