«У меня было семяизвержение», – сообщил свидетель Федор Соколов, рассказывая о «Божьей любви», как она происходила во время радений.
Пришвин приводит некоторые яркие эпизоды процесса:
«… великолепный православный батюшка “режет” какого-то безбородого, безусого юношу, должно быть, скопца:
– Знаем мы вас! У нас одна богородица, у вас сколько хочешь, знаем мы вас!
– И у вас не одна: Тихвинская, Казанская.
– Молчите, богохульник!»
Пришвин спросил одного из свидетелей обвинения, в чем, по его мнению, вина Дарьи Смирновой. Из ответа следовало, что женщина виновна в том, что в нее верили: «Вы ученые люди, вам легко не поверить, а нам, темным людям, все верится». Оказывается, этот бедолага несколько лет отдавал Смирновой весь свой заработок, а потом обнаружил, что тратила Смирнова эти подношения на строительство для себя домов.
Много было на процессе и хлыстов, в том числе «христос» – дюжий мужик Рябов, косая сажень в плечах, красавец с горящими глазами. Несколько лет тому назад он подал митрополиту Антонию прошение, чтобы допустить его с проповедью христианства к хулиганам в притоны и вертепы, обещался всех их собрать «под голубое христианское знамя», приговаривая постоянно: «Хулиганчики, хулиганчики, сколько в вас божественного!»
Был там бывший «новодеревенский Христос», учитель «охтенской богородицы», старичок светящийся, но сильно запивающий.
Пришвин заметил, что через несколько минут все они будут приведены к присяге и должны будут давать свидетельские показания, то есть участвовать в суде, судить, что противоречит их вере.
«Что же, – философски ответили хлысты, – и будем судить, как люди плотские и греховные, внутреннего человека это не касается, суд есть сила греха».
Приговор прозвучал в середине апреля 1914 года. Суд признал виновность Дарьи Смирновой и Дениса Шеметова «в совращении в изуверскую секту» и приговорил обоих к лишению всех прав и ссылке на поселение. Кроме того, «охтенскую богородицу» обвинили в богохульстве и назначили предусмотренную законом по этому пункту обвинения «высшую меру наказания» – лишение всех «особенных прав» и три года тюрьмы.
Далее следы этой женщины теряются.
Сектанты и большевики
Согласно данным переписи 1897 года, общее число раскольников и сектантов в России составило более двух миллионов человек. А революционер и этнограф по специальности Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич считал, что в России не менее шести миллионов сектантов. Это была огромная сила, пренебрегать которой революционеры не могли. Тем более, что принципы некоторых сект были близки социалистическим: равенство, общность имущества. Идея разрушения старого мира тоже отвечала воззрениям многих хлыстов и других сект. Ленин в книге «Что делать?» указал, что сектантами необходимо воспользоваться, учитывая их настроения и факты их преследования со стороны властей.
В 1881 году обер-прокурор Священного синода Константин Победоносцев представил Александру III материалы, в которых раскрывались связи сектантов с народовольцами – убийцами Александра II.
На II съезде РСДРП была принята специальная резолюция о необходимости работы среди «вольнолюбивого сектантства». Вскоре стал издаваться особый «социал-демократический листок для сектантов» – «Рассвет», редактором которого стал Бонч-Бруевич.
После 1917 года духоборы, малеванцы, толстовцы, новоизраильтяне, а также общины западнического направления – евангелисты, баптисты, адвентисты – радостно объявили себя коммунистами и союзниками большевиков в «деле социалистического строительства».
Во время Гражданской войны Ленин специальным декретом освободил сектантов-непротивленцев от воинской повинности. И сам Ленин, и другие большевики встречались с лидерами сектантов, заверяя их в понимании и поддержке. Существовал даже проект сектантского города – Евангельска, Города Солнца, который должен был быть выстроен в месте слияния рек Бии и Катуни. Обильно создавались «христианские трудовые коммуны» – наподобие колхозов и совхозов. Решено было «призвать к творческой земледельческой работе эти народные… так называемые, сектантские и старообрядческие массы, уже организованные в свои общины». Планировалось, что все они примут участие в устроении хозяйственной жизни по новому образцу.
Но уже к 1924 году стало понятно, что все не так уж радужно. На XIII съезде РКП(б) развернулась настоящая дискуссия о том, как поступить с многочисленными существовавшими в России сектами.
Калинин доказывал, что необходимо оказать религиозным диссидентам поддержку. Его оппоненты напоминали, что сектанты не признают государства, не служат в армии и стараются не платить налоги.
Рыков заявил: «…есть сектантство и сектантство, и те сектантские течения, которые под духовным и религиозным соусом проводят революционные задачи и которые иногда близки к отрицанию частной собственности, нужно использовать всячески и целиком».
При Наркомземе даже была создана специальная «Комиссия по заселению совхозов, свободных земель и бывших имений сектантами и старообрядцами», сокращенно ОРГКОМСЕКТ.
Из воззвания Наркомзема к сектантам и старообрядцам, живущим в России и за границей
«Сектанты и старообрядцы России, принадлежащие по большей части к крестьянскому населению, имеют за собой нередко многовековый опыт общинной жизни… Все правительства, все власти, все законы во всем мире, во все времена, всегда шли против такой жизни, и сектантов за это во всех странах, в том числе и в России, жгли на кострах, убивали, мучили, гноили в тюрьмах, разрывали их общины и рассылали в ссылки по разным углам земли и всячески преследовали, но они оставались твердыми в своих убеждениях и, умирая, завещали своим братьям продолжать ту же борьбу, ту же общинную жизнь.
Волей-неволей сектантам приходилось скрываться, и устройство их общин очень часто должно было оставаться тайным. Принадлежа по преимуществу к беднейшему классу населения, сектанты в этих общинах находили всю отраду своей жизни, в них теплилась вся надежда на лучшее будущее.
И вот теперь настало время, когда все сектанты, какого бы вероисповедания они ни были, даже самые скрытные из них, до сего времени боящиеся себя обнаружить, как, например, корабли Старого Израиля и людей Божиих (те, кого ранее ругали, хлыстами), – скопцы различных оттенков, мормоны и другие, а также из старообрядцев – крайние ответвления Спасова согласия, те, кого в просторечии называют нетовцами, бегунами, скрытниками и прочие тому подобные, решительно все могут себя вполне спокойно обнаружить и твердо знать, что за их учение никто, никогда, никого не будет преследовать.
Рабоче-Крестьянская Советская власть обнародовала действительную свободу совести и совершенно не вмешивается в дела религиозного мировоззрения, предоставляя каждому полную свободу веры и неверия.
Как выше перечисленные, так и многие другие, уже обнаружившие себя, сектантские общины, как то: духоборцы, молокане всех толков, начало века, иеговисты, новоизраильтяне различных течений, штундисты, менониты, малеванцы, еноховцы, толстовцы, добролюбовцы, свободные христиане, трезвенники, подгорновцы, некоторая часть евангельских христиан и баптистов и многие другие, открыто заявляют, что они по самому смыслу своего учения, своего мировоззрения, всем своим заветным мечтам и общественным стремлениям, желают всецело посвятить себя делу устройства общин, артелей, коллективных хозяйств, коммун и поселиться в Совхозах по особым договорам в качестве постоянно живущей государственной рабочей силы и заняться там, при осуществлении всех видов этого общежития, хлебным трудом, приложив свои силы ко всем отраслям земледелия… И мы говорим сектантам и старообрядцам, где бы они ни жили на всей земле: добро пожаловать! Идите и дружно беритесь за работу и творческий радостный труд».
