Его слова — просто слова. Его слова про меня — просто предположение, которое совершенно точно неверно. Он не нравится мне. И я не стала больше доверять ему. Конечно нет.
Я не доверяю людям. Только себе.
— Ты улыбаешься, но на твоём лице озадаченность, — отметила Элизабет ещё через несколько шагов, когда я совершала очередной прыжок.
И с бордюра я всё же соскользнула. Не упала и ногу не сломала, но равновесие потеряла и в итоге оказалась на тротуаре.
Рвано выдохнув, развернулась всем телом к идущей позади принцессе и просто пожала плечами. Пожала плечами, когда собиралась заверить её в том, что со мной всё в порядке.
Я выдала себя с головой. И вместо того, чтобы хоть как-то попытаться оправдаться, я отвела взгляд.
И моя умная подруга всё остальное додумала сама, и её верный вывод прозвучал всего одним словом:
— Йэхар.
Это не было вопросом, не было укоризненным восклицанием — просто констатация факта.
Я скривилась, но промолчала, продолжая рассматривать зелёный росток, пробившийся между каменной кладкой и стеной ближайшего к нам дома.
— Он нравится тебе, — добила Лиззи уже не так решительно, а негромко и… понимающе?
Вскинув голову, я взглянула ей прямо в глаза и отчеканила с абсолютной убеждённостью в своих словах:
— Он мне не нравится.
Никак не отреагировав на мою явную агрессию и нежелание говорить об этом человеке в принципе, леди Райви мягко улыбнулась и спросила:
— Ты убеждаешь в этом меня или себя?
И все слова, что крутили у меня на языке, с громким хлопком куда-то испарились, словно кто-то вредный ткнул пальцем в большой мыльный пузырь.
Мне хотелось развернуться и убежать — впервые в жизни. Убежать от всех людей и, самое главное, убежать от собственных мыслей, которые с каждым моментом, и я поняла это только сейчас, всё громче и злее спорили с сердцем.
Логичные мысли перепутались с острыми чувствами и стянулись тугим клубком где-то внутри меня — настолько сильно, что стало тяжело дышать.
Я знаю, что я должна делать: защищать Лиззи. Это единственная цель в моей жизни, та самая цель, которую вытесывали внутри меня с раннего детства.
Я живу ради Лиззи. Это мой долг. Это смысл моей жизни.
У меня пожизненная служба, в которой нет места на меня. Нет места и права на мои желания.
Совместить службу леди Райви и мою личную жизнь — невозможно. Просто невозможно и без вариантов. В моём сердце, в моей душе, в моих мыслях не может быть места для кого-то ещё. Только для Лиззи.
Я знаю это, я понимаю это, столько лет я честно следовала этим правилам.
Так почему сердце продолжает сжиматься до жгучей боли в груди? Почему так больно даже дышать? Почему мою голову разрывают эти противоречивые мысли?
И, самое главное: как мне убрать это из себя?!
— Хочу выпить, — решила я неожиданно даже для себя.
— Что? — Опешила Лиз, вытянув лицо. — Ада, слушай…
Я не слушала, я напряжённо думала, причём почему-то вслух:
— Пить мне нельзя, значит… — решение нашлось неожиданно: — Нужно набить кому-нибудь морду.
— Чего?!
— Пошли, — велела я, взяла подошедшую в попытке вразумить меня Лиззи за руку и потащила куда-то туда, куда звала меня интуиция.
Глава 29
—Ада-а-а, — стонала моя единственная подруга спустя примерно сорок минут поисков.
Ей уже надоело таскаться со мной по тёмным подворотням в поисках неизвестно чего. Ну, точнее, это она не понимала, что и зачем мы ищем, я же точно знала, поэтому и искала с поражающим даже меня упорством.
— Кстати, — вспомнила вдруг, остановилась, обернулась к подруге, продолжая держать её за руку, и спросила: — а как айэр и раэр с нами оказались, когда я сознание потеряла?
Гримаса страдания на лице Лиз стала ещё более страдальческой.
— Их Хаяс позвал, — нехотя призналась она в конце концов, отвела взгляд и негромко смущенно добавила: — потому что я, кажется, немного кричала и заставляла его оживить тебя.
Я задумчиво почесала ногтем кончик носа, который последние пару минут нещадно чесался, словно предчувствуя грядущие неприятности, и переспросила:
— Ты думала, что я умерла?
Это было слегка неожиданно, мягко говоря.
Элизабет после моего вопроса смутилась ещё сильнее, но вскинула голову и возмутилась:
— Ты потеряла сознание и не дышала, что ещё я должна была подумать?!
Я уже хотела было развернуться и продолжить поиски, но:
— Я не дышала? — Верилось в это с трудом, потому что… я же дышала.
Я просто потеряла сознание. От усталости, переутомления, перенапряжения и слишком большой затраты магии, которой во мне в последнее время не очень-то и много.
Я не могла перестать дышать.
— Да, дыхания не было, я сама проверяла, — ответила Лиз уже тише и спокойнее, всё же забрала ладонь из моей руки и устало приложила её ко лбу, прикрыв глаза. — Хаяс пытался что-то сделать, но у него руки начали кровоточить, как будто их резали сотней ножей сразу. Он побледнел и послал сигнал о помощи, тут же появились правитель с главнокомандующим и, Ада, если бы не раэр Йэхар, ты бы, вероятно, умерла.
Элизабет опустила руки, тихо устало выдохнув и с этим воздухом словно выпуская из себя все силы, которые до этого заставляли её держать спину ровной и плечи расправленными. Она направила на меня взгляд, в котором за смертельной усталостью читалось столько всего… грусть, отчаяние, злость, беспомощность…
— Он не сказал тебе? — Негромко спросила она, чуть склонив голову к левому плечу.
— Нет, — растерянно покачала я головой и тут же нахмурилась, просто не понимая, откуда взялась остановка дыхания.
Это точно не я, не моё заклинание и не мой организм. Вмешательство со стороны? В таком случае, действительно ли на меня было покушение? Возможно, удар рикошетом ушёл от Лиззи ко мне?.. И если да, то почему только на одной попытке всё и прекратилось?
Нет, не думаю, что это было покушение на Элизабет. На меня? Смысл меня убивать?
Кровоточащие руки при попытке спасти меня? Бедный Хаяс, нужно будет обязательно выяснить, как он и что пытался сделать. Возможно, дело в том, что мы с ним из разных миров, но… у Дэмиса помочь получилось.
Тьма, надеюсь, у айэра Хаяса нет серьёзных осложнений!
И тут случилось неожиданное: в пяти шагах от нас прямо в стене одного из каменных зданий открылась каменная дверь. По сути, это даже дверью не было, просто кусок стены с неровными краями, который с тихим скрежетом приоткрылся и отодвинулся в сторону ровно настолько, чтобы там появился тёмный проём в ладонь шириной.
